Джеймс Миченер - Роман

Перед встречей она сделала секретный звонок из автомата мисс Крейн:

— Это Эмма Йодер. Скажите, в этом году мы заработаем большие деньги?

— Не так много, как мы предполагали, но больше того, что вы можете потратить.

— Я знаю, как я их потрачу.

Брайн Мауер находился всего в тридцати милях к югу от нашей фермы, поэтому мы выехали только в пять, чтобы успеть к торжественному обеду, предшествующему празднеству. Эмму помнили только несколько учениц, но многие узнали меня по фотографиям с обложек моих книг. И вскоре все уже знали, что приехала Эмма Столцфус.

Перед тем как все уселись за стол, многие женщины столпились вокруг Эммы, чтобы поздравить ее и попросить мой автограф. Некоторые спрашивали, есть ли у нас дети. В этих случаях Эмма показывала на книги. Пиком празднества оказалось неожиданное выступление президента колледжа, энергичной молодой женщины, которая поднялась из-за стола и торжественно провозгласила:

— Выпуску 1945 года есть чем гордиться. Наш казначей сообщил мне, что они сделали вклад в фонд нашего колледжа в размере одного миллиона ста семидесяти восьми тысяч долларов.

У зала дух захватило от этой потрясающей информации, и восторги стали еще внятнее, когда она объяснила:

— Это стало возможным благодаря Эмме Столцфус, передавшей мне чек на сумму в один миллион долларов.

Больше всех других потрясен был я. Под грохот аплодисментов я шепнул Эмме:

— Где ты взяла такие деньги?

— Это твои деньги, — ответила она. — Я в первый раз в жизни выплатила себе зарплату.

Когда этим вечером мы возвращались домой, Эмма, сидевшая за рулем, сказала:

— Прекрасная была встреча. Лучше и представить нельзя. Так чудесно снова увидеть своих девочек!

— Девочек? Это вполне зрелые женщины!

— Для меня они навсегда останутся девятнадцатилетними… Мне кажется, они были рады, что я приезжала.

— Ты купила свой приезд.

— Да. Купила. На деньги, которые я помогла тебе заработать. Сорок пять лет назад, когда я начала преподавать в Саудертоне, я строила планы на этот вечер. Грандиозные планы. Мне не хотелось приезжать туда с пустыми руками. И я сделала то, о чем мечтала.

Не успели мы отпраздновать триумфальный приезд Эммы в Брайн Мауер, как позвонила миссис Мармелл:

— Эмма, я не имею права это обсуждать, но мистер Макбейн и с ним еще два человека собираются к вам завтра. Им нужно поговорить с Лукасом. Я объяснила им, как к вам проехать. Пожалуйста, будьте дома.

— Скажите мне только одну вещь: они юристы? Это обвинение в плагиате или что-то в этом роде?

— Нет, по-моему. Проблемы не у Лукаса, а у нас. — И она повесила трубку, обеспечив Эмму тревогой на весь остаток дня.

В нашей семье существовало два приема на случай возникновения проблем. Первое — встречать трудности лицом к лицу и стараться их преодолеть. Второе — проанализировать ситуацию сразу, чтобы не быть застигнутым врасплох. Девять лет назад, когда у Эммы было подозрение на рак, она поехала в больницу на обследование. Выяснили, что у нее действительно была опухоль, к счастью, доброкачественная. Но все равно нужно было ее удалить. В ситуации менее серьезной — возможности провала книги — мы старались предугадать, какова будет наша реакция. Мы всегда стремились любую ситуацию держать под контролем, дабы избежать паники и истерик.

За обедом и ужином мы пытались догадаться, что означают слова миссис Мармелл: «Проблемы не у Лукаса, а у нас». И решили в конце концов, что все дело в статье в «Нью-Йорк таймс», где обсуждалась возможная продажа «Кинетик». Весь вечер мы обдумывали, что будем делать, если эта злосчастная продажа состоится.

Во вторник утром, раньше, чем мы ожидали, приехал мистер Макбейн с двумя джентльменами в синих костюмах. Эмма, разглядывая незнакомцев из окна, шепнула мне:

— Они выглядят как федеральные агенты. — И она, волнуясь, открыла дверь.

Джентльмены держались натянуто и отстраненно.

— Это мистер Шульц из Сент-Луиса, представитель одного из самых больших книжных магазинов Америки. А это мистер Фрегоси. — Когда все трое уселись, мистер Макбейн прямо приступил к делу: — Мы находимся в очень сложной ситуации — по-другому это и не назовешь. Мистер Шульц, покажите, пожалуйста.

Мистер Шульц развернул афишу, которая сообщала покупателям, что магазин «Ингленук» собирается предложить своим постоянным клиентам редкую возможность получить последнюю книгу Лукаса Йодера с автографом и в упаковке за сумму всего семьдесят пять долларов.

— Оформлено хорошо, — одобрил я, передавая афишу обратно, — но цена слишком велика. — И про себя добавил: «Особенно для книги, которая должна провалиться».

— Смотря как на это посмотреть, — возразил Макбейн. — Короче говоря, мы приехали сюда обсудить проблему автографов . И юристы «Ингленука», и наши из «Кинетик» уверяют, что если мы собираемся посылать эти книги по почте, то необходимо оформить контракт с автором. Если «Ингленук» не выполнит того, что пообещал, и даже если при этом он возвращает деньги покупателям, его все равно имеют право обвинить в мошенничестве.

— Как такое вообще могло произойти? — стараясь сохранить спокойствие, спросил я. — Со мной даже и не посоветовались. Поэтому я не считаю себя здесь кому-либо обязанным.

Когда все уставились на Макбейна, он вынужден был признаться:

— Пытаясь каким-то образом спасти книгу от предварительной неблагоприятной рекламы, мы обратились в крупные книжные магазины, чтобы они сделали все возможное для «проталкивания» ее на рынке. Наш человек в Сент-Луисе понял все буквально и обратился к мистеру Шульцу с просьбой предложить их клиентам специальные экземпляры книги с автографом автора и уверил его, что автор будет этому несказанно рад.

Все мрачно смотрели друг на друга и молчали. После паузы мистер Макбейн продолжил:

— Мы должны оценить трудность ситуации. Тот человек, который в «Кинетик» отвечает за распространение и продажу, имеет все права говорить за своих работодателей, то есть за весь «Кинетик пресс». Соответственно все обвинения падут на «Кинетик», а не на «Ингленук». Я правильно понимаю, Теодор?

— Абсолютно верно. И это не потому, что я хочу свалить это все на вас, мистер Макбейн, а потому, что обстоятельства вынуждают меня так поступить. Нашей вины здесь нет.

— А сейчас мы подходим к самой неприятной части. У агента, который все это затеял, не только есть все права выступать от нашего имени. Он выступает и от вашего, мистер Йодер. Вас действительно могут заставить подписывать все эти книги, которые были заказаны по почте.

У меня перехватило дыхание:

— И все из-за того, что у вашего агента длинный язык?