Степан Чепмэн - Тройка

Винг подошел к кофеварке и налил две чашки кофе. Он поставил их на блюдца и перенес на стол. Затем достал из портфеля планшет и уставился на бланк на обложке папки.

— Я полагаю, Преподобная беспокоится из-за этой троицы?

— Совершенно верно, сэр.

— По правде говоря, я удивлен тем, что многие из наших так тревожатся о моей маленькой лечебнице. И особенно тем, что они обсуждают ее украдкой за моей спиной, хотя ни разу не приходили сюда лично.

— Возможно, они полагают, что им здесь не обрадуются, — предположил Винг.

— Да, если мы говорим о Преподобной, то ей здесь действительно не обрадуются.

Винг отхлебнул кофе. Разговор обещал быть тяжелым.

— Возможно, ты не поверишь, но Уивер до сих пор восхищается тобой.

Мейзер скривился.

— Я так понимаю, речь идет о том, что ей нравится, как я руковожу этим сумасшедшим домом. Я предполагаю, что ее недовольство связано с этими тремя потерянными душами, которые мы видим сейчас на этих экранах. У меня сейчас остались только эти трое. Так что нет нужды играть в догадки.

— Послушай, отец, я просто пытаюсь поддерживать нормальный разговор.

— Хорошо, я поговорю с тобой. Но только не о Уивер.

— Замечательно. Тогда мы просто не будем упоминать о Уивер в разговоре. — Винг ткнул пальцем в экраны. — Расскажи лучше, как продвигается реабилитационная программа, основанная на… твоем методе?

— На Штормовой системе? Хочешь узнать, насколько я продвинулся? Пожалуйста. У меня ни от кого нет никаких секретов.

Винг уже слышал это не однажды, и в его глазах промелькнул холодок.

На экранах бронтозавр крепко сжал зубами передний бампер джипа. В итоге машина встала на задние колеса, а он пинал и драл джип передними лапами. Словно собака, играющая с крысой. Из динамиков доносилось неясное бормотание.

— Им определенно нравится драться, — сказал Винг.

— Да. В этом-то и вся проблема.

На экране появилась старуха в комбинезоне и бросила камнем в голову бронтозавра.

— Это Ева? — спросил Винг.

— Не уверен. Я уже давно не прислушивался к ним. Но кто-то из них троих.

Бронтозавр оставил джип и стремительно бросился за старухой, которая уже исчезла с экрана.

— Ну вот что, Винг… — сказал доктор Мейзер, — а скажи мне, какое же сложилось у тебя самого мнение об этих троих горемыках? Я уверен, оно у тебя уже четко сложилось, учитывая, что ты наблюдал за этими экранами уже не одну неделю.

Винг застенчиво улыбнулся. Помедлил с минуту, собираясь с мыслями.

— Если говорить кратко, мне кажется, что все обстоит хуже некуда. Похоже, они деградировали на несколько столетий.

— Ну да, они померли. Вполне, кстати, достойная причина, чтобы деградировать.

— Послушай, я не шучу, пап. Ты же здесь вертишь человеческими душами.

— Я прекрасно знаю об этом.

— Ты лечишь их уже больше десятка столетий!

— И посмотри на них теперь, — сказал Мейзер.

— Да, ну и что же?

— Несчастливая женитьба. Безнадежная инертность. Постоянное желание вцепиться кому-нибудь в глотку. Отец-маньяк, мать-шизофреничка и дочка, страдающая аутизмом.

— И ты настаиваешь на том, чтобы продолжать мучить их своими смерчами?

— Мучить — звучит довольно жестоко.

— Зато по сути верно. Если же это терапия, то у тебя ничего не получается.

— Во-первых, вы все, кажется, забыли, что Преподобная Уивер сама послала мне эту троицу.

— Когда это было? С тех пор прошло много-много времени.

Двое ангелов пристально смотрели друг на друга.

— А почему ты не отправишь их обратно к Преподобной? Ты и так уже потерял свой профессиональный авторитет. В смысле, я думаю, что в Организации уже все давно считают тебя чокнутым.

— А ты хочешь мне что-то предложить?

— Думаю, тебе стоит признать свое поражение и вытащить их из этой безысходности. Проветрить им мозги и оставить на волю Колеса реинкарнаций. Я это сделаю за пару минут.

— Я уверен, они будут вознаграждены за свои мучения.

Ангелы сели пить кофе.

— Хотел бы я, чтобы Уивер не впутывала меня в это дело! — пробормотал Винг.

Мейзер снял очки и, подышав на стекла, протер их о ткань пиджака.

— У нас с тобой никогда не ладилось, — проговорил он. Затем поднялся с кожаного кресла и прошелся по кабинету. — Но поверь мне, я знаю этих троих лучше, чем кто угодно в мире. И я знаю, что им подходит именно эта терапевтическая программа. И я абсолютно не сомневаюсь в итоговом успехе моего метода. Для них такой извилистый путь — единственно возможный. Об этом знаю и я, и они сами. И они чувствуют, что я даю им именно те возможности, которые необходимы для успешного выздоровления.

— Они не знают даже, что ты существуешь, — возразил лейтенант Винг.

— О, конечно, они не признаются в этом, но на самом деле, я уверен, они знают.

Мейзер встал за креслом Винга и положил руку младшему ангелу на плечо. Он заговорил, и в его тоне послышались просительные нотки.

— Послушай, Винг, я понимаю, как это все выглядит со стороны. Застой. Никакого прогресса. Трое моих последних пациентов крепко завязли. Да, это все правда. Но пойми, это лишь то, что лежит на поверхности. Разве ты не видишь, Винг? Я загнал их в это состояние, но иного пути нет. Им была необходима обреченность. Они жаждали, нуждались в том, чтобы утонуть в отвращении к себе. А как еще им взрастить в себе желание и возможность выкарабкаться?

Винг был ошеломлен. Теперь наконец у него сложилась полная картина происходящего. Он не знал, как именно это происходило, но зато теперь четко представлял, что произошло. Остальные ангелы были правы. Мейзер действительно сошел с ума. У него, вслед за пациентами, поехала крыша. Винг быстро соображал.

«Ладно, Уивер разберется с ним, — сказал он себе, — потому что ситуация уже дошла до ручки».

Мейзер вновь опустился за стол и, постукивая по нему, возбужденно продолжал:

— Говорю тебе, им надо пройти через это, и они пройдут! И тогда посмотрим, что скажет Уивер! И тогда посмотрим, кто из нас сумасшедший! Уивер и все остальные будут ползать передо мной на коленках и клясться, что они никогда не сомневались во мне! — Мейзер настолько увлекся, что не заметил, как опрокинул чашку с кофе.

Коричневая лужа потекла по столу и залила бумаги Винга. Но ни один из ангелов не двинулся, чтобы спасти их. Мейзер раскраснелся от волнения. Винг поднял бумаги, дал кофе стечь и положил обратно в портфель. Потом встал и направился к двери.

— Ладно, я и правда не уполномочен судить об этой ситуации, — сказал он. — Я просто собираю данные. Потом напишу рапорт, и больше ты от меня об этом ни слова не услышишь.

Дверь за Вингом закрылась.

Успокоившись немного, Мейзер подошел к стене, щелкнул выключателем, и комната погрузилась во тьму.