Павел Кочурин - Коммунист во Христе

Вроде и победа

На другой день Дмитрий Данилович перевез сосны, сваленные леспромхозовцами, к колхозной лесопилке. Бабы посудачили в очереди у магазина, что их Гороховское Устье чуть ли не под чистую смели, поговорили плотники о том же. И все смолкло. И в самом межколхозлесе, и в райкоме тоже молчали. Остались пересуды о Саше Жохове: "Без году неделя в лесниках, а уже напроворил. Возьми вот его за рубль двадцать". Сам Саша Жо-хов оправдывался, выдавая себя четь ли не за жертву: "Межколхозлес — хозяин, меня и не спрашивали, налетели молчком". Николай Петрович тоже голоса своего не подавал. О хлыстах, подвезенных к лесопилке, сказал: "Ну и хорошо. Бревна на доски, на столярку пойдут". Художник, Андрей Семенович, уехал в райком, а оттуда, как и намеревался, в город.

Иван уверился в своей догадке, что председатель "нефондоматы" не иначе как по протекции того туза, торгаша, кому назначались моховские корабельные сосенки. Должны были на днях подвезти бетонные короба для траншей, но Николай Петровис проговорил-ся, что коробов не будет. И велел побыстрей спрятать от глаз клейменые газовые трубы, зарыть из в землю без коробов. Он бы и вернул эти трубы без сожаления. Для него важней было сделка, а не само устройство животноводческого комплекса.

Дмитрий Данилович попытался было заговорить о бесчинствах межколзохлеса, но учитель Климов, парторг колхоза, остерег, стушевал разговор: "вопрос деликатный, у них все права, молчат и ладно". И Старик Соколов так же рассудил. Досадно крякнув, сказал Дмитрию Даниловичу, что гневом порядки не переломишь, а делу, да и себе, навредишь. Выходил, что всем лучше молчать "заладно".

И вдруг спокойствие взорвалось. В одной из центральных газет появилась статья о красном сосновом боре. Гороховском Устье. Были в ней намеки и на то, кому назначались заповедные сосенки и о детях сказано, как маленькие хозяева своей земли встали на защи-ту святыни, лесного храма. Не обойден и Саша Жохов, колхозный лесник. Даже лесничий вернувшийся из отпуска, узнал подробности о покушении на заповедный красный бор из этой газеты.

Парторгу колхоза, учителю Климову, последовало указание "Первого" — обсудить статью на партийном собрании. Тут уж Сашу Жохова не щадили, как же — указание. Он припугнул Николая Петровича, что тоже молчать не будет: "Никакой выгоды для себя не имел, за славой не гнался, диссертаций не защищает". Тут камушек в Кориных, в Ивана. Распустил в оправдание себя разные слухи. Этим бывший зампрокурора и совершил не-поправимую ошибку. Забыл неписанный закон: "Не распространяйся, коли попал под кри-тику, бей себя в грудь, обещай исправиться. Ругают на людях, а прощают и милуют тихо, с безобидной шуткой".

Рассматривался вопрос и в райкоме. Указали руководству межколхозлеса… Обяза-ли бережно относиться к лесным богатствам. А козлом отпущения стал тот же "неучиты-вающий ситуации" колхозный лесник Саша Жохов. Объявили строгий выговор с занесе-нием. Вспомнили попутно и забытые было грешки.

У Николая Петровича вышел с Сашей Жоховым жесткий разговор. И Саша при-смирел, поджал хвост.

А неделю спустя к Дмитрию Даниловичу приехал лесничий межколхозлеса. угова-ривал взять надзор за колхозным лесом и стать лесником.

— Секретарь райкома, "Первый" вас рекомендует, — сказал лесничий. — Колхозники ваши в райкоме были, письмо оставили.

Дмитрий Данилович погрешил на Татьяну, она втихую собрала подписи. Но рас-спрашивать лесничего ни о чем не стал.

Целый день колесили на мотоцикле по перелескам. Осмотрели сосняк в Гарях, на бывшем поле. Он уже начинал матереть. Полюбовались и красным бором, Гороховским Устьем, спасенным от повала. Пригретые солнцем свежие пни сочились живицей. Кучи сучков возвышались, словно холмы могил. Молча проехали этим местом… Осмотрели Есиповскую Казенную, славившуюся когда-то строевым ельником. Все это требовало хо-зяйского глаза и рук. Не для себя уж беречь, для потомков. Но вот самим потомкам надо заново прививать желание беречь Богово.

Под вечер вернулись в Мохово.

— Ботанический сад у вас, Дмитрий Данилович, — сказал лесничий, оглядев деревья в овиннике и возле дома. — Тесновато, а рядом пустыри, заросшие бурьяном. Как раз зем-ля для закладки питомника, — говорил, будто Дмитрий Данилович был уже лесником.

Сашу Жохова освободили от должности. Николай Петрович прочил было его в за-ведующие ГСМ, но воспротивился парторг, учитель Климов. И в райкоме не поддержали, сказали: "Трактористом был, пускай им и поработает".

Саша в мастерских подошел к Ивану с какой-то мстительной обидой:

— Ну вот, — сказал он, будто за давним должком пожаловал, — поменялись местами с твоим отцом. — Хохотнул, щуря глаза, пряча за этим ехидство. — Я-то старался для общего дела, хотел службу сослужить полезную. Но раз так вышло, то и смотрите сами…

Иван почувствовал, что Саша будет мстить, но виду не подал, сказал миролюбиво:

— В заработке, Александр Ильич, не потеряете, наоборот… А работать везде надо.

Дмитрий Данилович эти дни не вылезал из мастерских. Прошла без мала неделя, как приезжал лесничий. О разговоре с ним, вроде, и позабылось. Не все от него зависит, мало ли… Сваривали во дворе мастерских с Лестенковым прицепы-короба для перевозки хлебной кошенины для обмолота в нагуменнике, другую технику досматривали. В один из таких дней подошел к Дмитрию Даниловичу зав мастерскими Колотин. Был чем-то рас-тревожен. Постоял, попереминался возле, сказал, как плохую новость узнал, что просят Даниловича зайти в контору к председателю. Дмитрий Данилович пошел с опасливой на-стороженностью. Последнее время все ходили под гнетом какого-то ожидания плохих вестей.

Николай Петрович поздоровался кивком. Дмитрий Данилович подошел к его сто-лу, по старой привычке протянул руку. Председатель сухо пожал, как-то нехотя вымол-вил:

— Назначают тебя лесником, Дмитрий Данилович, — не скрывал, что поневоле пере-дает нежелательное и ему сообщение. — Поди знаешь… В лесхоз вызывают, лесничий звонил. С райкомом согласовано.

— Лес-то какой у нас, одно название, что лес, — отозвался Дмитрий Данилович, же-лая изменить рассуждениями казенное отношение председателя к колхозному лесу и к колхозному леснику. — И нет бы резона мне идти на эту должность. Но беда-то в том, что о лесе, пуще чем о хлебной ниве надо заботиться. Лес общий дом, каково в этом доме, та-ково и на душе у каждого…

Николай Петрович промолчал, был озабочен чем-то другим. Нервно потер правую щеку ладонью левой руки и признался, пожаловался своему бывшему заместителю.

— Повременить бы надо с Сашей Жоховым. В глупую, никому ненужную историю все это и может вылиться. "Первый" вот звонил. Тоже о лесе вдруг забота взяла… Ну да что теперь говорить, беритесь за дело, — смягчился, улыбнулся, — поздравляю, — пожал ру-ку, считая уже Дмитрия Даниловича лесником.