Павел Кочурин - Затылоглазие демиургынизма

— Шолин Виталий Алексеевич, — и вроде как припугнул дедушку, а моќжет просто прихвастнул, — Из Москвы. — Пожал руку дедушке, бросил короткий взгляд на косы и грабли, приставленные к стенке, шутливо высказал: — Текущий ремонт индивидуальной техники. Понятно, в непоќгоду и она выручает…

— Отдохновение от дел суетных, Виталий Адексеич, — с нажимом на слово "суетных" проговорил дедушка, отталкивая этим осуждение что предќседатель известного колхоза не своим делом занимается. И объяснил: — Наука эта не хитрая, но навыка требует. Вдовам-солдаткам, да и молоќдым она не больно дается в руки… Дедово ремесло, вот охоты и нет к нему. — И взглянул в лицо московскому гостю вольно, по привычке разгладил усы, добродушно кивнул головой улыбаясь и как бы говоря: "Вот так жизнь и движется наша".

Шолина вольность дедушки и независимая улыбка, как свидетельство неподчинения, задели. И он выказал это свое недовольство, сказав: — Как в том анекдоте: один мужик на весь колхоз, да и тот председатель… — И тоже улыбнулся своей шутке начальственным тоном.

Дедушка, отвернув взгляд от Шолина, промолчал. Вступать в разговоры не хотелось. Сути анекдотической в этом высказе московского гостя не нашел. Мужиков в колхозах, и верно, не густо, А председатель, что уж — не тот мужик… Даже мелькнула пакостная мысль: вроде кобеля что ли?..

Сухов сказал дедушке, что они приехали кукурузу посмотреть. У дедуќшки в полуулыбке приподнялись усы: "Нашли на что время тратить?!" В глазах Сухова мелькнуло: "Что делать?" Иван тоже подумал о приезжих: "Смеются люди над "Кукурузником", да еще втихую его "Перегнойным гоќршочном" называют". А им вот хоть бы что, не знают что ли этого?"

Должности своей гость не называл, да дедушка и не проявлял интереса. Без должности с человеком легче: не знаешь его власти, не ведаешь и о каре…

Шолин из любопытства захотел глянуть на дедушкину мастерскую. Круги с деревьев назвал колесами, спилы поленьями. Потрогал баночки с зерќнами, пучки трав: клевера, тимофеевки, еще каких-то других ему не изќвестных. Рассматривал все это с недоумением, как бы спрашивал, какое практическое значение это все для колхоза. Сухов успел шепнуть дедушке: "Гонитель травопольщиков". Осмотрев это с каким-то безразличием ко всему. Вернулся к баночкам с зернами разных семян, спросил дедушку тоже с выражением открытой насмешки:

— Ну а где же, Данило Игнатьич, у вас кукуруза?..

Ну, там деревяшќки разные, дощечки бруски, это все понятно. В крестьянстве ремесло всегда держалось, инструмент разный был всегда при себе. Но это все как бы уже в прошлом. Теперь колхозные мастерские. И вот новую кульќтуру внедряем, "королеву полей".

— Дерзаем, дерзаем, Виталий Алексеич, — сказал дедушка о кукурузе.

Ивану совсем не понравились эти слова дедушки. В кукурузе совсем разуверился, а тут вот юлит. И совсем удивил Ивана: — В загороде вот и можно посмотреть. Своих семян пока не имеем, но надеемся. Внук с внуќчками досадили, вот и ждем, когда початки появятся и вызреют.

Суќхов в сторону усмехнулся. Московский гость глянул исподлобья на дедушку. Похоже, поймал мужицкую усмешку, но вида не подал, сказал:

— Ну-ка, ну-ка, посмотрим, как там она растет у молоды будущих спеќциалистов?..

Через загороду прошли к "королеве" в овинник. Шолин впереди по троќпинке, указанной дедушкой. Иван за ним, присматривался к нему. Росќтом не высок, как и Сухов. Коренаст, в кожаной куртке. Тетки говорили, что это самая мода — кожаные куртки, так просто их не купишь. Черные волосы зачесаны назад, выказывая высокий лоб. Брови, сросшиеся, вразлет. Чем-то напоминали Ивану картинку в старинной дедушкиной книге по этнографии. И Иван подумал: "Тип".

На небольшом квадрате в овинника било посеяна рожь вместе с овсом. Первый укос убрали на сено. Рожь снова вытянулась почти в рост человека и начинала колоситься. Рядом с рожью и высились стебли кукурузы с завязавшимися уже початками и широкими сочными листьями.

— Вот и она, сказал дедушка, приподнимая ладонью широкий лист, чтобы показать початок. — Как пальмы, растут… — Тон разговора дедушки опять озадачил Ивана. То ли с усмешкой, то ли серьезно он льстит москвичу. Сухов, стоявший чуть в сторонке, щурил глаза, вытягивал губы, выражая тоже удивление.

— Вот ведь модно… — Сказал Шолин, трогая, выглядывавший с белой головкой зеленоватый початок. Заоглядывался, ища поддержки. Но встќречал только недоуменные улыбки. Прослышал, что моховский председаќтель не доверяет "Королеве", а внук вроде и проявляет интерес. Сухов, секретарь райкома, тоже не скажешь, что верит в эту "королеву". Да сам он, Шолин, верит только потому, что велят верить. И это уже его обязанность — верить и в то, во что не верится. И других заставлять, хотя бы говорить, что верят. Но вот несмотря ни на что, школьники сажали кукурузу с азартом. Верить или не верить — это им было не очень понятно. Иван просто хотел вырастить на показ "королеву с початками".

Взгляд Ивана встретился с глазами Шолина. И московский гость переспросил внука, не услышав ответа от дедушки:

— Можно ведь, как ты думаешь?..

— Можно? — как-то неожиданно и для себя повторил Иван это желанное слово москвича "можно". Сухов рассмеялся. Дедушка коснулся пальцами левой руки усов, медленно огладил подбородок, но не крякнул, как бывало, с досады. Значит, ответ Ивана он одобрял: сказано-то об огороде. Иван почувствовал что-то неладное в своем ответе, вроде что-то за дедушку сказал, о его большой кукурузе. Смутившись, досказал: — Только надо ее вначале дома в горшочках перегнойных ее выращивать. А потом на грядке пленкой укрывать. Мы еще тут дымовые завесы пускали по утрам в холода…

Гость отошел от Ивана. Такие подробности его не интересовали. У неќго был свой взгляд: в огороде вырастили, значит и везде можно, пусть и с дымовой завесой, и в горшочках. Это уж не его забота, его дело добиться, чтобы исполнялись указания.

Дедушка не проронил ни слова, кивал головой и слушал Шолина: то ли соглашался с ним, то ли нет. Да это и самому Шолину не так важно было. Он рассказывал, где и что он сам видел. Другим и об Иване, о его кукурузе будет рассказывать. С разговорами, пошли по овиннику. Гость поинтересовался кедрами, дубками, липами. Но без особого интеќреса, не то что "королевой".

В сумерках Иван проводил Шолина и Сухова на реку, чтобы выкупаться после жаркого дня. Вода была теплая. Сели за ужин, пили чай. Исќпробовали и дедушкиного и бальзама. Шолин сказал, что все же хочет посмотреть на поле кукурузное. И попросил дедушку приютить, чтобы утром и посмотреть.

Иван знал, что дедушка не больно хотел показывать Шолину кукурузу, посеянную вместе с овсом. В прошлом году была чистая, но вот коровы ее не ели. В этом году посеял с овсом, не больно веря, что уродитќся. Но как нарочно и на этот раз лето выпало теплое и кукуруза выросла. Была и друга я загадка, отчего дедушке не хотелось вести гостя на кукурузное поле. Если ехать на машине, то не миновать клеверного поля, тайно оставленного. Даже и Сухов о том не знал.