Эжен Ионеско - Воздушный пешеход

2-й з а с е д а т е л ь. Доводы истинного правосудия — это не доводы сердца, не доводы логики. Правосудие вам представляется неправым потому, что оно беспристрастно.

Суд медленно, в молчании, отъезжает назад и исчезает.

М а р т а. Я же тебе говорила. Это просто видение. Безобидное. Их больше здесь нет, этих судебных злыдней... Успокойся, мамочка, детка моя...

Слева выходит Джон Буль с автоматом, который будет стрелять беззвучно. С ним двое англичан и Журналист.

Справа появляются дети-англичане с матерями в сопровождении Служащего похоронного бюро из начала

пьесы и Доктора.

Д ж о н Б у л ь. Лучше на несколько лет раньше, чем на пару минут позже... Правда, дамы?

1-я а н г л и ч а н к а. Правда.

2-я а н г л и ч а н к а. Совершеннейшая правда, мсье. Совершенно с вами согласна, мсье.

Слева появляется испуганная 2-я пожилая англичанка.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Не думайте, что я боюсь. Совсем нет. Просто я возмущена. В высшей степени возмущена.

Д ж о н Б у л ь (двум англичанам). Ну, раз ваши супруги разделяют ваше мнение... (Журналисту.) Раз все идет хорошо... приступим.

Ж у р н а л и с т. Приступайте.

С л у ж а щ и й п о х о р о н н о г о б ю р о. Приступайте.

1-й а н г л и ч а н и н. Раз так надо, приступайте.

2-й а н г л и ч а н и н. Да, тогда приступайте.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Я решительно протестую...

С л у ж а щ и й п о х о р о н н о г о б ю р о. Лучше в этом возрасте, чем позже... Сейчас они еще ничего не понимают. Позже они бы мучались, возражали.

Ж у р н а л и с т. Это для их же блага.

Д ж о н Б у л ь (приставив к плечу автомат или ружье). Дамы, закройте глаза.

1-я а н г л и ч а н к а. Закроем глаза.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Я протестую.

Д ж о н Б у л ь (пожилой англичанке). Отойдите в сторону. Вам уже все равно.

Джон Буль прицеливается, стреляет, оба ребенка падают.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а (отойдя). Я решительно протестую...

Д ж о н Б у л ь. Дамы, откройте глаза.

1-я а н г л и ч а н к а. Уже всё?

2-я а н г л и ч а н к а. Как вы быстро!

С л у ж а щ и й п о х о р о н н о г о б ю р о. Это как эутаназия. Не совсем то же самое, а скорее превентивная эутаназия.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Я решительно, очень решительно протестую.

Ж у р н а л и с т (двум англичанкам). Можете подобрать своих детей.

С л у ж а щ и й п о х о р о н н о г о б ю р о. Не стоит трудиться. Предоставьте это мне. Это мое дело. Я ими займусь...

2-я а н г л и ч а н к а. Мы исполнили свой долг.

Д ж о н Б у л ь. А мы свой. Доктор, засвидетельствуйте, что эти дети хорошо и достойно скончались.

2-я п о ж и л а я а н г л и ч а н к а. Я протестую, это недопустимо. Так быть не должно. (Дядюшке-доктору.) Как вы, врач, соглашаетесь на такое?

Д я д ю ш к а - д о к т о р. Я не соглашаюсь, я покоряюсь.

Ж о з е ф и н а. Дядюшка-доктор, как же так? Вы с ними заодно?

Д я д ю ш к а - д о к т о р (Жозефине). Таким образом, понимаешь, меня не будут судить...

Д ж о н Б у л ь (англичанкам, с некоторой любезностью.) Поскольку вам больше не придется воспитывать детей, пожалуйста... Теперь ваша очередь. Вперед, прошу вас, вперед.

1-я а н г л и ч а н к а. Мы не против.

Ж о з е ф и н а (Доктору). Я никогда не думала, что вы способны на пособничество в таком ужасном деле.

Д я д ю ш к а - д о к т о р. Чего же ты хочешь, бедная моя Жозефина, с годами становишься разумнее. К тому же так даже лучше. Это все равно бы случилось. Лучше раньше, чем позже, лучше на тридцать лет раньше, чем на две секунды позже.

Ж о з е ф и н а. Вы, спасший столько человеческих жизней, тысячи детей...

Д я д ю ш к а - д о к т о р. Это искупление.

Д ж о н Б у л ь (англичанкам). Ну да... вместе с мужьями. Ваши мужья ни на шаг от вас не отойдут, не беспокойтесь. (Англичанам.) Господа, только после вас.

Англичане слегка колеблются.

Англичанки, затем англичане идут вперед, Джон Буль позади, направив автомат им в спину.

М а р т а (Жозефине). Это все неправда, не пугайся... все это неправда.

Служащий похоронного бюро поднимает тела детей. Пожилые англичанки, дети, Дядюшка-доктор, Служащий

похоронного бюро, англичане и англичанки, Джон Буль, Журналист уходят в правую и левую кулисы.

Появляется высокий Человек в белом.

Используются те же сценические приемы, что и для суда. Справа от Человека в белом — Палач тоже в белом,

с белым капюшоном на голове. Справа от палача — виселица.

Задник изображает сумеречное небо и красное солнце.

Человек в белом и Палач приблизились к Жозефине и остановились. Пауза.

Ж о з е ф и н а. Нет, нет.

М а р т а (Жозефине). Не поддавайся. Надо просто не верить.

Ч е л о в е к в б е л о м (показывая Жозефине виселицу). Мадам, не хотите ли? Решайтесь.

Жозефина в ужасе, но сохраняет светскую вежливость, как и Человек в белом; кошмар вперемешку с салонными манерами.

Ж о з е ф и н а. Нет. Оставьте меня. Простите, мсье. Я не хочу, право, не хочу.

Ч е л о в е к в б е л о м. Я вам очень советую.

М а р т а. Говорят вам, она не хочет. Не хочет.

Ч е л о в е к в б е л о м (Жозефине). Подумайте. Действительно не хотите? Смелее!

Ж о з е ф и н а. Нет, нет. Не сейчас.

Ч е л о в е к в б е л о м. В любом случае, рано или поздно этого не избежать.

Ж о з е ф и н а. Нет-нет. Завтра посмотрим. Нет, прошу вас, лучше послезавтра. Не сегодня. Пока мне еще ничего не понятно.

М а р т а. Ей еще не понятно, вы же видите.

П а л а ч (Жозефине). Мадам, зачем откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня? Вы бы отделались — раз и навсегда.

М а р т а (Палачу). Не вмешивайтесь в разговор. Оставьте ее.

Ж о з е ф и н а. Нет.

Ч е л о в е к в б е л о м. Вы же знаете, что этого не избежать. Знаете, что все через это проходят. Выигрываете какие-то пустяки, немного времени.

Ж о з е ф и н а. Завтра, завтра, завтра. Еще чуть-чуть, Господин в белом... Еще чуть-чуть, господин Палач.

Ч е л о в е к в б е л о м. Ну, как хотите. Вы не правы. Но раз вам так не хочется, мы пока что не торопимся.

П а л а ч. Все дураки одинаковы. Попробуй вразуми их... (Жозефине.) Вы же видели, англичане согласились. Даже дети.

М а р т а. У них не спрашивали согласия. Не спрашивали согласия!

Человек в белом подает знак; виселица, Палач и сам Человек в белом уезжают в левую кулису.

Видишь, мама, это неправда. Неправда — если ты решишь, что этого не хочешь. Все зависит от тебя. Обещай мне, что у тебя больше не будет кошмаров. Кошмар закончился... Они ушли, их не было!

Ж о з е ф и н а. Не знаю, понимаешь, ничего больше не знаю.

Изменение освещения. Выходят, как вначале, англичане, англичанки, Джон Буль, Журналист.

М а р т а. Видишь, английские детки опять здесь.

Сцена постепенно погружается во тьму. Красные, кровавые отсветы. Громкие звуки грома или

бомбардировки. И сцена освещается снова. На этот раз освещение иное — оно создает серую,

скучную, сумеречную атмосферу. В глубине могут быть видны горящие руины, собор, дымящийся вулкан.