Владимир Борода - Звезды для командора

За этими сладкими фантазиями Ленчик и не заметил, как дошел до родного подъезда, где так же пахло сырой картошкой, да еще в добавок и мочой, а в квартире его ждала не загадочная звездочанка, а жена Танька, давно известная… И порядком надоевшая. А завтра вновь на службу, покой нам только снится…

Утро началось, как всегда паскудно. Юрий Иванович Безухов, известный в около-магазинных кругах по кличке Юрий-Граф, брел на подгибающихся ногах к источнику жизни — гастроному; Леонид Потапов трясся в общественном транспорте — троллейбусе, по пути к месту работы, а генерал-лейтенант милиции товарищ Сальников тупо разглядывал лопающийся от злости телефон. Хотелось разбить телефон об голову подследственного, но рядом находилась только любима жена, черти б ее забрали… Выпростав из-под ватного стеганного одеяла толстую волосатую руку, в страхе держащею все омское управление внутренних дел, грозный генерал поднял трубку.

— Товарищ генерал! ЧП! Страшное ЧП!!!

— Побег массовый из колонии малолеток? -

товарищ Сальников с трудом нашел силы съиронизировать, так как после вчерашнего ни ругаться, ни распекать дежурного по Управлению не было сил.

— Да разве бы я из-за такой ерунды позволил бы себе будить Вас, товарищ генерал-лейтенант! -

время было полдевятого, весь рабочий Омск уже добивал второй час пахотьбы, с вожделением ожидая часа открытия вино-водочно-жизненно необходимых точек досуга трудящихся.

— …Да ни в жисть! ЧП государственного масштаба! Пропал космонавт…

Подъезжая к зданию Управления (делимое пополам с КГБ), генерал уже был посвящен в подробности страшного происшествия. Летчик-космонавт, майор Заикин, срочно разыскивался командованием из Москвы, был требуем назад немедленно, а сам же не ночевал в гостинице…

— Может у какой бляди заночевал? -

выдвинул рабочую версию генерал.

— Стараемся, товарищ генерал-лейтенант, но…

Но где же он скотина, подцепить ее мог, в гостинице опрошены все с раннего утра, ни каких результатов, КГБ уже в курсе и только ждет удобного случая, как утереть нам нос — бойко докладывал помощник генерала, бравый Павел, участник всех генеральских безобразий. Одним словом — или голова в кустах или грудь в крестах…

Зарычав на постового, обматерив дежурного, хлопнув дверью собственного (пока) кабинета, генерал товарищ Сальников уселся грозовой тучей за полированный стол. По Управлению поползло — лютует…

По нервам и разбитой вчерашней пьянкой голове хлестнул звонок отдельно стоящего алого телефона. С ненавистью полоснув по нему взглядом и скрипнув зубами, товарищ Сальников взял трубку.

— Доброе утро, Иван Кириллович, долго спать изволите, а в городе черте что творится, космонавты среди белого дня пропадают, а город-то у нас режимный, закрытый, ну а ты, -

дальше пошла совершенно непереводимая ни на один язык игра слов, напрочь отрицаемая цензурой и нелюбимая самыми читаемыми массами в мире. Звонил председатель обкома. Первый. Он был Первым во всем…

По уху неприятно ударило резким звуком — на том конце провода бросили трубку. Из всей непереводимой игры слов генерал уловил и уяснил главное — если не найдет космонавта подчиненное ему Управление за 24 часа, дело переходит к соседям, с кем делят здание. Ну а насчет самого генерала…

— Вот сука, вчера вместе пили, а сегодня грозит и попрекает, одним словом — коммунист, бля! -

генерал припечатал кулаком кнопку звонка. В дверях замер секретарь.

— Разболтались! Хамлова ко мне и живо!..

Товарищ Хамлов, полковник милиции и начальник отдела Управления внутренних дел по расследованию особо опасных преступлений был совершенно никчемная личность, неудачник и половая, тряпка. Это из характеристики его жены. Брошенный как действительно половая тряпка на укрепление кадров милиции в деле борьбы с преступниками и укреплении социалистической дисциплины, товарищ Хамлов был великим почитателем Льва Гурова. И к большому сожалению опера Потапова, его непосредственным начальством.

— Вызывали, товарищ генерал-лейтенант милиции?

— Ты еще реверанс мне сделай, просфурсетка! Если партия тебя послала, думаешь я тебя послать не смогу?!

Непереводимая игра слов, ни в чем не уступающая виртуозности первого.

— Все понял, профурсетка?!..

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант милиции! Разрешите выполнять, товарищ генерал- лейтенант милиции?!..

— Пшел вон!

Леонид Потапов пил чай. За весь день, прошедший вчера и за всю ночь, что промчалась и растаяла без следа, ни каких происшествий по его ведомству не было, лишь мелочь, не достойная внимания маэстро…Мысли прервал звонок телефона.

— Потапов слушает.

— Ты наверно не то слушаешь, что нужно, Потапов!..

Пошел в жопу, это мысленно и мимо трубки, а в дырки:

— Что-нибудь случилось, товарищ полковник?

Ненавидимый начальник чуть не помер от злости:

— Немедленно ко мне, одна нога здесь, другая там!..

Аккуратно положив трубку, опер Потапов отхлебнул уже остывшего чаю и подмигнул подчиненной ему оперативной группе в составе трех человек (числящийся четвертым опером сын начальника Высшей школы милиции появлялся лишь 20 числа), не спускающей с него глаз и со смаком произнес:

— А не пошел бы ты в жопу! Пусть тебе Гуров ищет, что там у тебя случилось. Гоша, плесни мне горяченького.

— Леонид Николаевич, осерчает паскуда, пошли бы вы, проведали, что там у полковника приключилось, а?..

Потапов оглядел притихших оперов, укоризненно покачал головой — и ты, Гоша, со вздохом встал из-за стола. Впереди была длинная дорога по темным этажам Управления.

— Почему так долго, товарищ майор?

— Так пока чаю попил, то да се…

— Что?! Да вы понимаете, с кем разговариваете?!

— Да понимаю, понимаю, не пальцем деланный, только вот что я думаю, полковник, как херней маяться да Гуровым восхищаться, так и твои мозги сгодятся, ну а как уж что-то искать требуется, да и серьезное, так сразу о Потапове вспомнили. Если что по делу — говори, а метлой мести, воду в ступе толочь резону нет и времени нет, у меня два жмурика висят и разбой в амурском…

— Да… да… да…

— Да-да, че заладил, как попугай, будет базар или нет?

Полковник Хамлов захлопнул рот от столь неслыханной наглости подчиненного, выпрямился во весь свой рост (метр шестьдесят два, пиджак сорок четвертого размера, разряд по шахматам) и выкатив глаза, голубенько-линялые, как от детских штанишек пуговицы, запищал:

— Ты, в натуре, будет базар, будет, космонавт потерялся, а его срочно пахан в Москву кличет, а ты тут лепишь горбатого, ваньку валяешь! Сейчас же идем к генералу!…

И вновь дорожки зеленого цвета с красными полосами по бокам, полированные двери, стулья и конвойные, арестованные и свидетели, отличающиеся друг от друга лишь наличием охраны…