Марина Юденич - Дата моей смерти

— А почему ты так уверена, что твое видение единственно верное?

— Совсем не уверена. Но для этого и существует дискуссия. В случае человеческого общения. Между рабом и рабовладельцем она, разумеется, исключена.

— Может быть, может быть. Но, давай согласимся на том, что спорно и твое, и мое утверждения.

— Пусть так. Но беседа наша принимает все более философский характер, а мне бы хотелось простого ответа, без иносказаний. Впрочем, если ты не хочешь, можешь не отвечать. Переживу. Будем считать — проехали.

— Да нет, я же обещал. И потом вопрос я задал вовсе не для того, чтобы увести тебя в философские дебри. Он — прелюдия, так сказать, увертюра. А теперь, изволь, получи конкретный ответ. Ты ведь помнишь, как, примерно, за полгода, до того, как я тебя оставил, я спросил: что ты скажешь, если я уйду из бизнеса в политику?

— Прекрасно помню.

— Ты сказала: это зависит от того, что ты подразумеваешь под словом «политика» Цитирую близко к первоисточнику?

— Цитируешь дословно. Но позволь и мне, тем более что речь идет о моем ответе. Дальше я сказала: если ты собираешься в депутаты, то это мало, что изменит, по крайней мере, на данном этапе. И для этого совсем не обязательно уходить из бизнеса.

— Правильно. А я спросил: а если не в депутаты?

— Тогда — куда? В исполнительную власть? Министром или заместителем? На меньшее — ты вряд ли согласишься. Это реально и перспективно. Но готов ли ты стать чиновником, пусть и крупным? И потом, тебе что, предложили пост, или ты намерен сам предлагать свои услуги?

— Снова верно. А я гнул свое: а если не чиновником?

— То есть — все-таки выборы?

— Угадала — Но куда же? В губернаторы? В мэры? Где? Москва, понятно, отпадает.

Область? Какая? И с чего ты взял, что тебя выберут в какой-то области? Ты — коренной москвич, живешь в Москве, здесь все твои капиталы… Провинциалы теперь сами с зубами, им варяжские князья не нужны.

— И тогда…

— И тогда ты сказал: а если посмотреть выше?…

— И ты рассмеялась. Нет, сначала ты все же переспросила: "…

Президентом, что ли? " А потом засмеялась.

— А потом извинилась — Да-а-а, разумеется, ты же такая воспитанная, тонкая и тактичная… Ты извинилась. Но потом очень ласково и очень доходчиво, как маленькому мальчику разъяснила мне, что я сморозил откровенную чушь, потому что… Ну, да ты, я думаю, помнишь все свои доводы?

— Помню, конечно. И скажу тебе больше: не знаю, как далеко ты продвинулся в своем становлении за эти полгода, но даже, если предположить, что очень далеко, все равно и теперь я скажу тебе тоже самое.

— Теперь-то конечно…

— Не надо! Ты знаешь, что я совсем другое имела в виду — Знаю. Ну, а другие люди считали совершенно иначе, и представь себе, не просто предложили мне попробовать свои силы, но и разработали целую программу. Детка! Да, да я знаю, на телевидении ты играла в политику, вернее около политики. И тебе казалось, что ты хорошо разбираешься во всем механизме власти. Иллюзия! Ты видела только самую вершину айсберга, то, что хотят показать «пиплу», но настоящие механизмы упрятаны глубоко.

— И тебя к ним допустили?

— Почти. Ты, между прочим, была права, когда смеялась, потому что тебе представлялся я — одинокий ковбой, решивший въехать в Кремль на своем мустанге. Это, и вправду смешно. Но уже тогда у меня на столе лежала технология. И какая технология! Однако, сейчас я знаю, что и она — ничто. И с ней одной, я точно так же исполнил роль классического ковбоя — неудачника, как и без нее. Потому что главное на Олимпе, это чтобы тебя захотели видеть каким — ни — будь: отраслевым Богом или самим Зевсом. Тогда заработает технология и очень даже славно заработает. И все. И шапка Мономаха у тебя на голове, или в кармане, это уж как тебе больше нравится, потому что ты теперь — Главный. Я внятно объясняю?

— Вполне. Одно только уточнение: кто формирует команду богов, включая самого Зевса. Кто должен захотеть увидеть тебя в ее рядах?

— Это хороший вопрос. Но, увы. Ответа не будет.

— Ты и теперь кого-то боишься?

— Нет, не боюсь. Просто, на этот вопрос нет ответа. В том смысле, что я не могу назвать тебе какие-то конкретные имена. Это группа людей, очень небольшая, состав которой постоянно меняется. Я бы сказал, внутри ее происходит очень жесткая ротация, потому что параметры соответствия очень высоки. И перманентно кто-то выпадает из гнезда, но его место тут же занимает новый член сообщества, который на тот момент находится в нужной кондиции. И так постоянно. Потому очень важно вычислить состав группы принимающих Решения( именно так — с большой буквы! ) на тот момент, когда решается главный вопрос: кто будет Зевсом. И с каждым или почти с каждым провести соответствующую работу. Тогда успех обеспечен. Но велика опасность — просчитаться, и начать работу с теми, кто к моменту наступления времени "Ч" окажется за бортом команды или, напротив, только на подходе к ней, пусть и первым в очереди претендентов. Это все равно, что поставить не на ту лошадь — и проиграть все.

— То есть все эти бредни про масонские ложи и заговоры олигархов…

— … всего лишь бредни. Говоря о группе, я вовсе не имею в виду реальное объединение, действующее организованно. Вовсе нет. Это просто некий набор персоналий, которые могут быть и не знакомы друг с другом. Больше тебе скажу: они сами не ведают, что составляют какую-то группу, входят в ее состав, выбывают из него. Но каждый из них в своей области занимает определенное положение и набирает определенный вес, который в определенный момент позволяет ему быть причисленным к когорте избранных. Теперь уяснила?

— Почти. Теперь мне не понятно другое. Если этот узкий круг патрициев сам себя не осознает организованной силой, то кто же тогда определяет состав этой мифической группы, вычисляет кандидатов на выбывание и претендентов на их места, и фиксирует точное время, когда в команде происходит замена?

— Есть такие люди, специалисты по политическим технологиям, мастера PRа, они, собственно, и разруливают политическую тусовку. Я даже думаю, что выборы сами по себе, нужны им только как инструмент зарабатывания денег.

Потому что решается все намного раньше, и основная их работа — провести эти решение в жизнь, а претендентов на должности — в их кресла.

— Выходит, что нами правят они?

— Отчасти. Потому что есть также и технологии, позволяющие провести человека в состав той самой группы, которая вроде бы правит самодержавно, и напротив, вывести его из ее состава.

— Интересная теория….

— Это практика — Тем более интересно — Я надеюсь, в тебе не проснется журналист?

— Не проснется, он давно уже умер. И вообще меня, если ты помнишь, интересовало, почему ты меня бросил? А ты рассказал мне занимательный сюжет для политического романа.