Андрей Никулин - Мастер спорта

В нашей комнате почти все кровати пустовали, как и следовало было ожидать, мои друзья остались у девчонок. Я на ощупь нашёл свою тумбочку и достал пачку сигарет. Дверка тумбочки предательски скрипнула, и на соседней кровати проснулся ещё один мой товарищ, который не принимал участие в попойке.

- Чего шарахаешься? – Решут смотрел на меня полусонными глазами.

- Да спи, ты! Сигареты нужны. Уйду сейчас.

- А ты чего, правда что ли с этой Иркой кувыркаешься, а? – вот уже и никакого сна на лице.

- Ты-то откуда знаешь? – «Как блин в деревне живём, ничего не скроешь!».

- Да ладно тебе! – Решут аж привстал на своей койки. - Ну, как она? Здорово трахается?

- Тебе и не снилось, - я покровительски потрепал товарища по плечу, - а будешь себя хорошо вести, завтра расскажу!

- Да пошёл ты... - Решут положил голову на подушку, а напоследок решил испортить мне настроение. - Смотри на конец не намотай, она, та ещё,... деваха …

- Не учи учёного… - и я тихонько вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.

Когда я вернулся к Ире, то девушка уже полностью одетая, сидела, забравшись с ногами, на аккуратно заправленной пастели. Войдя в комнату, я даже сначала подумал, что она плачет: ноги поджаты к груди и опущенная на сложенные руки голова.

- Ты чего, Ир? – тихо спросил я.

- О, мой герой вернулся. Спасибо тебе, Андрюша! А я уж грешным делом подумала, что залетела, - тут девушка раздвинула ноги, и я увидал, как у неё в промежности по красному материалу брюк расползается тёмное пятно. - Пробил-таки дырочку!

И только тут я понял, что радуется она начавшимся месячным.

- Ну, на сегодня хватит, а через пару дней ты у меня будешь работать днём и ночью, - Ира вскочила с кровати и крепко меня обняла.

Потом мы ещё долго болтали у открытого окна, я сидел на подоконнике, а Ира – на возвращённой на место тумбочке. Залетавший с улицы прохладный и свежий ночной ветерок освежал наши лица, мы курили и допивали вино маленькими глотками. Ира накинула на плечи спортивную куртку такого же красного цвета, что и брюки, взобралась на тумбочку с ногами и обхватила колени руками.

- Классный у тебя костюм, - почему-то сказал я.

- Это мне в команде выдали, на сборах, - Ира задумчиво выдыхала в окно сигаретный дым.

- А ты что, спортом занимаешься?!

- Я дорогой мой, мастер спорта по пулевой стрельбе, между прочим, - девушка озорно тряхнула стриженной под мальчика головкой. - На первенство Союза весной ездила, вот так-то!

- Ни фига себе! – я действительно был поражён.

- А ты, наверное, думал, что я просто поблядушка простая, да? – в её словах была только насмешка. - Ложусь, мол, со всеми. Так про меня эти идиотки рассказывают, а?

- Да, нет…чего ты… - мне показалось, что я даже покраснел.

- Знаю, знаю, - Ира махнула рукой. - Да и хрен с ними, с дурами. По себе меряют!

Я ушёл от Ирины только когда забрезжил рассвет. Да вот именно так - забрезжил! Девушка поцеловала меня на прощание и сказала, что будет ждать завтра вечером. По дороге в свою комнату я уже встречал первых проснувшихся жителей общаги - на работу мы вставали очень рано, - и я был рад тому, что у меня сегодня выходной. Колени дрожали, а всё тело ломило. «Да, Ира, ты конечно мастер спорта… и не только по стрельбе», - подумал я, засыпая.

А уже вечером следующего дня я собрал свои вещи, свернул матрас с пастельными принадлежностями и перебрался к Ире. Друзья смеялись надо мной и говорили, что меня элементарно хотят женить. В свою прежнюю компанию я уже больше не ходил, мне было хорошо вдвоём с Ирой. Первую неделю. А потом, когда прошла прелесть новизны, меня, стало напрягать её стремление превратить наш каждодневный безудержный секс в подобие семейной жизни.

Представьте себе, она начала готовить обеды! Раздобыла где-то электроплитку и варила прямо в комнате супы и жарила картошку! Пацаны на работе ржали, уже не скрываясь, и спрашивали, что мне подарить на свадьбу, и как мы назовём первенького. И тут, помните как у великого Райкина: «Я сказал себе – Сигизмунд, что ты делаешь?! Шутки шутками, но могут быть и дети!», вот так же и я сказал себе: «А что ты, мудак, делаешь?! Она ж точняком хочет замуж!».

Такие мысли стали посещать меня всё чаще и чаще, я даже на работе я думал об этом постоянно. Как следствие, стал меньше пить, чем не на шутку встревожил своих друзей. А Ира продолжала всё в том же духе. Она стащила из чертёжного зала общежития доски, на которые крепят листы ватмана, и подложила под пружинные матрасы наших двух составленных вместе кроватей – для лучшего упора во время секса, кто знает, о чём я говорю, тот поймёт. Потом она выпросили у комендантши лишние матрасы и подушки, и теперь у нас было самое настоящие супружеское ложе. Она тратила почти всю свою зарплату на продукты, а что-либо путное найти в магазинах города было большой проблемой, и готовила роскошные обеды. Я уверен, что если бы она отыскала бы где-нибудь плитку с духовкой, то наверняка начала бы печь пироги. Так в семейных хлопотах и обедах мы провели ещё одну неделю, я даже стал замечать, что прибавил в весе.

Но Ира совершила одну ошибку. Как-то во время прогулки по городу, а мы почти как супруги стали гулять, когда у меня были выходные, Ира стала мечтать о том, что не мешало бы мне заработать побольше денег, и что после окончания её практики мы могли бы поехать куда-нибудь отдохнуть, ну, например, в Сочи, или в Ялту. Её родители конечно бы ей подкинули деньжат, но не неплохо бы иметь и свои. При этом она взяла меня под руку и прижалась головой к моему плечу. Услышав эти слова, мне стало совершенно ясно, что после вполне возможной поездки на юг меня точно отведут в загс. Я что-то там пробормотал в ответ очень неопределённо, и постарался переменить тему. А когда мы вернулись с прогулки, я под каким-то благовидным предлогом вышел из нашего с Ирой гнёздышка, и быстро сориентировавшись, где сегодня пьют, рванул к своим друзьям. Парни встретили своего блудного товарища с радостными воплями, и уже через час я был в стельку пьяным и орал песни под аккомпанемент гитары. Когда Ира меня нашла, то я одетый валялся на кровати и храпел.

На следующий день я опять очень быстро нажрался, но уже в другой компании. На третий день повторилось тоже самое. Я первый раз в жизни, а скорее всего и в последний, напивался не для того, чтобы сподручней было уговорить девушку лечь в койку, а совсем с противоположной целью, чтобы эту «койку» как раз избежать. Если бы Ире удалось меня отвести к себе в комнату, то я бы точно пропал, и, в конце концов, в одну из бурных ночей, мне бы милым шёпотом, где-то в перерыве на выкуривание сигареты, объявили, что скоро я стану отцом. На этот раз механизм самосохранения сработал, жаль, что только в этот раз.

Потом у нас в порту случился аврал, и мы почти трое суток не выходили с погрузучастка. Всё это время я прикидывал как лучше и безболезненней – я переживал только за девушку, хотя как потом оказалось зря, - разорвать наши с Ирой отношения. Парни, видя мои терзания, предложили решить проблему радикально, выбивать клин клином, а проще говоря, сегодня же, после работы, отправится вместе с ними к старым знакомы, с которыми они продолжали вместе выпивать. Набравшись смелости, и выпив предварительно грамм двести водки, я с видом побитой собаки вернулся к своей Гале. Девушка поначалу меня игнорировала, но я улучил момент, когда она вышла из-за стола, чтобы сбегать в туалет, рванул за ней следом и дождался в коридоре.