Сергей Афанасьев - История Одной Любви

Пиши.

Сергей.

Сережа, привет!

Работа кипит, а точнее – ползет, потому что хочется, чтобы все было сделано быстрее, а не получается. Ну и ладно…

А обед, сегодня, кстати, был не очень… Так что к сегодняшнему вечеру я уже морально готова. Давай встретимся там же, только в 18-15, потому что ровно в шесть у меня все равно не получится уйти – народ идет до последнего. Хорошо? А между прочим, я сегодня с зонтиком, так что не удастся тебе понаблюдать, как я резво бегаю под дождиком, и в очередной раз повеселиться. Ну я думаю, что ты не очень огорчишься из-за этого – ведь, наверное, все равно лучше идти со мной рядом пешком, чем смотреть, как я бегаю, из окна…

Знаешь, так захотелось апельсинового сока… Дразнишь меня, специально, да? Но ты не думай, я бы даже просто так согласилась придти к тебе в гости, а то еще подумаешь, что я только о еде и мечтаю… Ты, пожалуйста, так не думай…

Значит, на улице не холодно? А то я легко одета, и уже решила, что опять с прогнозом обманули и я могу замерзнуть, но вообще-то и правда душно (это я сейчас встала и выглянула из окна, чтобы точно убедиться…)

А ты еще и телефон приобрел? Сразу видно – с пользой проводишь обеденное время. Рада за тебя.

Я вот сейчас тоже пойду на улицу выйду, потому что сидеть работать уже заколебалась, честно говоря…

А ты тем временем можешь написать мне пару слов – я буду очень рада и счастлива…

Наташа.

Привет, Наташенька!

А где обещанная подпись под письмом? Боишься нежных слов? (шучу).

Сходи, конечно, прогуляйся. А я здесь помираю… Жара, сидеть невыносимо. Мучился, мучился, разделся по пояс, так что теперь такой вот сижу, работаю и в таком же виде пишу тебе письмо. Но я думаю, ты меня простишь за это и все равно письмо это прочитаешь…

Хорошо, договорились. Я постараюсь быть в 18-15. Если вдруг задержусь – мало ли что – ты никуда не исчезай. Знай, что я приеду в любом случае…

А едой значит я тебя раздразнил? Замечательно… Я так и знал, что это на тебя подействует.

Сижу вот, работа совершенно не идет, жду когда же закончится время и можно будет ехать к тебе на свидание, снова увидеть тебя, дотронуться до твоей нежной руки, теплой круглой щечки… Вот видишь, о чем я думаю на работе, вместо того чтобы думать о самой работе. А мне ведь надо перевести кучу инструкций с английского на русский… Я правда время от времени загоняю все это в Стилус, а вот сил на литературную и смысловую обработку перевода уже не остается – и жара мешает, и голова совсем другим занята…

Вино стоит рядом со мной и тоже не дает работать, но не тем, что выпить хочется, а тем, что тоже напоминает о тебе. Да еще жалко, что оно к вечеру будет совсем теплым. Хотя может быть сухие вина и пьют теплыми? Тут я совершенно не в курсе.

Ну ладно, заканчиваю, а то у тебя совсем разыграется аппетит. К тому же ты, наверное, уже пришла с прогулки и тоже можешь мне что-нибудь написать… Я тоже буду счастлив…

Целую твою тонкую талию…

Сергей.

Сережа, это снова я.

Вот сходила на улицу и поняла, что я зря это сделала – там такая духота! Ужас!

В конторе значительно лучше почему-то. Конечно, пришла я оттуда уже давненько, но кажется мне, что там и сейчас все то же самое. А вообще, к чему это я? Ведь мы с тобой скоро увидимся, и сможем обсудить все что угодно.

Так что не буду много писать.

Пока.

Увидимся…

Солнышко, я уже выхожу… Если не попаду в аварию – буду вовремя…

Сергей.

Наташенька, любимая, доброе утро!

Надеюсь, тебе очень хорошо спалось, и я тебе снился, и снился тебе наш прошедший вечер, и снилось тебе его продолжение… Очень надеюсь, я сейчас лягу спать, и мне приснится его продолжение.. И я тебе завтра расскажу свой сон, либо скромно умолчу… Ну и ты мне расскажешь свою версию. Договорились?..

Проводив тебя, так тоскливо было возвращаться в пустую квартиру! Так было грустно! Особенно после того, как я узнал вкус твоих губ… Это как наркотик – никогда не бывает достаточно.. Это я про то, что целовал бы тебя и целовал всю нашу встречу. Впрочем, тогда бы и наши встречи протекали однообразно, ты ничего бы нового не узнавала, ничем бы больше не поражалась, и тебе было бы неинтересно встречаться со мной…

Люблю тебя, солнышко! Люблю твои сладкие губки, смеющиеся глазки, мягкий теплый животик, нежную спинку… Ты меня сегодня впервые обняла – и так это было приятно! И такой это был сюрприз для меня! Но зато я узнал нежность твоих рук, обволакивающую теплоту твоего тела.. Я конечно знал, что ты богиня. Но теперь я понял, что я на самом деле почти ничего и не знал.

Наташ, как я не хочу тебя терять! И как я хочу, чтобы ты всегда была со мной!..

Впрочем, опять я увлекся "вечерними" мыслями.

Между прочим, матери прошлым утром я ясно написал – ничего дома делать не надо, у меня будет гостья.. И тут она решила задержаться – явно чтобы посмотреть на тебя – женщины, они же хитрые и черезчур любопытные. И я так понял, что ты ей очень понравилась.

Сейчас вспоминаю почему-то нашу самую первую встречу – ту с которой все и началось. Когда я настраивал тебе почту и ты сказала, что писать тебе некому. А я сказал – давай, мол, тебе напишу. А ты не возражала. Ты мне тогда уже нравилась – я тебе писал об этом. А меня ты, наверное, видела впервые. Вернее видела и раньше, но не замечала или не запомнила. А я был в тот день с ужасного похмелья – накануне праздновали день пограничника – 25 мая, и мне было так неловко, хоть сквозь землю провались. Такая хорошая девочка, мне ужасно нравится, и вот я вынужден был предстать перед ней в таком неприглядном виде. Наверняка ведь у нее сложатся обо мне самые неприглядные впечатления. И их ведь потом не исправить… Такие вот у меня были мысли – тогда. И такие сейчас воспоминания – кроме, конечно, воспоминаний этой нашей встречи – они вообще из головы не вылазят – прокручиваются вновь и вновь. И скорее всего сон будет таким же неспокойным и соответствующего содержания.

Люблю тебя моя маленькая нежная девочка, крепко обнимаю, нежно целую тебя в твои сладкие мягкие губки…

Твой Сергей.

P.S. Ужасно хочется, чтобы ты обняла меня еще раз…

Среда, 9 августа 2000 г.

Сережа, доброе утро!!!

Вчера я добралась нормально и без приключений, а вот спала, если честно, очень плохо – ворочалась и все время просыпалась, и сейчас уже толком не помню, что мне снилось во сне, а что я думала наяву…

Поэтому ничего я тебе не расскажу о своем сне, даже не надейся…

Кстати, о той встрече, по поводу которой ты так переживал, так я даже и не заметила, что ты с похмелья был (я ведь не знала, какой ты бываешь обычно), поэтому зря ты расстраивался – к тому же, как ты понял, никаких отрицательных последствий это не имело.