Роберт МакКаммон - Синий мир

— Ты перестал принимать витамины, — жестко заявил монсеньер. — Судя по внешнему виду, твоему организму не хватает железа.

— Нет, сэр, — ответил Джон. — Я в поганом порядке.

— Я чувствую, когда кому-нибудь не хватает железа. — Макдауэлл выдвинул ящик письменного стола и извлек на свет флакон с таблетками «Айрон плюс». — Держи. Я сам постоянно их принимаю. Человек, достигший определенного возраста, нуждается в дополнительном количестве железа.

— Да, сэр, — согласился Джон и опустил флакон в карман.

— Отлично. Теперь вернемся к нашим делам. — Макдауэлл раскрыл большую книгу-календарь. Как ты знаешь, мы с отцом Стаффордом отправляемся на католический съезд в Сан-Диего. Мы уезжаем в субботу утром и думаем вернуться в среду.

— Я думал… — заморгал Джон, — что тоже вхожу в число делегатов. — Нет, я решил взять с собой только отца Стаффорда Мне кажется, тебя не очень интересует политика, не так ли? — Тонкие брови встали домиком.

— Да, сэр, это верно, — вынужден был согласиться Джон. От пережитого этой ночью его все еще колотило, а поспать толком удалось опять не более трех часов. — Хорошо Таким образом, ты остаешься на хозяйстве, так сказать. Надеюсь, не подведешь Джон кивнул, едва различая слова «Остаться на хозяйстве» означало постоянно находиться в офисе, вести консультации, принимать исповеди и вообще быть в пределах досягаемости в любой час дня и ночи — на тот случаи, если что-то произойдет. А еще это означало, что от субботы до среды он будет не в состоянии увидеться с Дебби.

Рука Господа наконец-то направляет его на путь истинный и возвращает к реальности.

— Ты не кивай, а скажи «да», — настойчиво произнес Макдауэлл.

— Да, сэр, — ответил Джон.

— Очень хорошо. Держи это. — Он передал Джону список планируемых дел и встреч на период между субботой и средой. Все это были события невысокого ранга, но тем не менее требовавшие присутствия католического священника. — Дополнительную информацию сообщу в четверг. Жду тебя в десять утра.

— Да, сэр — Он встал, и в этот момент его словно ударило. — В десять утра? В этот четверг?

— Есть проблемы?

Ему показалось, что закружились стены. Пришлось ухватиться за край массивного черного письменного стола монсеньера.

— Нет, — наконец выдавил он. — Нет, никаких проблем.

— Ну и хорошо. Желаю приятного дня. Каким-то образом Джон выбрался из кабинета, добрался до своих апартаментов и принял таблетку железа Целый день он провел в церкви — в чтении, штудировании и усердных молитвах. Он ни разу не взглянул на большой красный «X», хотя и не забывал о нем ни на минуту. Ему хотелось заполнить сознание чистой святостью, потому что оно имело явную склонность раздваиваться: одна часть была занята воспоминаниями о Дебби, бреющей его в ванне, полной ароматной пены, и прижимающейся к нему полными грудями, другая — о ночной стрельбе.

Оказавшись дома, он с трудом удержался от того, чтобы позвонить в полицию. Просто могли возникнуть определенного рода сложности. Полиция приехала бы побеседовать с ним, монсеньер бы это наверняка обнаружил и захотел бы узнать, в честь чего ему вздумалось гонять на велосипеде по ночным улицам. Сложностей лучше избегать.

Стрелявший в него был, безусловно, либо психопатом, либо перегрузившимся наркотиками. И встреча была, конечно же, чистой случайностью. Джон остался жив, хотя первая пуля прошла настолько близко, что дома, раздеваясь, он обнаружил на свитере осколки стекла разбитой витрины. Впрочем, хватит об этом.

В среду после обеда, когда все дела и занятия закончились, он снял свой белый воротник, переоделся в обычную одежду и вывел велосипед на улицу. Навстречу шел церковный служка по имени Гарсия. Пришлось наклониться и сделать вид, что нужно исправить мелкую неполадку, но тот все равно узнал Джона и поздоровался, проходя мимо. Убедившись, что Гарсия больше не смотрит в его сторону, Джон сел в седло и покатил по улице.

Он не собирался навещать Дебби Может быть, и не собирался. Но в таком случае колеса сами привезли его к ее дому. «Фиата» на стоянке не было. Он проехал мимо магазина Джиро, в течение часа покатался по извилистым улочкам, после чего вернулся обратно. «Фиат» не появился. Рабочий день, подумал он. Почувствовав спазм в сердце, он направился восвояси.

В четверг он проснулся в шесть утра и лежал с открытыми глазами, прислушиваясь к тиканью будильника.

Монсеньер Макдауэлл будет ждать его в своем кабинете в десять утра. В это же время он должен быть на борту самолета, направляющегося в Лос-Анджелес. Он, талисман удачи для порнозвезды, которая рассчитывает, что сегодня произойдет коренной перелом в ее жизни. Он встал с постели, принял витамины и пошел принимать душ. Ледяные струи подействовали освежающе. После душа он принялся чистить свои черные туфли.

Часы тикали как ни в чем не бывало. Без четверти восемь он, в джинсах, рубашке и свитере, уже вывел велосипед на улицу. Если ехать с нормальной скоростью, путь до дома Дебби займет минут пятнадцать — восемнадцать. Но он хотел выехать заранее, до тех пор, пока Дэррил и монсеньер не появятся в своих кабинетах.

Пристегнув велосипед цепью к перилам, он поднялся вверх по лестнице.

Дебби открыла дверь. Джон обратил внимание на следы белого порошка вокруг ноздрей.

— Лаки! — беззвучно выдохнула она и крепко обняла. Он почувствовал, что ее просто колотит. Потом, изо всех сил вцепившись в его руку, втащила в квартиру и захлопнула за собой дверь.

— Как хорошо, что ты пришел пораньше, — проговорила она, все еще не выпуская его руки. — Поможешь мне успокоиться и собраться. Хочешь кофе? Ни черта не могу приготовить, из рук все валится, но паршивый кофе — пожалуйста. Черный. Ты любишь черный?

— Да, конечно. Очень хорошо.

Она налила кофе. При этом ее руки так тряслись, что чашка звенела и едва не упала с блюдца.

— Немного нервничаю, — извиняющимся голосом произнесла она — Я тебя не облила? — Он отрицательно покачал головой. — Дядя Джо сказал, что привезет тебе костюм. Он сказал, что вы с ним нашли, как это он выразился?.. общий язык.

— Да, кажется, мы поняли друг друга, — подтвердил Джон. Дебби проглотила кофе, вскочила, достала из буфета флакон с таблетками, кинула парочку в рот и продолжала вести себя как теннисный шарик, гоняемый двумя ракетками. Убежала в спальню, через пару секунд появилась, уже без белого халата; одна нога в чулке, другая — голая, груди полностью обнажены.

— Слушай, у меня хриплый голос? — спросила она. — Мне кажется, я хриплю. О Боже, если я подхватила простуду — я умру!

— У тебя отличный голос, — заверил ее Джон, старательно отводя глаза от ее бюста.

Она начала надевать черный лифчик, но никак не могла справиться с застежками.