Ник Хорнби - Голая Джульетта

Уик-энд он провел, почти не расставаясь с Джиной. Они объедались, сибаритствовали, смотрели фильмы, гуляли по пляжу, обе ночи ознаменовались сексом. Все, однако, выходило как-то странно, неестественно. Дункан не мог избавиться от ощущения, что он живет не своей жизнью. Эта жизнь была куда приятнее, чем та, которую он вел раньше, но она не подходила ему, как костюм не по размеру. В понедельник утром они с Джиной вскочили на велосипеды и вместе отправились на работу, и перед первыми парами занятий Джина поцеловала его в губы и игриво похлопала по заднице, чтобы продемонстрировать ошеломленным коллегам свои новообретенные права. К полудню все в колледже знали, что они — пара.

Что сказать? Ничего подходящего Такеру в голову не лезло. То есть он не мог вообразить, что слова могут что-то исправить. «Давай попробуем еще раз… Я смогу измениться, вот увидишь… Может, обратимся к семейному консультанту…» Обширный каталог его предыдущих рухнувших связей помогал лишь в одном: скорее примириться с неизбежным. Так опытный автомеханик вполглаза бегло глянет на колымагу и переведет увесистый взгляд на ее владельца: «Что ж, залатаю, сэр. Но все дело-то в том, что через месяц-другой вы снова ко мне приедете, а бабок за это время ухлопаете — немерено!» И менять себя он пробовал, и у консультантов насиделся, и их убедительного жужжания наслушался… Однако все это лишь оттягивало неизбежный результат, лишь продлевало агонию. Так что опыт позволяет ему с чистой совестью ничего не делать. Опыт — гарантия качества.

То, что Кэт с кем-то «как бы встречается», хотя и «полуплатонически», Такера ошеломило. Какой-то мелкий подсознательный бес подзуживал его попросить у Кэт разъяснения, что такое «полуплатонические» встречи, но Такер опасался, что Кэт послушно попытается ему все разъяснить, а последствия могут оказаться нежелательными для них обоих. Особой сенсационностью новость, если подумать, не отличалась, не тянула даже на заголовок в разделе спортивной хроники провинциальной газеты. Кэт сравнительно молодая женщина, следовательно, она не сторонница идеи, что моногамные брак и отношения между мужчиной и женщиной отжили свое, бесцельны, нерациональны, безнадежны, жалки и так далее. В духе времени она, разумеется, придет к этому убеждению, но позже. Конечно, она с кем-то встречается. Такера интересовало, знаком ли ему господин, с которым Кэт «как бы» встречалась, и он даже поразмыслил, не следует ли задать Кэт соответствующий вопрос. Однако спрашивать все же не стал. К чему бы это привело? Кэт сказала бы, что знакомила с ним Такера, а сам он не смог бы его вспомнить, в чем ему и пришлось бы признаться. Вряд ли имя у него столь экстраординарное, чтобы Такер его запомнил. Разве что речь идет о Факере.

Он вдруг заметил, что Кэт пристально глядит на него. Занятый в течение нескольких последних минут перемешиванием кофе в чашке, он только теперь понял, что она, вероятнее всего, дожидается ответа на заданный ему вопрос. Он перемотал пленку памяти и услышал ее голос: «Кажется, мы пришли к концу пути» — вот что она сказала. Собственно, это и не вопрос, скорее констатация факта, но ответа, реакции какой-то, несомненно, требует. Он и ответил:

— Да, радость моя, ты, наверное, права.

— И это все, что ты можешь сказать?

— А что еще?

Джексон вбежал в комнату, увидел родителей, выжидающе глядевших друг на друга, и выбежал вон.

— Я же предупреждал, — тихо проворчал Такер. Спокойствие далось ему с трудом, он всерьез разозлился. Джексон парень сообразительный и в секунду оценил ситуацию: тишина, нервная напряженность Такера и Кэт…

— Сходи за ним, — попросила Кэт.

— Сама сходи. Твоя идея. — Увидев, что Кэт порывается возразить, Такер продолжил: — Сказать ему — твоя идея, я имею в виду. Официально, чинно-благородно.

Такер не мог утверждать, что знает, как это следует сделать, но что не так, был стопроцентно уверен. И не здесь. Почему Кэт выбрала эту тесную, темную, затхлую каморку? Они ею никогда не пользовались. С таким же успехом можно было разбудить парня среди ночи и заорать в ухо через мегафон: «Пожа-а-а-ар-р-р!!!» Таким образом, рядом друг с другом, как сейчас, Кэт и Такер тоже никогда в жизни не сидели, всегда напротив, всегда лицом к лицу.

— Ты прекрасно знаешь, что у меня не получится. Он только тебя послушает.

Тоже верно и прекрасно иллюстрирует трудности, которые их ожидают. Вскоре — не сегодня, не здесь и не сейчас — Джексону придется выбирать, с которым из родителей он останется, и выбор у него небогат. Кэт занимала в семье должность среднего американского отца семейства. Вплотную она общалась с ребенком лишь в первые полгода его жизни, а после этого выполняла функции добытчика, кормильца. Кэт прекрасно представляла, что в ближайшем будущем ей не суждено слишком часто завтракать в компании сына, и потому ее решение о разрыве выглядело в глазах Такера еще более весомым. А гарантированность собственного положения, уверенность, что его контактам с сыном ничто не угрожает, снимали излишнюю заинтересованность в сохранении отношений с неверной половиной. Он и Джексон — неразлучная пара, в адвокате они не нуждаются.

Джексон сидел в своей комнате, исступленно тарабаня по клавишам дешевого игрового компьютера, и на вошедшего Такера не обратил внимания.

— Вниз не хочешь спуститься?

— Не-а.

— Нам втроем легче было бы договориться.

— Знаю я ваши… разговоры.

— Какие?

— «Мамочка и папочка решили, что им надо разойтись, у них проблемы. Но мы сыночка все равно любим, ля-ля-ля, три туфля…» Не пойду.

Господи, подумал Такер, в шесть лет дети уже выучили язык родительских брачных катастроф.

— Джексон, где ты такого набрался?

— Если взять пятьсот фильмов по телику и пятьсот ребят в школе… Получается тысяча. Точно?

— Правильно. Пятьсот и пятьсот — тысяча.

Джексон удовлетворенно кивнул.

— Ладно, не хочешь — не ходи. Только матери не груби, пожалуйста.

— Она знает, что я хочу с тобой?

— Знает. И это ее беспокоит.

— Пап, а нам придется переехать?

— Не знаю. Если не захочешь, то нет.

— Правда?

— Конечно.

— Тогда и ладно, что у тебя нет денег?

— Конечно. Все равно.

Тон и подход сына Такеру понравились. Оказалось, что животрепещущую тему поднял ребенок, пока еще нечетко представляющий, как и вокруг чего вращается планета взрослых.

— Прикольно!

И точно, неплохо. Такер неспешно отправился вниз по лестнице — сообщить жене, что ей придется отказаться не только от ребенка, но и от дома.

Теперь Такер полностью смирился со своей неспособностью поддерживать устойчивый брак. Название союза условное, так как он не имел представления, женат он на Кэт или нет. Кэт всегда называла его мужем, всякий раз это звучало для него несколько странно, но спросить, если ли какие-нибудь документально зафиксированные основания для такого титулования его особы, он все как-то не решался. Конечно, она обиделась бы его забывчивости. Что текущий период его жизни, период трезвости, не прерывался церемонией бракосочетания, он, конечно, помнил, но мало ли что могло произойти до этого… Такер из тех, чьи крупные пороки и мелкие недостатки проходят по жизни вместе с ними, не меняясь и не исчезая, независимо оттого, кто попадается в попутчики. У некоторых его друзей второй брак был удачным, и они с облегчением признавали, что первое партнерство распалось по большей части из-за неудачного стечения обстоятельств. Однако, после того как несколько женщин Такера, одна на другую совершенно не похожих, в один голос жаловались на одно и то же, он убедился, что в его случае дело не в динамике жизни, не во внешних обстоятельствах. Причина в нем. Поначалу что-то наносное — увлеченность, надежда и так далее — помогали затушевать его реальные качества. Но затем первое опьянение проходило, пелена спадала с глаз и на передний план выступало все темное и безобразное.