Валентина Гончаренко - Чародей

Несколько раз, приезжая из лагеря, забегала к нам и Женя Кошарная. Я писала о ней, когда рассказывала, как Текля пролезла в партию. Женя — подкидыш и выросла в детском доме с младенчества. Очень общительная и веселая, она любит возиться с малышами.

Во время эвакуации в пути при бомбежке погибла воспитательница малышей, школьница Женя заменила им и воспитательницу и ночную няню, благополучно довезла их до нашего детского дома и так и осталась с ними, бегая учиться в седьмой класс. Поступила заочно в педучилище и стала получать зарплату. Дети в ней души не чаяли. Не знаю, как она познакомилась с сестрами Юрия, привязалась к их семье, а Юрия приняла, как брата, когда он приехал, расставшись с женой. Она и называла его Братиком, отбросив подлинное имя. Обращалась с ним бесцеремонно и слегка покровительственно, скорее не как сестра, а как младший, но более мудрый братишка. Очень симпатичный человек, очень открытый и обаятельно- прямой, совершенно бесхитростный и прямодушный. Наградив Женьку богатой душой, природа ограбила ее внешностью. Лицо вытянутое, сплюснутое с боков, зубы едва прикрываются губами, спина вогнута, а живот выпячен, ручки — ножки тоненькие, кисти рук разлапистые, ступни широкие, но походка легкая, быстрая, живая. Женька привыкла к своей некрасивости и несла ее, как нечто предопределенное, неизбежное, от которого нельзя освободиться, поэтому нужно стараться не обращать внимания на эту беду. Плачь — не плачь, горюй — не горюй, делу не поможешь, ничего от этого не изменится. При появлении Женьки Юрий расцветал улыбкой, готовно наклонялся над нею и разговаривал, радостно блестя глазам, как говорил бы с младшим любимым братишкой. Никаких тайн между ними не было. Впоследствии я с огорчением узнала, что Женька в курсе наших с Юрием отношений, ей до мелочей известно не только его настоящее, но и прошлое, куда Юрий меня упорно не пускает. Ворвавшись в комнатку, Женька хватала с кровати подушку, швыряла ее на лежбище и плюхалась рядом с Юрием, который тут же поворачивался к ней сияющим лицом, в ожидании веселых новостей и душевной беседы. Женька привезла привет от Карла Ивановича и повторное приглашение пожить у него несколько дней желанными гостями. На этот раз привезенные Женькой новости были невеселыми.

Получив свидетельства, семиклассники — для детского дома отрезанный ломоть. Их и поселили не в общем корпусе, а возле костелянной, где хранились одежда и обувь воспитанников. На днях выпускники заметили, как под утро завхоз с костеляншей потащили объемистый мешок к мотоциклу, спрятанному в кустах. Ребята гурьбой окружили радетелей и повели к директору. Полуодетый Василий Спиридонович проворчал, что нечего было поднимать тарарам: это списанная обувь, которую он велел сжечь в печке на кухне до прихода поваров. С криком "но пасаран!" ребята вырвали мешок из рук завхоза и высыпали его содержимое перед директором. Это оказались новенькие туфли и ботинки больших размеров, предназначенные, по — видимому, для выпускников. Возмущенный Василий Спиридонович так кричал на пойманных воров, так топал ногами, что ребята поверили в возможность, наконец, добиться справедливого наказания для расхитителей и потребовали составить акт о краже. Подняли с постели Женьку и усадили оформлять акт по всем правилам, с подписями директора и свидетелей кражи. Утром завхоз и кастелянша под крики "но пасаран!" отбыли в долину, оформив отпуск. В тот же день физрук увел семиклассников в недельный поход к леднику, у которого берет начало речка, бегущая мимо детдомовского лагеря. Вернулись несколько раньше, через пять дней, но директора уже не застали, тоже ушел в отпуск, оставив отдуваться вместо себя Карла Ивановича, на долю которого и выпало отправлять выпускников в училища и на работу. Ни в кастеляной, ни на складе ничего нового для них не нашли. Экипировали старой обувью и одеждой. Постель — тоже одни лохмотья. Ребята видят, что Карл Иванович всей душой хочет сделать, как лучше, но за что ни ухватится, все пусто. Растащили хапуги. Они сбились в отряд и во всем ему помогают. Он задумал выкопать бассейн на берегу речки, где они целые дни проводят. Скоро уедут, хотят увидеться с Юрием Николаевичем и Татьяной Павловной. Карл Иванович тоже нас ждет. Через час- два полуторка пойдет в лагерь, нужно быстро собраться.

Я, конечно, не поехала, собрала кошелку для Карла Ивановича, и Юрий с Женей укатили в лагерь. Он обещал завтра — послезавтра быть дома, но приехал на четвертый день. Привез букет диких гладиолусов и ирисов, сноп материнки и зверобоя для заварки, полную кошелку диких яблок и десяток зеленых орехов, из кожуры которых мама умеет добывать очень прочную коричневую краску, пригодную для окраски и ткани, и кожи, и дерева. Он ворвался в комнатку ураганом, подбросил меня к потолку и закружил по комнатке, хохоча и дурачась.

— Окрошку! Хочу окрошку! С петушиной ножкой! — твердил он, будто последнее желание умирающего, которого изображал, закатывая глаза.

— Не умирай, пожалуйста, бери нож и делай себе окрошку, петушка мы отварили вчера вечером! — смеялась я.

Он тут же улетел на огород. Я пошла следом. Вижу, ходит по грядкам и грызет все, что попало на глаза. Помогла ему нагрузиться его любимыми деликатесами, а потом еще и ножом поработала. Ел и улыбался во все лицо.

— Как хорошо дома! Карл Иванович навел на кухне порядок, даже салаты детям подают… И свежие фрукты… Куда там! Как дома не получается! А бассейн мы соорудили классный!

Из рассказа Юрия я ясно представила, как он провел в горах прошедшие три с половиной дня. Горная речка бушует рядом с лагерем, но течение там бешеное и вода ледяная. Детям строго- настрого запрещено в ней купаться, так они нарыли ямок по течению родничка, бьющего из земли недалеко от лагерной кухни. Грунт каменистый, ямки до колен, но обкупнуться в жару можно, вода успевает прогреться на солнце. Чуть ниже лагеря речка намыла приличный пляж, грунт там — песок и галька, копать легко. Вот там и начали рыть большую яму, чтоб и поплавать можно было. Старшие мальчики копают, девочки и малыши выносят грунт наверх и рассыпают по площадке, где малышам устроят песочницы. Юрий с Михаилом (физрук) и шофером ломами и кайлами начали прокладывать новое русло для ручья, прорыв его так, чтобы он снабжал бассейн теплой водой. Арычок пробили неглубокий, русло его каменистое, пока вода преодолеет эти триста метров, успевает хорошо нагреться, чистая и теплая наполняет бассейн, а по другому короткому арычку сбегает в речку, все время обновляясь.

Вчера после полдника устроили праздник Нептуна. Посреди бассейна водрузили большой плоский камень, вместо сцены. Юрия раскрасили разноцветной глиной под Нептуна, дали в руки огромный сучковатый дрын, так как трезубца не нашлось, взгромоздили на камень и велели петь и читать стихи.