Луи де Берньер - Война и причиндалы дона Эммануэля

Уважаемый господин Ольсен,

Для нас было весьма огорчительно узнать о внезапном исчезновении Вашей дочери Регины, и мы, не считаясь с издержками, приложили все силы к ее розыску. Нами получена информация, что последний раз ее видели в Сьерра Невада де Санта Маргарита, где она совершала горное восхождение; есть предположение, что Ваша дочь разбилась насмерть, упав в заброшенный рудник, местонахождение которого пока не представляется возможным установить. Мы в отчаянии, что приходится сообщать Вам эту ужасную весть.

Никому не сказавшись, Ольсен покинул страну и направился в Соединенные Штаты, где получил поддержку и добрый совет сенаторов и конгрессменов от Демократической партии, а затем вылетел в Норвегию. Через несколько дней большая группа вооруженных людей в необыкновенных фетровых шляпах взломала квартиру Ольсена в роскошном пригороде и, не найдя хозяина, застрелила уборщицу.

В Европе Ольсен развязал бешеную деятельность. Его Святейшество Папа трижды письменно запрашивал о местонахождении Регины; Государственный секретарь США затребовал ту же информацию, прибыв в страну с официальным визитом; шли письма из Швейцарии от Международного комитета Свободной Церкви, требовали ответа лейбористы и демократы Великобритании, а также французская партия социалистов. Всем Президент ответил, что по-прежнему ищет.

Между тем в Военном училище инженеров электромеханики смерть шла своим чередом. Полковника Асадо осенила блестящая идея, как избавиться от бумажной работы: он и его люди кружили по городу в «фордах», выискивая тех, кто выглядел, как подрывные элементы, ездил в машинах, как у подрывных элементов, и жил в кварталах, где эти элементы проживали. Если они оказывались привлекательными женщинами, тем лучше; это не имело особого значения только для Изверга, который любил трахать и юношей.

Как-то раз полковник Асадо сказал Банщику:

– Спорим, я привезу женщину красивее твоей?

– Сколько ставишь? – спросил задетый за живое Банщик.

– Тысячу песо!

– Годится!

Когда Банщик вернулся со своим уловом, Асадо уже по очереди насиловал двух заплаканных шестнадцатилетних девчонок, связав им руки за спиной. Послушав их рыдания, Банщик бросил Асадо:

– Ладно, твоя взяла.

Тем временем иностранные посольства все недоверчивее воспринимали стандартные ответы Президента на запросы об исчезнувших лицах; Президент всегда отвечал, что те становились жертвами распрей между партиями левого толка. Потом кто-то в американском посольстве занялся статистикой и понял, что люди пропадают группами: четырнадцать членов либерально-христианской партии, четыре прогрессивных католика, семь монахинь из «Движения в поддержку стран третьего мира», двадцать проституток, сорок один розенкрейцер, пятьдесят три профсоюзных деятеля, двадцать пять гомосексуалистов, девятнадцать хиппи, пять художников, одиннадцать журналистов, четыре кинопродюсера, четыре редактора журнала, семь писателей, восемь евангелистов, три англиканца, одиннадцать мормонов, тридцать пять свидетелей Иеговы, восемь кришнаитов, двое из «Миссии Божественного Света», восемьдесят пять социалистов, шестьдесят демократов, сорок членов партии «Авангард», тридцать три члена Национальной партии, двадцать – Либерально-демократической, сорок один – «Партии радикалов», восемнадцать христианских демократов, сорок три социал-демократа, две тысячи сто четырнадцать коммунистов, шестьдесят шесть правозащитников из «Движения за права человека», тысяча пятьсот шестьдесят три представительницы организаций, борющихся за права женщин, сотня пацифистов, сотня человек из «Антиядерной лиги», двадцать два члена клуба «Ротари», девятьсот три участника «Марксистского фронта», двадцать предводителей бойскаутов и почти две тысячи евреев и сионистов. Остальные, исчезавшие постоянно, однако не группами, относились к категории «молодые женщины».

Посольство Соединенных Штатов разослало копии этого списка в другие крупные посольства, те переслали их на родину в свои МИДы, и в одно прекрасное утро Президента завалило официальными протестами зарубежных государств по поводу «организованных тоталитарных репрессий». Даже Советский Союз возмутился – он уже импортировал все продукты, на которые зарился, – и одна Великобритания, как обычно, промолчала.

Но Президенту хватало и своих забот. В стране, где никто не воюет, но человеческая жизнь ни в грош не ставится армейской верхушкой, чьи помыслы – только о смертоубийстве, где в продажном правительстве царит такая неразбериха, что большинство граждан предпочло бы военную диктатуру, первостепенная задача – найти занятие воякам, чтоб отвлечь их от подготовки путча. Президент целиком окунулся в поиски внешнего врага, и с этой целью продирался через груды исторических монографий и постоянно дергал государственного архивариуса, приказав тому изучить все старые договоры, еще не уничтоженные плесенью и термитами, не использованные на растопку каминов и не проданные американским университетам. Выяснилось, что в 1611 году страна владела скалой посреди Тихого океана; потом ее захватили английские каперы, объявив собственностью короля Джеймса, и с тех пор скала принадлежала Британии. Президент справился в подшивке «Национального географического журнала» и выяснил, что остров необитаем, если не считать черепах, ящериц, диких свиней, тюленей, диких коз, зябликов, птичьих колоний и потерпевшего кораблекрушение моряка-новозеландца, который стал отшельником.

Президент проконсультировался с астрологом, специалистом по таро и главнокомандующими, все они единодушно поддержали его план, и глава государства опубликовал в печати свою «Историческую фамоту», полный текст которой до сих пор с гордостью помещают во все учебники истории.

Бесчестье и позор, так долго отягощавшие совесть народа, оставили на ней глубокий шрам, что лишает блеска сияющую звезду нашей чести! Мой долг и ваш, земляки и собратья, изгладить сей шрам и исцелить наконец гноящуюся рану!

Как вы понимаете, я говорю о Свинском острове в Тихом океане, который изначально принадлежал нам, но был украден и захвачен мерзкой колониальной державой, чье название я не желаю произносить, столь отвратительно горчит оно на губах! Всем вам известно, о какой империи идет речь, и я знаю, вы ненавидите ее всей душой!

Итак, я отдал нашим доблестным вооруженным силам приказ вернуть этот остров, не считаясь ни с какими жертвами, и спасти нашу честь во благо еще большей славы благословенного и любимого Отечества! Los Puercos son los nuestros! Patria о muerte! [52]