Сергей Карамов - Новопотемкинские события

– Ну, сколько проголосовало?

– Все проголосовали, Демид Демидович.

– Да? Все? В процентах сколько?

– Сто десять процентов жителей, Деми…

– Черт, ты хоть иногда думаешь? – раздраженно спросил Горемыков. – Какие сто десять процентов, если голосовать могут только сто процентов жителей?

– Но… но получились такие цифры.

– Болван! – заорал Горемыков, не обращая внимания на водителя (к чему обращать внимание на какого-то извозчика?). – Приписками занялся? Умерших ты приписал?

– Ну, совсем немного…

– Десять процетов – это совсем немного, да?

– А сколько нужно?

– Болван! Мы не на базаре!.. Торговаться вздумал?!.. Сколько нужно? Только сто процентов жителей, то есть все жители города, могут придти на выборы.

– А… а-а… больные и инвалиды?

– Болван! Они же тоже входят в число жителей нашего города!..

– Я… я… еще я уменьшил цифру….

– Какую цифру?

– Ну, сказал вам сто десять процентов, а было у меня сто сорок процентов.

– Да? По математике у тебя пара была?

– Гм, откуда узнали, Демид Демидович? – удивился Подпевалов.

– Откуда? Болван какой!.. Этих активистов из движения «Свои» приписал, да?

– И их тоже…

– И их? А кого же еще?

– Некоторых, которые умерли, но пока их не занесли в число умерших.

– Ах, ты мой хитроумный! – зло произнес Горемыков. – Ладно, ты эту идиотскую цифру кому-нибудь говорил?

– Нет. Пока нет.

– Пока? Только попробуй! А сколько проголосовало за Топтыгина?

– Сколько надо?

– Черт, ты на базаре? Ответь!

– Никто не проголосовал.

– Болван, такого быть не может! Никто нам не поверит!

– Почему, Деми…

– А потому, что у коммунистов стабильный электорат из пенсионеров, а их в городе не более девятнадцати процентов!

– Тогда Топтыгину сколько писать?

– Болван, глухой, да? Девятнадцать процентов!

– А этому… Твидо…

– Видотрясову?.. Ну, один процент ему хватит…

– Один?

– Тогда сколько проголосовало на самом деле? – с интересом спросил Горемыков, чуть успокаиваясь.

– На самом деле – пятнадцать процетов.

– Нет, это слишком много, пиши ему всего один процент.

– Слушаюсь.

– Да, пора оглашать итоги моих вы… черт, итоги наших демократических выборов! Позвони срочно Миловидову, скажи, я распорядился сейчас дать в эфир результаты первоначальных выборов в городе!

– А потом будут ваши уточнения по поводу процентов?

– Нет, выборы окончательные.

– Тогда позвольте нам назвать выборы окончательными и состоявшимися.

– Ладно, работай…

Итак, свободные выборы в славном городе Новопотемкино закончились к всеобщей радости населения и особенно мэрии. Через полчаса после разговора Горемыкова с Подпеваловым по местному телеканалу огласили результаты выборов: более пятидесяти процентов голосов избирателей получил действующий мэр Новопотемкино Горемыков, а следовательно, он остается работать мэром еще целых четыре года. По сему радостному поводу в городе устроили концерт на центральной улице перед мэрией.

Перед самым приездом министра из Москвы, буквально за день до его приезда, сияющий Горемыков со свитой осматривал построенный спорткомплекс. Прораб Король шел впереди мэра, энергично жестикулируя. Горемыков ходил всегда быстро, поэтому его догоняли замы Вислоухин и Мокрый.

Осмотрев здание, Горемыков остановился и пожал руку Королю.

– Ну, спасибо! – похвалил он прораба. – Уж думал, что не справишься.

– Стараюсь, – скромно ответил Король, слегка улыбнувшись.

– Да, лучше нужно стараться, – менее приветливо произнес Горемыков, вспомнив об аэровокзале, – лучше. А аэровокзал?

– Готов.

– Всё построено?

Король на минуту замялся, потом решил честно сказать:

– Не всё… Мелочь одна.

– Да, мелочь?

– Мелочишка…

– Ну?!

– Всё готово, только эскалаторы не работают.

– Гм, это как понимать?! – заорал Горемыков. – Это мелочь, да?

– Ну, вы сами говорили, что эскалаторы в последнюю очередь.

– Я говорил, чтобы эскалаторы не работали? Бред несешь!

– Да, говорили. – упорствовал Король, – еще сказали: главное, чтобы внешне всё выглядело хорошо.

– Ах, я виноват, да? Я виноват, я говорил, чтобы только с внешней стороны выглядело хорошо, а внутри ни черта там не было?

Замы мэра стояли молча, стараясь не смотреть на разозленного начальника. Король только сейчас понял, что напрасно он напомнил Горемыкову о прежнем их разговоре, поэтому предпочел помалкивать и ждать, пока мэр выговорится.

– Ну, что молчишь? – раздраженно спросил Горемыков прораба.

После паузы Горемыков еще минут пять повозмущался, после чего сел в машину вместе с замами и прорабом. Подъехав к аэровокзалу, Горемыков обратил внимание Короля на скопление мусора рядом.

– А мусор почему не убран? – спросил Горемыков.

Король пожал плечами:

– Я – строитель, а не мусорщик или начальник жилищной конторы.

– Да, он прав, он не зав домами и дворниками, – согласился на сей раз с прорабом Горемыков, пристально глядя на притихших замов. – Слышите? Это ведь я вас просил заняться этой мусоркой. Вот министр из города М приедет и увидит эту вонь да грязь?

– А-а… мы… там… – попытался ответить Мокрый, но не нашел никаких слов в ответ.

– Раз не можешь четко ответить, молчи! Одни междометия вместо ответа. Пыль все будете глотать и этим мусором заедать! Не могли раньше мусор убрать?

Замы молчали.

– Я вспомнил, – вмешался Король, – вы, Демид Демидович, говоря о мусоре, решили накрыть его темным целлофаном.

– Да? Накрыть? Целофаном? – спросил Горемыков и вспомнил, что он действительно говорил об этом ранее. – Ладно, так и сделаем…

Войдя в здание аэровокзала, Горемыков остановился, внимательно оглядывая всё вокруг.

– Так… А где эти эскалаторы?

– В центре зала.

– Почему же они не работают? – допытывался Горемыков, подходя к эскалаторам.

– Какие-то неисправности в механизмах, – вздохнув, ответил Король.

– Ладно, схитрим… Пусть эти активисты из движения «Свои», когда министр приедет сюда, ходят по эсказаторам вверх и вниз. Я к эскалаторам близко подходить не буду, авось министр не заметит.

На следующий день Горемыков явился на работу не в одиннадцать часов, как обычно, а в восемь утра. Секретарша Анна так рано не приходила, поэтому ему самому пришлось открыть свой кабинет.

Час он просидел в раздумьях, листая блокнот. Встав, Горемыков подошел к окну и ахнул: улица, тротуар, все машины были усыпаны снегом. Снег каждый год выпадал в Новопотемкино, но каждый раз его встречали с большим удивлением, словно Новопотемкино находилось не в России, а в Африке. Сам Горемыков из года в год хватался за голову, узнав, что снег снова выпал. Но в данном случае природа отнеслась к мэру, как он подумал, с большим цинизмом: снег выпал в большом количестве накануне приезда министра.