София Ларич - Черно-белая радуга

Мяч вернулся в игру, и зал опять наполнился скрипами, вскриками и тяжелым дыханием. Высоко вспрыгнув у корзины, Миша потянулся к летящему на него мячу, но Андрей подскочил рядом и перебил полет мяча жестко выставленными пальцами. В следующую же секунду он натужно ухнул и зажал руки между колен.

– Черт, как же это больно, оказывается!

Миша моментально отвлекся от игры.

– Ладно-ладно, в лицо еще больнее, – потрепал он Андрея по плечу. – Ты ладони раскрывай, зачем ты пальцы, как вилы, выставляешь?

Андрей потряс руками и, не удостоив его и взглядом, побежал к центру площадки. Мишу обжог азарт и жажда сопротивления. Игра подходила к концу, и команда Андрея лидировала с большим отрывом, но для Миши командное состязание уже давно сменилось личным соревнованием. Он знал, что играет лучше Андрея, но ему хотелось, чтобы это признал и его оппонент по игре.

Финальный свисток застал их на разных концах площадки. Услышав его, Андрей нашел взглядом Мишу и с улыбкой превосходства выставил пальцы в знаке победы. Миша лишь качнул головой, разочарованный и своей командой, и Андреем. Он пожал на прощание руки товарищам по игре, дружно решившим сыграть сейчас же матч-реванш, и устало двинулся к раздевалкам. Андрей нагнал его в коридоре и положил тяжелую, горячую руку на его плечо.

– Как мы вас, а?

– Да. Ты играешь все лучше и лучше, – он толкнул дверь раздевалки и сразу стал стягивать с себя потную майку. – Я в душ.

Андрей распахнул свой шкафчик и утер лицо полотенцем: «Я сейчас подтянусь».

Скоро они стояли под струями воды в открытых душевых кабинках у противоположных стен и сосредоточенно мылились, не глядя друг на друга. Растирая усталые плечи, Миша пытался проглотить свое недовольство, или хотя бы убрать его с лица.

Андрей вышел из душа первым и, когда Миша вернулся, вытираясь, в раздевалку, он уже застегивал джинсы.

– Давай на майские слетаем в Одессу? – предложил Миша, доставая одежду из шкафчика.

– В Одессу? Почему туда?

– Мои знакомые там были недавно, говорят, весело. И…

Миша замялся, подумал, сказать ли, что третье мая – это его день рождения?

– Нет, я не смогу. Извини, дела.

– Скажи, Андрей, я у тебя не один, да? – выдохнул, наконец, Миша слова, которые хотел произнести уже давно.

Андрей опустился на скамейку и принялся неторопливо натягивать кроссовки.

– У меня просто есть определенные обязательства, – ответил он, постучав ногами по полу. – Деловые.

– Половые, – едва слышно пробормотал Миша.

– К тебе поедем или ко мне?

– Извини, у меня дела.

Бросив вороватый взгляд на дверь, Андрей подошел к Мише и потянул его к себе за шею.

– Я скоро разберусь со всеми своими заморочками, дай мне время. – Он горячо надавил на Мишину шею пальцами. – Я не хочу посвящать в них тебя, чтобы не создавать тебе проблем. Понимаешь?

– Конечно, я же всю жизнь только этим занимаюсь. Понимаю всех подряд.

Миша вывернулся, хотя даже сейчас ему хотелось чувствовать прикосновение Андрея как можно дольше, и накинул рубашку. Он злился на себя за то, что несмотря на все свои зароки и богатый опыт отношений, в которых доминировал он, привязался к Андрею сильнее планируемого и сильнее, чем Андрей привязался к нему.

– Ладно, – кивнул Андрей и вернулся к своей сумке на скамейке. – Тебя подбросить куда-нибудь?

– Нет, спасибо.

– Ну, я пошел.

– У тебя же голова мокрая. Посуши.

– В машине высохнет. Пока. Созвонимся, – бросил Андрей и вышел, не попрощавшись с Мишей взглядом.

Миша закусил губу и саданул ногой по дверце шкафчика. Та захлопнулась, жалобно скрипнув.

Наташа складывала продукты в пакеты, вполуха прислушиваясь к телефонному разговору Андрея в комнате. Между ними еще сохранялось напряжение, вызванное ссорой в субботний вечер, когда Андрей взорвался желчью, вернувшись из фитнесс-клуба.

Как чаще всего и бывало у них теперь, один пустяк – шоколад, который она позволила сыну съесть перед ужином, зацепился за другой – ее косметика на стиральной машинке, и Андрей принялся отчитывать ее, даже не пытаясь сдерживаться. Закончилась ссора его шумным уходом после того, как она попросила его переночевать в таком состоянии в каком-нибудь другом месте.

Когда за ним захлопнулась дверь, Наташа, не зная, что еще предпринять, набрала телефон Марты, и попросила записать ее на прием. Ей все еще казалось, что изменения в поведении мужа были вызваны таинственной Анной, информацию о которой она надеялась все же выведать у Марты. Она понимала, что ее догадки ни на чем не основаны, но бездействовать больше не могла. Марта, однако, сообщила ей, что больше не принимает – ни дома, ни в кабинете, потому что занимается открытием клиники пластической хирургии.

Потом растревоженная Наташа начала было копаться в вещах Андрея, но скоро беспомощно расплакалась, испугав своими слезами сына.

Вернулся муж на следующее утро. Прощения он не попросил, но явно чувствовал себя виноватым – разговаривал бодрее обычного и поспешно соглашался со всеми ее предложениями. Она же остывать не спешила, раздумывая, поинтересоваться ли ей, где он ночевал, или попробовать забыть ссору, как рядовую.

– Как ты тут? Все собрала? – Андрей подошел к ней сзади и положил руки на ее бедра, но она, полуприсев, увернулась и отошла к раковине. – Саша попросил еще зелени привезти.

– Остановимся у метро, возьмем, – сухо сказала она.

Наташа вышла из машины, потягиваясь и напрягая затекшие в дороге плечи. Она с удовольствием втянула теплый воздух, в котором сплетались ароматы пышно цветущих плодовых деревьев, и заулыбалась спешащей им навстречу Ксении.

– Привет! – Ксения потянула к ним руки. – А вы быстро доехали!

– Да, дороги нормальные сегодня, – ответил Андрей и вытащил из багажника несколько пакетов. – Это куда нести?

– Давай мне. Мы с Наташей разберемся, а ты Сашке помоги. Он там за домом возится. Наташа, как дела?

Наташа встрепенулась, услышав свое имя, и неохотно отвела взгляд от юных, трогательных нарциссов, вытянувшихся рядком у забора.

– Нормально. Все хорошо.

– Пойдем на кухню. Вы сына с няней оставили, да?

– Нет, к маме на дачу отвезли. А ваш здесь?

– А мы его тоже у мамы оставили. Зачем ему смотреть на пьяную гулянки?

– А много людей будет? – поинтересовалась Наташа, проходя следом за Ксенией в дом.

– Много. Даже если не все смогут приехать, все равно много будет. Мы же каждый год такой пикник устраиваем, традиция…

На кухне уже суетились две женщины, которых Наташа встречала мельком на подобных сборищах у Ксении и Саши. Среди продуктов на столе стояла початая бутылка вина, и Ксения, представив женщин друг другу, потянулась к ней с вопросом: