Луи де Берньер - Беспокойный отпрыск кардинала Гусмана

– Ну, папулечка, – говорила мадам самым своим льстивым и слащавым голоском, – ты только представь, как нам будет здорово и какие штучки мы сможем вытворять.

Его превосходительство колебался и раздумывал, все ли панамские женщины такие заводные. Да, министр иностранных дел говорил, что они – самые пылкие телки в мире, но Эмперадор Игнасио Кориолано утверждал, что никто не сравнится с мулатками из Байи.

В пещеристую ткань члена президента Веракруса вставили два гидравлических мешочка, в брюшную полость – мешочек с жидкостью, а в мошонку осторожно поместили маленький насос. Все устройство было снабжено системой автоматических клапанов. После операции, когда президент очнулся, боль была ужасной. Доктора-америкашки напихали в него весь арсенал обезболивающих, но неделю он искренне полагал, что нечаянно пал жертвой тщательно разработанного коммунистического заговора по его ликвидации, и потому отказывался разговаривать с женой. Та отправилась в Нью-Йорк и на деньги налогоплательщиков приобрела себе этакие туфли из крокодиловой кожи за две тысячи долларов, какие дома купила бы за две тысячи песо, поскольку несчастный крокодил был вообще-то кайманом.

Через месяц его превосходительство слегка оклемался и начал играть с новым приборчиком. Он сжимал маленький насос в мошонке, и член чудодейственно набухал и поднимался. Мало того, президент мог заставить его надуться так туго, что появлялось собственное возбуждение, и от прилива крови член набухал еще больше. Такой крепости и упругости его превосходительство не знавал лет с шестнадцати, когда жаждал удовлетворения так отчаянно, что готов был сделать это со свиньей – все равно, живой или дохлой.

– Оп-па! – воскликнул он, как вакеро, которому удалось заарканить своенравного бычка, и снова: – Оп-па! – теперь откачнул насос, и член мягко свалился, точно голова сонного пьяницы. Президент опять накачал его и полюбовался впечатляющей стойкостью, но тут дверь отворилась, и в палату вошла сестра. Господин Веракрус поспешно накинул простыню и залился малиновым румянцем.

– Забавляемся нашей новой игрушечкой, да? – спросила сестра, а его превосходительство попытался сохранить достоинство.

– Необходимо удостовериться, что деньги истрачены не зря. Я делал это исключительно из научного интереса.

– Ученые тоже сами с собой балуются, – заметила сестра, и его превосходительство чуть не уволил ее за наглость, но вспомнил, что находится в Соединенных Штатах. – Я пришла вам передать: звонила сеньора Веракрус и сказала, что навестит вас вечерком и вам будет подарочек.

– О, благодарю вас, – сказал президент и осторожно качнул насос, изгоняя эрекцию и опуская ноги, которые он согнул в коленях, чтобы сестра не увидела, как набухший орган шатром поднимает простыню.

– Простите, что обеспокоила вас, – сказала сестра и доверительно прибавила: – Все этим забавляются, пока оно в новинку.

Вечером мадам Веракрус выглядела сногсшибательно. Она заскочила в «комнату энергии», где облачилась в звериные шкуры и рогатый шлем, чтобы появиться как Фрейя. [60]Они с его превосходительством к тому времени, уже отработали египетский и греческий пантеоны, веря, что совокупление в одеянии богов и создание зримого образа в момент оргазма – безошибочный способ достижения цели, и теперь, устав от Изиды и Озириса, Ареса и Афродиты, Аполлона и Цирции, Сета и Нефелы, решили обратиться к древнескандинавскому пантеону.

– Ты чудесно выглядишь, дорогая, – сказал его превосходительство. – Правда, я не уверен, что следовало надевать этот длинноволосый блондинистый парик. Воображаю, как под ним чешется голова.

– О да, – ответила она. – И, наверное, не надо так сильно красить ногти. Думаю, лака у них тогда не было. Взгляни, я принесла тебе костюм Одина. [61]– Она достала из чемоданчика повязку на глаз, плащ, большую шляпу с обвислыми полями, два чучела воронов, знававших лучшие времена, и подала их мужу. – Вот этого зовут Хугин, посади его на одно плечо, а вот это – Мунин, его – на другое.

– Дай-ка я все примерю, – сказал его превосходительство, выбираясь из постели и снимая халат. Он накинул плащ, надел повязку на глаз, нахлобучил шляпу, словно объявленный в розыск висельник, и попытался усадить воронов на плечи. Те все время сваливались, и у одного к списку повреждений добавился треснувший клюв.

– Я пришью их за ноги к плащу, – озабоченно сказала мадам Веракрус.

– Это замечательный подарок, киска, большое спасибо. Я все разузнаю про Одина и хорошо его изображу.

– О, подарок – не это, – сказала мадам, застенчиво порылась в сумке и достала цилиндрический предмет, завернутый в бумагу веселенькой расцветки. Президент взял сверток и принялся гадать, что внутри. На одной гипотезе мадам Веракрус скорчила гримаску:

– Ничего такого нам не нужно, раз у тебя теперь есть эта новая штуковина, – сказала она.

Его превосходительство развернул бумагу и увидел ветку. Он растерялся.

– Что это такое?

– Веточка.

– Да, но она для чего, эта ветка?

– Это наше домашнее животное, глупый.

– Домашнее животное? Какое же это домашнее животное? Может, посадить на нее попугая или кого там? Тогда будет домашнее животное?

– Это сейчас самый писк, – сказала мадам Веракрус. – По всем Штатам люди заводят веточки как домашних животных. Ее можно поставить куда-нибудь, разговаривать с ней, гладить, и она свяжет тебя с природным «я». Даже у президента веточка есть, и все выбрасывают домашние камушки, кочанчики и картофелинки.

– Ну, может, все и собак выбрасывают, – сказал его превосходительство. – Ох уж эти америкашки, мне их никогда не понять. Я все-таки думаю, что моя идея получше.

Мадам Веракрус жеманно улыбнулась и бросила хорошо отработанный зазывный взгляд искоса.

– Но сначала нужно сбросить кору. – Она высунулась за дверь, проверяя, не идет ли кто, и потом сказала:

– Ну, давай поиграем с нашей новой игрушечкой. Хочу посмотреть, как она работает. – Она раздвинула полы его мантии и начала обратный отсчет, а президент нажал грушу.

Результат произвел сильное впечатление на мадам Веракрус.

– Папулечка! – сказала она. – Он теперь длиннее и толще! Мне просто не терпится! А пускай теперь опустится?

Она смотрела, как член опустил голову и отправился на отдых.

– Неплохо для мужчины под восемьдесят, а? – гордо спросил его превосходительство.

– Я хочу сама попробовать! – воскликнула мадам и проворно стиснула ему мошонку.

– А-а-а! Madre de Dios, que puta de hijo de perra! [62]– заорал его превосходительство, отдирая ее пальцы. – Ради бога, это же мои яйца!

Желая загладить вину, сконфуженная мадам Веракрус нагнулась, чтобы полечить мужа поцелуем, и тут на крик прибежала медсестра. Нелегко точно описать ее впечатления, когда она увидела, как в палате частной клиники два скандинавских бога откровенно увлечены актом вопиющего орального секса; достаточно сказать, что она поспешно удалилась, а вскоре в дверном окошке утомительно часто стали появляться лица других сестер, надеявшихся увидеть представление на бис или что-нибудь в равной степени интересное.