Владимир Костин - Бюст
- Название:Бюст
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Красное знамя
- Год:2008
- Город:Томск
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Костин - Бюст краткое содержание
Книга Костина, посвящённая человеку и времени, называется «Годовые кольца» Это сборник повестей и рассказов, персонажи которых — люди обычные, «маленькие». И потому, в отличие от наших классиков, большинству современных наших писателей не слишком интересные. Однако самая тихая и неприметная провинциальная жизнь становится испытанием на прочность, жёстким и даже жестоким противоборством человеческой личности и всеразрушающего времени.
Бюст - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
И прихватывала за руки, влекла в ванную. Посмеиваясь. И Петька, сопротивляясь, встал на колени и нагнул голову. Настала его очередь рыдать.
— Мама! — закричал Игорь Петрович, и сорвал голос: — Мама! Прошу тебя, не надо, мама.
И она услышала, опомнилась, отпустила Петю. Посмотрела на сына, на невестку, махнула рукой и легла на диван лицом к стене. Маленькая старая женщина с модной укладкой на голове. Лариса села рядом с ней и положила руку ей на плечо, но лицо ее выражало не сочувствие, не жалость, а страх и гнев. Уезжай скорее, ведьма!
А казалось бы, что тут страшного — чудит бабушка, по мелочи. Многие бабушки чудят, и такое городят, хоть святых вон выноси. Теща бывшего прокурора, глубочайшая старуха, вообразила, что зятя подменили, и применяла против него «газовый баллончик». Дочь подсунула ей дезодорант, наклеив на него самодельную этикетку: «Зоман. Нервно-паралитический газ. ГОСТ 17–24–4448. МО РФ». Находя повод, теща пускает газ — и ароматизированный прокурор строит рожи, трет отравленные глаза, валяется и вопит: больно! Больше не буду! Он относится к этому с юмором, приговаривает: «Теща умрет со дня на день. Жалко. Очень мне будет ее не хватать».
Лариса ускакала на съемки с очередным потомком Ермака, и они завтракали втроем.
— Зачем ты уезжаешь так рано, не хочешь погостить? — спросил Игорь Петрович. — Мы тебя ждали двадцать лет. Может быть, мы к тебе приедем на следующее лето? Ты не против?
Он говорил это, твердо зная, что она не жаждет их приезда, что ей неприятно его слушать.
— Квартира и так неделю без охраны, — ответила бабушка, — у нас обворовывают. Следят, взламывают и тащат до последней плошки. Население бедное.
— Это у вас Эль-Регистан? — спросил Петька. — Я в Интернете накопал: Тамерлан там… с голубыми куполами?
— У них, внучек, у них, чудо света, — сказала бабушка, — приезжайте на будущее лето, приглашаю. Знаю, что не приедете. Двадцать пять лет не приезжали. За помощь тебе спасибо. Полгорода беднее меня живет, соседки завидуют. Мясом питаюсь, пылесос у меня водяной. Спрашивают, большой человек твой сын? Большой, говорю, но шибко занятой. На секретной работе, с космосом связан, не выпускают в другое государство. «Ой-ой, счастливая, такого человека вырастила!»
Игорь знал, что это представление для внука, что ее совершенно устраивает их «равнодушие». Хотя бы потому, что за это всегда можно упрекнуть.
— Мы обязательно приедем. Приедем, Петька? — спросил Игорь Петрович.
— Приедем, бабушка, — сказал простодушный Петька.
— Верила кукушка в свое ку-ку, — сказала бабушка и погладила внука по голове, — ты, Игорь Петрович, хуже папаши своего. Надулся, как гусак. Тот был никчемушный, а ты себя даже сидя несешь, статую из себя лепишь.
Рассердилась — поверила, изворотливая, хитрая матушка. Игорь вздрогнул и перевел взгляд на Петьку. Петя внимательно, по-взрослому смотрел на него, держа вилку зубцами вверх. Захотелось упрекнуть матушку за черствость, за детство, за злую поперечность. За неблагодарность, в конце-концов. Но при Петьке это было исключено.
— Ты, матушка, сериалов насмотрелась, — сказал он, — если б я был святой, ты и тогда бы нашла к чему придраться, сварливая твоя натура.
Петька был доволен. Матушка надулась, замолчала, они замолчали в ответ. Это разговор был последним. За десять часов до отъезда.
Потому что после завтрака отец и сын поехали к массажисту, к хирургу и заехали на отцовскую работу (Петя любил болтаться в редакции), а когда они возвратились, бабушка испарилась. На столе в гостиной лежала записка: «Уехала в Новосибирск автобусом пораньше. Сосницына».
Чуть позже подоспевшая Лариса обнаружила в спальной, в шкафу купленные вчера бабушкины обновы и пакет с деньгами. Она пересчитала их — в пакете было девяносто восемь тысяч. Недостающие две тысячи найдет у себя под подушкой Петя, укладываясь спать.
Все-таки унизила, ткнула напоследок, изобразила. И ста тысяч при своей жадности не пожалела!!!
Обсуждать тут было нечего, но нервы у Сосницыных сдали, и к вечеру они поругались. Лариса дала тому обычный повод, сладостно, рептильно поговорив по телефону с очередным потенциальным потомком Ермака. Через пару недель Сосницын намеревался взять с него дань без всякого жеманства и милосердия. Снова Лариса путалась под ногами. И снова Петя их помирил.
Наступил вечер. К Измайлову с этим не пойдешь, и неделя еще не прошла. Игорь Петрович пошел в гараж, пил там под музыку водку и читал накопившиеся досье. Паскудно, скучно. А заказать меня не посмеют, себе дороже, подумал он, я защищен и играю по правилам. А машину свою я сожгу сам, когда нужно будет.
И вдруг грохнул недопитую бутылку об стенку и крикнул: Бабушка приехала! Бабушка уехала! (Какой-то фильм?).
Успокоился и трезво сказал: — «Досюль жил-был царь на царстве, на ровном месте, как сыр на скатерти». А теперь, Игорь Петрович, сыр кончился.
В воротца засунулся сосед по гаражу — веселый прокурор: — Ты чего кричишь, Игорь Петрович? Голову капотом прищемил? Ранен? Смотри, тебе под пятьдесят — шкура толстая, как у бегемота, да раны уже не затягиваются.
— Ногу, — ответил Сосницын, поднял ногу и потряс стопою.
Он не заметил, как прокурора сменил Петька. Прокурор превратился в Петьку.
— Отец, ты здесь, в берлоге? Ты выпил? Из-за бабушки? Из-за мамы?
— Почему я не могу просто выпить, — ответил Игорь Петрович.
— Не ври. Пойдем домой? Мне надо с тобой посоветоваться.
Не ври? Двор блестел, крапал мелкий чернильный дождик. Отец обнял сына за плечи и шел на полусогнутых ногах, делая вид, что ранен и сын выводит его из огня. Сын принял игру. Терпите, товарищ майор, нам близко, вон в тот лесок.
— Эх, Петя, когда мне было четырнадцать лет, мне не с кем было посоветоваться, — сказал Игорь Петрович.
7
Сапожник Ты Фа Сян жил двойной жизнью. Первая день за днем тянулась от рассвета до заката, когда он добросовестно тачал или чинил обувь, имея обширную русскую клиентуру, давным-давно вытеснив из округи двух русских и трех китайских конкурентов. Эти китайцы хотели его побить, но он не дался и побил их сам. Дела давно минувших дней.
Вторая жизнь начиналась в сумерки. Несколько раз в месяц с наступлением темноты Ты умывался с мылом, брился, переобувался, меняя деревянные колодки на кожаные поршни, брал в руки суму, клал в нее два-три аптекарских флакона и тесак в ножнах и выходил из мастерской. Он двигался очень осторожно, ступал неслышно — ему не нужны были свидетели его тайных походов в Новый город.
Так было и сегодня.
А в это время из домика в Модягоу или из дома в Новом городе навстречу ему выходила очередная русская женщина цветущих лет. Она шла навстречу судьбе, спотыкаясь, пугаясь теней и малейшего древесного шевеленья, и опустившийся туман затыкал ей ноздри, оседая капельками на ее холодном носу.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: