Артём Явас - Sweet dream

«Она что, не понимает, что мне хуево? — подумал Виталий, ощущая себя пробитой субмариной, стремительно погружающейся в котлован с дерьмом. — Или она совсем бесчувственная? Щебечет, будто миллион баксов на улице нашла. И еще вдобавок электронику громко ставить не дает, надоело ей, понимаете ли, слушать одно и то же. А то, что у меня от ее идиотской попсы скоро зубы начнут сыпаться — это, значит, ничего…»

— Какую тебе музыку? — спросил он, глядя куда-то мимо ее головы.

— Какую? — Женя лукаво улыбнулась, накрутила на палец выбившуюся из-за уха прядь. — А то ты сам не знаешь! Ясно какую. Со словами.

Виталий вздохнул. «Со словами», это значит не электронику. Так что, Олег Костров и «Нож для фрау Мюллер» — отвалите временно с дороги, а дуэт «Ким и Буран» пусть вообще катится в жопу — зачастили тут, понимаешь ли…

— Хорошо, счас поставлю, — он сделал огромный глоток «Красного золота» и вытер губы тыльной стороной ладони.

— Ты снова пьешь… — Она нахмурилась. — Не нравится мне это совсем.

«Да кто ты такая, чтобы я перед тобой отчитывался? — подумал он, морщась. — Нравится, не нравится. Мне тоже много чего не нравится, ну и что теперь?»

Виталий пожал плечами и отхлебнул еще раз, издав громкое протяжное сёрбанье, от которого она отучивала его целый месяц. На выдвижную клавиатуру упало несколько рубиновых капель.

— Ладно, ты пока ставь, а я факс отправлю, хорошо? — Женя отошла от двери, оставив ее приоткрытой.

— Ага, хорошо.

«Ни хуя хорошего».

Поставив бутылку на пол, он взялся липкой ладонью за мышь, разыскал в «рабочем столе» папку с Жениными песнями и запустил Александра Добронравова.

Проверил почту — пусто. На этот раз даже спама не пришло. «Аська» не запускается — видимо, снова какие-то проблемы на сервере. Набрал адрес городского чата, полез в комнату «развлечения», но быстро сорвался на ругань и был выброшен.

Абсолютно тупой день. Пустой. Работать неохота. Виталий уныло окинул взглядом тесный кабинет, отхлебнул вина, подумал, что будет, если его стошнит прямо здесь, на затоптанный ковер. А ничего не будет. Шеф в Одессе, вернется не раньше пятницы. Как раз хватит времени, чтобы добить остаток неучтенного вина. Викторычу-то что, у него сейчас пьянки с одесскими вакханками и Черное море по колено. На эти жалкие четыре ящика, что без него оприходованы, ему вообще, по идее, насрать — он, когда в запое, в одиночку больше выпивает.

На всякий случай снова проверил в почту. Ага, наконец-то, есть письмо. Хоть кому-то он нужен еще.

«Привет, чувак!!

Я твое письмо еще неделю назад получил, да всё ответить было некогда. Тебе там хорошо, винище ящиками жрешь, пока шефа нет, а нас тут начальство имеет во все дыры. У всех животных период гона на март приходится, а наш главред, мудак, только в августе проснулся — гоняет всех, недовольствует, орет. Ну и хуй с ним. Захочу — в другой журнал перейду, меня тут уже полгода соблазняют. Правда, там зарплата поменьше, зато никто мозги не ебёт.

По поводу же этой твоей секретарши… Не хочу задеть ничьих чувств, но тут, по-моему, всё предельно ясно. Если ты уже звал ее и в кино, и в театр, и в оперу, и в цирк, и на КВН (я правильно повторяю последовательность? Гыгы!), а она соглашалась, чтобы потом отказаться, это значит лишь одно — у нее есть варианты получше. Я так понимаю, они всегда у нее есть, ты лишь «запасной патрон» на самый крайний случай. А то, что ей мужики на рабочий номер не звонят, еще ничего не значит — ты как будто сам не знаешь, что такие дела обычно решаются по мобиле, дабы не злить окружающих самцов вроде тебя. Не обижайся, но это так.

А вообще, знаешь, чувак, я таких избалованных девок видел уже предостаточно — к ним все липнут, и от этого они становятся стервами, которые никогда не отказываются от подарков, но в ответ ты хуй чего от них получишь, потому что они привыкли только брать, и цены себе не сложат. А если кого и осчастливят, то только на время, потому что у них в голове принцы на белых конях.

Потом, когда им уже за тридцатник, с подругами перецапались, и мужики следом уже не бегают, они перестают ломаться и начинают плакать-рыдать, потому что вместо принца получили обрюзгшую жопу с целлюлитными затяжками, только уже поздно, батенька, метаться — лучшие годы прошли…»

Женя снова заглянула в кабинет.

— Пошли покурим?

Первой мыслью было отказаться, но потом он решил, что, в сущности, ему безразлично. Лишь бы не у него в кабинете. Кивнул и встал, на ходу дочитывая абзац:

«…В общем, мой тебе совет: пошли ее в жопу. Забей хуй. Свет клином не сошелся.

Лучше приезжай в Киев, водки выпьем. Тут такие бабы гуляют, что всё нахуй забудешь. Я когда по Майдану с пивом иду, мне иногда даже о своей Надьке забыть хочется…

Гы! =)

С коммунистическим приветом,

P.S. Забей!»

Согнувшись над клавиатурой, Виталий посопел, щелкнул мышью по значку «ответить» и быстро отстучал: «Уже забил». Отправил ответ и посмотрел на Женю, изучавшую картинку с раздавленной мухой.

— Ты вроде бы любил мух раньше, — девушка выглядела озадаченной.

— Никогда я их не любил. Идем.

Они вышли на лестницу и встали возле урны. Женя сунула в губы «Вог», дождалась, пока он поднесет огонь — ритуал, который всё больше действовал ему на нервы. Как будто сама прикурить не может…

— Виталий, что с тобой?

— Всё в порядке, — ответил он, сглатывая, и понял, что с ним уже давно не всё в порядке. Настолько давно, что пора что-то делать, иначе он просто развалится на части.

— Я так не считаю, — она заглянула ему в глаза. — Тебе нужно перестать пить. Ты похудел, ты всё время какой-то злой, дерганый, перестал понимать шутки…

— Правда? — он недобро усмехнулся.

— Правда. И не улыбайся, я серьезно говорю. Всё время сидишь на работе, это ненормально. Никуда не ходишь, ничем не интересуешься.

Закусив губу, Виталий без интереса следил за кончиком ее тонкой сигареты, на котором разгорался и тух огонек.

— А мне ничего не нужно.

— Так не бывает. Неужели тебе ничего не хочется?

— В данный момент мне хочется спать.

— Это не ответ. — На ее лбу пролегла упрямая складка. — Ты и так всё время спишь на работе, с тобой даже пообщаться невозможно стало. Я же знаю, что ты таким не был.

— А каким я был?

— Ну… не знаю… Просто другим.

— Зато ты в последнее время веселая очень стала.

— А что, разве это плохо? — Женя выпустила клуб дыма. — Я вот и тебя пытаюсь расшевелить, а ты артачишься.

— Что ты предлагаешь?

— Заведи себе девушку, что ли…

— Спасибо. Я непременно подумаю над этим.

Он затушил сигарету о перила, рассыпав сноп искр, вошел в офис и закрыл за собой дверь.

«Пиздец. Просто пиздец».

Хлопнуть дверью кабинета не получилось — мягкая обивка, мать ее… Виталий теперь часто срывал раздражение на предметах. В его руки вселился какой-то бес, они рвали бумагу, ломали сигареты, раскручивали авторучки… А правая ладонь вот уже две недели как требовала от него захлопывать все двери, какие только попадались на пути. Скоро, наверное, он уже будет делать это ногами.