Макар Троичанин - Корни и побеги (Изгой). Роман. Книга 3

- Нет, - резко отказался Владимир. – Ты иди вперёд, я уйду после.

Зубр внимательно посмотрел на него, но, ничего не сказав, оперся левой рукой о лавку и нагнулся, собираясь подняться, одновременно сунув правую руку под телогрейку к левой подмышке. Но сосед опередил, уперев вальтер в шею хозяина и предупредив:

- Не дури. Медленно вынь руку и замри, не то сделаю дырку насквозь, - и, усмехнувшись чуть слышно, добавил обидно: - и гроши обратно заберу: расписка-то у меня, никто не спросит.

Неудачливый агент нехотя выполнил команду. Владимир засунул свою левую руку на место хозяйской и вытащил тёпленький ТТ, подумав, что не зря в природе зубр считается очень опасным и непредсказуемым зверем.

- Возьмёшь на месте машины, когда я уеду. – Он поднялся, не сводя глаз с поникшей фигуры, и сначала вперёд спиной, а потом часто оглядываясь, ушёл к машине.

- Если бы я хотел, я бы тебя сразу кокнул, - зло пробасил вслед оставшийся с носом агент. – Попугать захотелось, проверить твою кишку.

Не слушая, Владимир завёл мотор, выглянул – хозяин стоял у скамейки, тогда бросил отобранный ТТ на землю рядом с кабиной и, резко дёрнув машину с места, покатил к понтонному мосту. У моста остановился, размышляя, и повернул к курносому. Он не хотел этой ночёвки, она ему была не нужна, но стал вдруг панически бояться дороги в глухом ночном лесу, и ничего не мог с собой поделать.

Хорошо, что курносый спал. Не проснулся он и ранним утром, когда Владимир на чуть забрезжившей заре отъезжал от гостеприимного дома и удовлетворённой хозяйки, безропотно принявшей 200 рублей. А он забыл о ней, будто и не было, сразу же, как только выбрался из пустынных в птичий час улиц города.

- 6 –

Ворота автобазы, на удивление, оказались перегорожены новеньким шлагбаумом. Владимир посигналил, вышел сторож с бумажкой, деловито нашёл в ней номер студебеккера, хотя знал водителя в лицо, и только тогда поднял заграждение. Дальше – ещё больше. Владимир, как обычно, остановился у конторы, собираясь сообщить диспетчеру, что вернулся, но не успел даже выйти из машины, как выбежал Поперечка, то есть, Алексей Игнатович Поперечный, одетый в новенький полувоенный костюм, и, подойдя к машине, предупредил:

- Здесь нельзя останавливаться и сигналить: запрещено директором. Проезжай дальше. Компрессор оставишь у мастерских, проволоку – на склад. Давай, пошевеливайся, - и ушёл, уже переняв начальническую привычку не здороваться с подчинёнными.

Владимир так и сделал и направился отметиться и разыскать кладовщицу, но по пути завернул к тройке своих, перекуривающих у потрёпанного студебеккера с откинутым на кабину капотом.

- Привет, - поздоровался со всеми, ответившими сдержанно: дальнерейсовики, привыкшие к молчаливой и неторопливой дорожной беседе с собой, вообще народ неразговорчивый. – Директор новые строгости ввёл?

- Лучше бы не вспоминал, - ответил один, заплёвывая окурок, - накаркал: сюда вышагивает.

Владимир оглянулся. От конторы, бодро маршируя, к ним направлялся… подполковник-штабист.

- Это – директор?

- Со вчерашнего обеда – он.

Наконец-то начавший мирную жизнь военный стратег подошёл.

- Почему не работаете?

Элитные работники базы не привыкли к такому грубому обращению.

- Перекуриваем, - сухо ответил один из шоферов, и все стали подниматься.

- Я предупреждал: перекуры по пять минут в конце каждого часа. Сейчас, - внедритель механической дисциплины посмотрел на часы, - одиннадцать сорок. Почему не выполняете?

Тройка молча полезла под капоты, колёса и в кабины своих автотрудяг, а Владимир собрался идти дальше, но был остановлен.

- Стой. Предупреждаю: никто не должен знать, что погибший экспедитор была моей женой. Ясно?

Владимир внимательно посмотрел в глаза нового начальника, но в их тёмном мраке не отражалось внутреннее настроение человека.

- Ясно, - и он снова попытался уйти.

- Куда идёшь?

Задержанный коротко объяснил.

- Сначала доложись начальнику автоколонны. Таков отныне порядок. Он распорядится, что делать дальше, - и новоиспечённый директор, чётко повернувшись налево, пошагал в сторону мастерских.

Владимир повременил, отпуская начальство вперёд, и пошёл следом, неприятно поражённый тем, что во главе сложного и важного технического предприятия оказался человек, ничего в нём не смыслящий. Но ещё больше он удивился, когда в каптёрке Могильного, за его столом, увидел… одного из собутыльников подполковника.

- А-а, - улыбкой встретил тот знакомого шофёра, - участник лесного марша, попавший по глупости в засаду?

- Теперь буду просить боевое охранение, - едко ответил пострадавший.

- Отставить, - осадил непосредственный начальник. – На опасных западных дорогах транспортировка грузов будет осуществляться двумя-тремя машинами. Ясно?

- Какая разница, сколько безоружных попадут в засаду – одна, две или три? – не уступал подчинённый.

Отставной майор, занявший по знакомству и блату кресло руководителя автоколонны, равнодушно рассмотрел строптивца и ответил так, как всегда отвечают военные, не имея нужных доводов:

- Таков приказ.

Он дал некоторое время закрепиться сказанному в развращённой гражданской жизнью памяти подчинённого и перешёл к делу:

- Вернулся, - начальник полистал блокнот Могильного, нашёл нужную страницу, - из Витебска. Так?

Владимиру очень захотелось ответить: «Да, герр майор!» или по-русски: «Так точно!», и он, с трудом удержавшись от дерзости, сказал коротко:

- Так.

- Докладывай.

Владимир доложил, что туда доехал нормально, сдал груз и вернулся нормально. Теперь ждёт разгрузки.

- Найди кладовщицу и отметься у диспетчера. – Это и собирался сделать догадливый шофёр без дополнительного приказа. – После обеда занимайся машиной, а завтра у тебя свободный день. – Владимир вспомнил, что завтра воскресенье и день рождения Сергея Ивановича. – В понедельник поедешь… - начальник снова взялся за блокнот, - поедешь…

- Пошлите куда-нибудь на юг республики, - осмелился подсказать шофёр, надеясь на чудо. – Я ещё только осваиваюсь на дальних дорогах, хотелось бы познакомиться с южными.

- Хорошо, - согласился начальник. – Поедешь в Калиновичи, что не доезжая Мозыря, по разнарядке ЦТБ. Туда обещают загрузить разное, а обратно – кузов с прицепом картошки. Под загрузку быть в понедельник не позднее 8.00. Всё. Свободен.

Опять картошка! Не успел подойти к студебеккеру, как навстречу попалась вечно торопящаяся на людях Ирина.

- Приветик! – она, улыбнувшись, остановилась, не прочь углубить знакомство со знаменитым шофёром, к тому же очень и очень привлекательным.

- Привет, - улыбнулся и он в ответ, помня, что расположение секретарши шефа важнее, чем расположение самого шефа. – Ты всё хорошеешь, – она слегка зарделась от неожиданного комплимента простого работяги, - несмотря на смену хозяина. Как он?