Алекс Тарн - Гиршуни

Тип записи: комментарий

Значит, возраст? Вы бросили ее через полтора месяца после свадьбы только потому, что она уже не выглядела как семнадцатилетняя? Но, простите, это ведь можно было разглядеть заранее, нет?

Тип записи: комментарий

Да я жи сказал, што возраст — ни главнае. Чесна гаваря, вопще ни в этом дело. Дело ф том, шта Бунен наврал, сцуко. Я жи с чиво начал — вы пасматрите в начали. С таво, што он мне жызнь сламал, вот с чиво. Впрочим, вазможна, он ни с намеринием наврал, ни нарошна. Наверна, он и сам ни очинь-та панимал, о чем пишет.

Тип записи: комментарий

Вы не могли бы объяснить более связно? Чего Бунин не понимал? И в чем главное, если не в возрасте?

Тип записи: комментарий

О, вот и Милонгерочка праявилась! А я фсе думаю: где вы да што вы… Ахотна абъесню, атчево ж не абъеснить, какда такие дамы просят?

Вот сматрите. Вазьмем тот буненский креатифф, с каторава я начал. О чем грустит тот чилавек из поесда? Каво он имеит в виду, гаваря сваю албанскую фразу нащот «вазлюбленной так, как никакая другая ни будит»? Жина, сцуко, этой фразы не поняла, патамушта чилавек гаварил на албанском. Но праблема-та ф том, што никто не панимаит смысла этих слофф дажи и ф периводи. Па-моему, даже сам чилавек тоже ни очинь-та понял, што сказал. Вить говаря о вазлюблинной, он имел в виду Русю, не так ли? И фсе читатели думают, што речь там идет а Русе — и вы, Милонгерочка, так думаете, и я тоже так думал, и, наверна, Бунен, каторый напесал этот креатифф, думал точна так же.

Но это фсе хрень, поверьте опытнаму чилавеку. Чилавек из поесда клянет свою такдашнюю слабость: мол, типерь вот приходицца ехать из Бабруйска ф Бабруйск тока патаму, што он ф свое время атказался от Руси. А вот если бы не атказался, уж такда бы, канешна…

А што канешна? Вот я — не атказался. Я, может, и альфонс, и мужлан, и хам, но — он атказался, и падавляющее бальшинство вас фсех атказалось, а я вот — нет! И патаму я право судить имею: я, в атличие от вас ото фсех, папробовал. И вот што я вам скажу, с высоты своево, жызнью заработанова опыта: албанская фраза не о Русе. Гаворя о вазлюбленной, чилавек из поесда говарит о времени, хотя сам этово не асознает. Даганяити? Не о девице с кастлявыми ступнями, а о времени, оба фсем, што сложилось тогда в адну картину: о болоте, о камарах, о старом доме, о мелком лесе, о сопственной молодасти, о запахе даждя, о черном питухе, о жолтом сарафане и о девице внутри этова фсево. Фсе это можно вернуть по аддельности: например, болото, или камарофф, или даже девицу, но вместе — никакда, никагда! Даганяити? Никагда!

Я понял это на третий день нашево брака. Женицца на Норе для тово, штобы ехать из Бабруйска ф Бабруйск — это было бы черисчур бальшим извращением даже для меня. Это было бы аскарблением для Норы. Думаю, што после развода мы оба испытали аблехчение. Она вернулась к своим абизьянам, я — к своим пелоткам.

Нет повести пичальнее на свете, чем повесть о скопце ф кардебалете. Хе-хе-хе…

Тип записи: частная

Невероятно, просто невероятно. Как я мог не обратить внимания на столь очевидные вещи? Слепота! Да, да, для этого нужно быть поистине слепым! Жуглан! Можно ли было не опознать его с первых же строчек, с первых же фраз? Его пошлые шуточки, его ненавязчивое, неагрессивное, но и нескрываемое хамство, его любимые словечки — все, все указывало на него! Почему же я так откровенно прошляпил? Почему решил, что главная в этом дуэте — Милонгера, а Жуглан — так, сбоку припека, второстепенный персонаж, оказавшийся в гиршунином списке только благодаря своим ухаживаниям за танцовщицей? Ведь на самом-то деле все обстояло ровным счетом наоборот: Гиршуни следил именно и в основном за Жугланом, в то время как экзотическая Милонгера являлась побочной, сопутствующей фигурой! Неужели меня настолько сбил с толку его «албанский»? Наверное… или, пользуясь его же любимым выражением, «наверна, так».

А имя? Само его имя — разве не подсказка? Ну что мне стоило набрать два слова «Juglans Regia» в гуглевском поисковом окне, а то и напрямую справиться в Википедии? Juglans Regia — грецкий орех! Грецкий Орех, наш с Гиршуни школьный и институтский однокашник, уже не раз упомянутый мною в этом самом блоге! Странно, что мне понадобились прямые указания в его последней записи, чтобы осознать эту очевидную истину…

Конечно, я прекрасно помнил Нору. Но — исключительно из-за особого к ней отношения со стороны Ореха, потому что сама по себе она, на мой взгляд, не представляла ничего особенного. Не из тех, на кого оборачиваются. Среднего роста, с темными густыми волосами до плеч, очень белой кожей, зелеными глазами и веснушками на носу. Что ее отличало, так это замедленная, какая-то даже сонная повадка во всем; никогда не видел, чтобы она куда-нибудь торопилась или вообще что-то делала быстро. Уж не в этом ли Орех усмотрел ее пресловутую королевскую стать? Странно… Хотя, честно говоря, у меня никогда не было слишком много возможностей — да и желания тоже — узнать ее поближе.

Впервые я увидел Нору одновременно с Грецким, на том самом вечере в двести тридцать девятой школе, а затем еще несколько раз — уже в студенческий период, опять-таки в тех местах, где мы оказывались вместе с Орехом и по его настоянию. Теперь-то я понимаю, что она была для него главным магнитом, но тогда… тогда ничего подобного мне в голову не приходило. Тем более что Орех никогда не говорил о ней, как, впрочем, никогда не распространялся и о других своих многочисленных подругах — разве что двусмысленно ухмылялся, когда его подначивали на эту тему.

Жаловаться на недостаток популярности он не мог; насколько я припоминаю, даже в тех, Норой-обитаемых-местах, Орех появлялся в сопровождении двух-трех согласных на все и при этом намного более сексапильных, чем Нора, девиц. Почему же тогда я ее запомнил? — Наверное, из-за странностей в поведении моего приятеля, которые заметны были только в ее присутствии. Рядом с ней Орех начинал вести себя нервно, временами даже заискивающе — совсем нехарактерно для своего обычного образа самоуверенного красавца… чтоб не сказать «самца».