Павел Кувшинов - Весенний этюд в кошачьих тонах

— Я учту ваши пожелания, — совершенно спокойно бросил ему вслед Роб и поспешил на танцпол, где «в гордом одиночестве» оставил Гелю, начавшую уже волноваться, что его так долго нет.

Генка, привыкший к безнаказанности и вседозволенности, был просто взбешён непробиваемым спокойствием Роба, на которого совершенно не действовал его мажорский «авторитет». Нет, конечно же, он не успокоился, этот большой ребёнок, у которого отняли любимую… нет, не девушку, игрушку! И все мысли этого инфантильного собственника были о том, как вернуть своё! Здравые доводы Роба, увы, ни на секунду не задержались в его распрямлённых злостью и ревностью извилинах. Он считал, нет — он был уверен, что последний ход в этой игре должен был сделать именно он. Так и не оставив попыток вернуть подружку, он продолжал вынашивать планы психологического воздействия на «обнаглевшего котяру».

Через две недели после разрыва с Робом Алечка, которой их последний разговор очень глубоко врезался в душу, дождалась своего «обожаемого» призывника Димку. Она встречала его с поезда. Нельзя сказать, что Роб случайно узнал дату приезда «солдатика» и случайно оказался на вокзале. Нет, ему надо было собственными глазами видеть эту встречу. Уже на перроне, пока не подошёл поезд, Аля стреляла глазами по толпе, словно выискивая кого-то. А когда её взгляд скользнул как бы мимо Роба, успокоилась и начала высматривать нужный вагон уже подходящего состава. Димка, уставший с дороги, был рад долгожданной встрече с Алей, но слегка шокирован её поведением, он не ожидал, что она обнимет и поцелует его. По нему было видно, что такое поведение ей обычно не свойственно. А обняв Димку, Алевтина посмотрела на Роба, которого даже и не теряла из виду, как бы спрашивая: «Ты видишь?» Роб видел, видел всё, даже гораздо больше, чем хотела Аля. «Вижу!» — молча кивнул он, а сам подумал: «Милая моя, ты хочешь, чтобы я поверил? Хорошо, я верю, я заставлю себя поверить в это плохо сыгранное лицедейство, лишь потому, что ты этого хочешь! Я даже пожелаю вам счастья, лишь потому, что всегда, с первой минуты хотел и хочу видеть тебя счастливой! Лишь потому, что люблю тебя…» Он развернулся и опять ушёл, физически ощущая, каким взглядом она смотрит ему вслед…

А Димка, едва приехав, начал один за другим разрушать построенные Алечкой воздушные замки. Причём всё выглядело именно так, как в разговоре обрисовал ей бледный после тяжёлой болезни Робка. Три дня всё действительно походило на маленький праздник — всё было для неё и ради неё. Но в воздухе постоянно висело лёгкое напряжение, а во всём происходящем читалась какая-то неестественность и недосказанность. Когда же в итоге он пригласил её в гостиницу, где в номере с двуспальной кроватью был накрыт маленький столик со свечами, фруктами и шампанским в ведре со льдом, Алю вдруг охватил панический ужас, и она, воспользовавшись паузой, еле унесла из отеля ноги. Когда Аля была уже на улице, зазвонил мобильник, который она сразу же отключила, чтобы окончательно не испортить впечатление о приезде Димки.

А ещё через неделю она вдруг словно очнулась и начала составлять свои разрозненные мысли и чувства в единое целое. Пазлы разваливались до тех пор, пока она вдруг не поняла, что пытается построить прекрасный дворец своего сознания из множества лишних деталей, неизвестно откуда свалившихся на её голову. Начав выбрасывать всё лишнее, она вдруг поняла, что краеугольным камнем всех её мыслей и чувств помимо её самой, её целей и планов на будущее, был Робочка, который сейчас так щедро пожалован Алевтиной «чёрной пантере» Гельке, всерьёз пообещавшей, что если она, пантера, заберёт этот, такой драгоценный для Алечки камень её сознания, то уже ни за что не вернёт его Але назад. Господи, что же она наделала? Она глупая, как правильно заметила Гелла, верная Гелечка, которая ни разу не предала ни её, ни её Робку. Или уже не её? Господи, дура набитая, её любят, в ней души не чают, а она боится каких-то предрассудков. В голове вдруг опять всплыли причины, мешающие ей быть с Робом — болезнь и злой рок. А вдруг болезни уже нет, а рока никогда и не было, ведь Димка погиб не по её вине, Роб чётко дал ей это понять, ведь он всегда оказывается прав, её добрый мудрый Робочка. Нет, надо бросать все предрассудки и скорее бежать и спасать их с Робкой любовь. Маленькая «дикая кошка» выцарапает Робочку из сильных лап «ручной пантеры». Ну почему она не поверила своей «Китти», которая, мурлыкая, увещевала Робку, что Алечка его любит. Неужели придуманная ей самой виртуальная лесная жительница знает её лучше, чем она сама знает себя!? Господи!

Аля начала одеваться, дрожащими руками вытирая слёзы, она должна, быстрее, она может не успеть, надо бежать. Внезапно какая-то необъяснимая смесь тревоги и ужаса ледяным холодком пробежала по её спине. «Спасать!» — вдруг четко пронеслось в её голове среди прочего сумбура. Не разобрав, почему и от кого, но чётко поняв: Робочку, милого Робочку она должна бежать и спасать… Накинув шапку и куртку, не переобувшись, заплаканная Аля бросилась вниз по лестнице, спотыкаясь и теряя тапочки. Выбежав на улицу, она чуть не упала на замерзшей луже и ноги сами понесли её к робкиному дому…

Генка уже битый час сидел за рулём своего новенького Эр-Икс-Тристопятидесятого Лексуса, не выключая движок и нервно сжимая рулевое колесо. Он ждал Роба, который совсем скоро должен был появиться со стороны метро. Мажор был уверен, что, когда он на своём крутом внедорожнике пронесётся мимо этого «вконец обнаглевшего выскочки», едва не задев его, тот сразу поймёт, с кем имеет дело, обмочится от страха и сразу отстанет от Гельки, его, генкиной, Гельки.

Из-за поворота от метро показался стройный парень спортивного телосложения с осанкой танцора.

«Наконец-то», — обрадовался Генка и до пола вжал педаль газа.

Колеса свистнули на месте, и Лексус рванул в сторону идущего. Скорость уже была приличной, когда что-то пошло не так, как рассчитывал Генка и он резко ударил по тормозам. Машина вдруг неожиданно прыгнула на кочке, закрутилась на замёрзшем льду, и на излёте последнего витка мажор увидел перед собой глаза Роба, уже не успевающего увернуться от несущегося на него внедорожника. Несильный глухой удар. Генка оглянулся — на ребристой наледи неподвижно лежал Робка. Вокруг его головы красным нимбом медленно расползалось пятно крови. До смерти перепуганный Генка нервно вдавил в пол педаль газа и понёсся, куда глаза глядят.

…Аля бежала не останавливаясь, не чувствуя ног и дыхания. Уже когда девочка почти добежала до робкиного дома, она услышала пронзительный свист шин по асфальту и увидела несущийся на большой скорости джип. Машину вдруг как-то странно подбросило и закрутило. Аля услышала еле слышный глухой звук и увидела, как джип опять сорвался с места и понесся прочь. На льду кто-то лежал. У Алечки внутри будто что-то оборвалось. Она со всех ног бросилась к пострадавшему.