Рэнди Пуш - Последняя лекция

Я послал на экран огромный компьютерный снимок, сделанный томографом. Подпись гласила: «Слон в комнате». Я заранее нарисовал несколько красных стрелок, указывающих на опухоли.

Я не стал сразу же менять слайд, чтобы слушатели могли сосчитать мои опухоли. «Все в порядке, — сказал я. — Так это выглядит. Мы не в силах этого изменить. Нам просто нужно решить, как реагировать на это. Сданные нам карты сменить нельзя, но можно разыграть их по своему усмотрению».

В этот момент я чувствовал себя абсолютно здоровым и сильным. Я снова был прежним Рэнди. Полная аудитория приводила меня в восторг. Я ощутил прилив адреналина. Я знал, что и выгляжу практически здоровым. Многим наверняка было трудно осознать, что я нахожусь на пороге могилы. Поэтому я продолжил: «Если я не выгляжу подавленным или расстроенным, то простите, что разочаровал вас». Слушатели засмеялись, и я добавил: «Уверяю вас, я не занимаюсь самообманом. Не думайте, что я не понимаю, что происходит.

Мы с женой и тремя детьми только что переехали. Мы купили прекрасный дом в Вирджинии и отправились туда, потому что нет лучше места для семьи». Я показал снимок нашего нового дома в пригороде. Над фотографией был заголовок: «Я не занимаюсь самообманом».

Я хотел сказать, что мы с Джей решили оторваться от корней. Я попросил ее оставить любимый дом и друзей, которые заботились о ней. Мы оторвали детей от товарищей по играм, которые были у них в Питтсбурге. Мы все упаковали и отдались на волю торнадо наших решений, хотя вполне могли спокойно оставаться в Питтсбурге, дожидаясь моей смерти. Мы пошли на этот шаг, потому что понимали, что после моего ухода Джей и детям будет лучше рядом с родственниками, которые будут любить их и помогать им.

Я хотел, чтобы слушатели поняли, что я хорошо выгляжу и неплохо себя чувствую еще и потому, что мой организм начал оправляться от мучительной химиотерапии и облучения, которым подвергали меня доктора. Я перешел на более легко переносимую паллиативную химиотерапию. «Сейчас я феноменально хорошо себя чувствую, — сказал я. — Я имею в виду, что вам никогда еще не приходилось сталкиваться со столь очевидным когнитивным диссонансом: я действительно нахожусь в хорошей форме. Пожалуй, даже в гораздо лучшей, чем многие из вас».

Я подошел к центру сцены. Несколькими часами раньше я не был уверен даже в том, что смогу сюда прийти. Но сейчас я чувствовал себя полным сил и уверенности. Я опустился на пол и начал отжиматься.

В зале раздался смех и удивленные аплодисменты. Я почти почувствовал, как люди выдохнули свою тревогу. Перед ними был не просто ка-кой-то умирающий человек. Перед ними был я. Я мог начинать лекцию.

Мои детские мечты:

1.Ощутить чувство невесомости

2.Поиграть в НФЛ

3.Написать статью во Всемирную энциклопедию

4.Стать капитаном Керком

5.Выиграть мягкую игрушку

6.Поработать в компании Диснея.

Я выиграл в родительской лотерее.

Я родился с выигрышным билетом — вот почему мне удалось воплотить в жизнь все детские мечты.

Моя мать была суровой учительницей старой закалки с нервами из титана. Она безжалостно муштровала своих учеников, не поддаваясь на жалобы родителей, которые твердили, что она требует от детей слишком многого.

Мой отец во время Второй мировой войны был врачом. Он участвовал в сражении в Арденнах. В Штатах он организовал некоммерческую организацию, которая помогала детям из семей иммигрантов учить английский. На жизнь он зарабатывал, продавая автомобильную страховку в Балтиморе. Его клиентами были преимущественно бедные люди, которым он всеми силами старался обеспечить страховку, чтобы они не страдали от Дорожных происшествий. Можно сказать, что отец всегда был для меня героем.

Я спокойно рос в семье, принадлежавшей к среднему классу. Мы жили в Колумбии, штат Мэриленд. Деньги никогда не были для нас проблемой — скорее всего, потому, что мои родители никогда не стремились к достатку. Они были экономны до невозможности. Мы редко ужинали в ресторанах. В кино мы ходили раз-два в год. «Посмотри телевизор, — говорили мне родители. — Это бесплатно. Или еще лучше — пойди в библиотеку. Почитай книжку».

Когда мне было два года, а моей сестре — четыре, мама повела нас в цирк. Когда мне исполнилось девять, я снова захотел в цирк. «Это тебе не нужно, — сказала мама. — Ты уже был в цирке».

По современным меркам, подобное поведение может показаться жестоким, но на самом деле мое детство было волшебным. Я до сих пор считаю себя счастливчиком, которому повезло с родителями.

Мы покупали немного. Но наш отец был очень любознательным человеком. Его интересовало все: текущие события, история, наша жизнь. В детстве мне казалось, что семьи делятся на два типа:

1) те, которым необходим словарь, чтобы было чем заняться во время ужина;

2) и те, которым он не нужен.

Мы относились к первом типу. Каждый вечер мы снимали с полки огромный словарь, его даже специально держали поблизости от обеденного стола. «Если у тебя есть вопрос, — говорили мои родители, — то найди ответ».

В нашем доме было не принято сидеть и дожидаться ответа. Мы знали лучший способ: открой энциклопедию. Открой словарь. Открой разум.

Отец был замечательным рассказчиком. Он всегда говорил, что истории нужно рассказывать к случаю. Ему нравились веселые анекдоты, которые он умел превращать в истории с глубокой моралью. Он был большим мастером рассказывать такие истории, и я усвоил его приемы. Вот почему, когда моя сестра Тэмми смотрела запись последней лекции, она видела, как движутся мои губы, но слышала голос отца. Тэмми знала, что я повторяю многое из того, чему учил меня отец. И я этого не отрицаю. На самом деле порой я чувствую себя так, словно транслирую со сцены выступление собственного отца.

Я цитирую отца практически каждый день. Отчасти это объясняется тем, что, когда ты делишься собственной мудростью, люди часто относятся к этому скептически. Когда же Делишься мудростью другого человека, то выглядишь менее высокомерным и с тобой легче согласиться. Разумеется, когда у вас в запасе есть источник мудрости, подобный моему отцу, жизнь ваша становится гораздо легче. При любом удобном случае вы можете цитировать его высказывания.

Отец научил меня идти по жизни собственным путем. Он часто говорил: «Никогда не принимай скоропалительных решений». Он повторял, что даже в выгодном положении, будь то на работе или в личной жизни, нужно всегда вести честную игру. «То, что ты сидишь за рулем, — говорил он, — еще не означает, что тебе можно давить людей».

Впоследствии я заметил, что цитирую отца, приписывая ему даже то, чего он не говорил. Какова бы ни была моя точка зрения, она соответствовала отцовской. Казалось, что он знал все.