Алексей Мальцев - Призрачно всё...

— Сладкое, что-нибудь! Прошу вас! — запричитала Кристина, и вдруг вспомнила, что ситуация повторяется один в один. Тогда, в мае, когда они возвращались после сеанса, у Вениамина начиналось все точно также. Неужели он тогда разыграл ее?

Она вспомнила эту бледность, судорожное подергивание мышц… Да нет же, этого не может быть! Как такое можно сыграть? Не только у нее, — у приехавших медиков не возникло сомнения в том, что у больного гипогликемия. Так что все-таки происходит?

Вениамина начало трясти. Кедрач позвонил в буфет, ему принесли стакан сладкого чая с ложечкой. Кристина начала поить прекоматозного больного. Такое случалось часто, только теперь в подсознании девушки засела мыслишка: а не разыгрывают ли ее теперь? Что будет, если Вениамин сейчас вдруг поднимется и скажет: «Вот видишь, дорогая, ты же поверила! Я и в прошлый раз разыграл тебя точно также».

Как все сложно, господи! Кому верить? Что-то подсказывало ей, что так играть болезнь Вениамин неспособен, несмотря на все дифирамбы, которые в его честь только что пел Кедрач. И Кристина работала на совесть. По лбу Вениамина катились крупные капли пота, когда в зал медленно вошли молодые люди в зеленой форме с чемоданами и сумками.

Кристина поймала себя на том, что повторения майского сценария просто не вынесет. Психика откажется работать, она сойдет с ума. Но сценарий повторялся!

Та же газель «скорой», те же молчаливые действия медиков. Даже вопросы те же. Вениамин должен был уже «включиться».

Они подъезжали к приемному покою, когда Кристину затрясло. Она панически испугалась услышать «тот» голос. Она готова была исчезнуть, провалиться, только бы мучительно не ждать эти противные минуты.

Вениамин так и не пришел в себя. Капли пота на лбу не высохли, что говорило о серьезности его состояния. Доктор молча теребил свой нос, то и дело повторяя, что они делают все, от них зависящее. Но парень почему-то в себя не приходил.

Спрашивается — почему?

Одним из плюсов его теперешнего положения была соблазнительная возможность расположиться прямо на столе перед Жанной Аленевской и беззастенчиво разглядывать ее юное лицо. Чем он и воспользовался. Впрочем, лицом он не ограничился.

Какая она все-таки красавица! Теперь-то Изместьеву точно не обладать ею. При всех раскладах — ни под каким соусом. Так хоть насмотреться напоследок. Надышаться. Хотя, как доктор-призрак не принюхивался, он так и не смог уловить аромата ее косметики: обоняния привидениям не дано.

Ему вспомнилась свадебная фотография из далекого 2008-го. Дочь Жанет, рожденная от погибшего впоследствии афганца, там, на фотографии, была точной копией юной Аленевской, сидевшей сейчас перед призраком и не замечающей его присутствия. Один в один. Как ее назовут? Кажется, Ксенией. Выйдет Ксюша замуж за хирурга-косметолога, которого зовут Костей. Костя плюс Ксюша равняется… Ясно, чему.

Неожиданно в дверь постучали. Через мгновение на пороге возник… Аркаша Изместьев собственной персоной. Жанна вздрогнула и выронила авторучку. Был бы доктор в тот момент из плоти и крови, он бы, наверное, обделался… Призраки лишены даже такой мелочи.

— Здравствуй, Аркаш, — поприветствовала своего ученика Елизавета Петровна. — Очень рада тебя видеть живым и здоровым. Проходи, садись. Твое место свободно.

Оживление в классе было таким, что, если бы призраку полагалось сердце, оно наверняка наполнилось бы гордостью. Все же в юности Аркадий был парнем хоть куда: высоким, статным, интересным. Не то, что сейчас… Прошелся между рядами, здороваясь с одноклассниками, приветствуя одноклассниц, и уселся рядом с Жанной. Молодец!

Гордость помешала призраку задуматься над тем, почему он, собственно, продолжал оставаться призраком в то время, как его предшественник явился невредимым на урок. Он по-прежнему находился в «опасной близости» по отношению к девушке своего школьного сердца.

Когда к ним «подсел» Аркадий-младший, между «птенчиками» так «заискрило», что доктор-призрак забыл про все на свете, обратившись в слух. От докторского взгляда не укрылась испарина на лбу десятиклассника и едва заметная бледность. Все же восстановиться после удара ревнивца-мужа Доскина парню полностью пока не удалось.

— Оклемался, Ракеша? Более-менее? — прошептала Жанна, напомнив призраку давно забытое собственное прозвище.

— Скорее менее, чем более, — прозвучало в ответ.

— Это что за индюшка из подворотни к тебе клеилась на стройке? Натурально, фактически спрашиваю! Зачем надо было ее на стройку тащить? Колись немедленно!

По тому, как напряглись ноздри у будущей банкирши, доктор понял, что стройка для них являлась не только местом, где происходила закладка будущих объектов развитого социализма. Это нечто большее.

— Я первый раз эту Расторопшу вижу. Вернее, видел, — не совсем уверенно «заверил» подругу Изместьев-младший. — Думаю, она больше не сунется ко мне. Ты ей популярно все объяснила? Не так ли?

И вновь у призрака возникло ощущение, что Жанет утратила искренность.

— Она про какие-то сотовые телефоны мне манстрячила.

— Про что? Какие еще телефоны?

— Интеренеты, аськи — паутины всемирные… Ладно, неважно. Ты зачем ее на стройку притащил? Раз притащил, значит, того стоило, не так ли?

— Она много интересного рассказала, — поделившись сокровенным, Аркадий принялся доставать из портфеля все необходимое для урока. — Например, что нам с тобой надо держаться вместе.

— Это, предположим, я тоже слышала. Откуда, спрашивается, это ей известно? С ее-то фактическим интеллектом!

— Ты можешь не верить, но мне кажется, она из будущего.

— Ты сам-то понял, что сказал? — Жанна покрутила пальцем у виска. — Начитался Герберта Уэллса? Натурально!

Урок тем временем продолжался, Елизавета Петровна объясняла новый материал. Разумеется, она не могла не слышать перешептываний между Изместьевым и Аленевской, но по какой-то причине предпочла сделать вид, что не замечает этого.

Чувствуя свою безнаказанность, десятиклассники невозмутимо продолжали диалог. Особенно преуспел Аркадий:

— Я не знаю, верить ей или нет, но она моей матери такое наплела, что та уже пятую ночь без валерианки не засыпает. За базар я отвечаю. Как она могла все узнать про нашу семью, спрашивается? Да и про нас…

— Не бери в голову, Ракеша. Поговорим лучше о Халязиных. Ключи фактически готовы?

— Так точно. Все, как договаривались. Пацан с тренировки постарался, выпилил один к одному. Думаю, в ближайшее время проверить. Старик Халязин должен за пенсией сгонять, по моим прикидкам. В его отсутствие я и сопоставлю заготовку с оригиналом.

— Ну, слава богу, — вздох облегчения Аленевской, казалось, прокатился эхом по всему классу. — А то я грешным делом подумала, что ты не успел это сманстрячить. Значит, все остается в силе?