Джеймс Миченер - Роман

— Да.

— Вы его уже уволили? — спросила Эмма.

— Еще нет, но могу это сделать.

Вмешался мистер Шульц:

— Мы все должны понять, что обязаны выполнить обещанное, так как предложения уже разосланы по почте, и наши клиенты прислали нам свои чеки.

— И я повязан по рукам и ногам? — спросил я.

Когда оба, мистер Макбейн и мистер Шульц, кивнули, вмешалась Эмма:

— Да, но вы не сказали, какое количество книг уже заказано.

Ответ мистера Шульца мгновенно изменил наше настроение:

— Так как миссис Мармелл послала нам экземпляр вашей рукописи, что она редко делает, наши ведущие агенты и я прочли ваш роман, мистер Йодер, и считаем его таким сенсационным, что читатели, возможно, будут безумствовать. Нам придется увеличить количество предложенных экземпляров. Все, кому довелось прочесть вашу рукопись, говорят, что это лучший роман Йодера. Все они уже заказали себе эти элитные экземпляры с автографами за семьдесят пять долларов.

Слезы не навернулись мне на глаза, но я глубоко вздохнул.

— И как много уже заказов?

— Девять тысяч.

— В это трудно поверить.

— Мистер Йодер, читатели высоко ценят ваши книги. И прошел слух, что это, возможно, последний ваш роман. Каждый хочет иметь такую книгу. А девять тысяч человек не только хотят иметь экземпляр с вашим автографом, но уже и заплатили за него.

— Но это займет, возможно, недели! Подписать такое количество книг! — Конечно, я был ободрен доверием моих читателей, но количество работы, которая на меня свалилась, меня просто испугало.

Напряженную тишину, последовавшую за этими словами, прервала Эмма, которая любила ясность во всех вопросах:

— И о каких же цифрах мы говорим?

— Девять тысяч экземпляров по семьдесят пять долларов, что составляет шестьсот семьдесят пять тысяч долларов. Мы и не мечтали о такой сумме.

— А вы уверены, что найдется столько сумасшедших, готовые выложить такие деньги за обычную книжку?

— Это не обычная книжка, миссис Йодер. Это, возможно, лучший роман вашего мужа и, наверное, последний. Тысячи людей любят его произведения. Я сомневаюсь, что число заказов остановится на девяти тысячах, так как читатели воспринимают эту книгу как прощальный жест.

— И ваша реклама это подчеркнула.

— Продажа книг — дело непростое. Приходится искать сенсации.

Но Эмму не интересовали его объяснения, где и как они отыскивают эти сенсации . Она повернулась к Макбейн у и спросила:

— Если мы согласимся с этими цифрами, что они будут означать для нас?

— Нам лучше выйти в другую комнату, — ответил президент «Кинетик». — Наши подсчеты лучше держать в секрете.

Когда мы уединились с Макбейном, он спросил меня:

— Вы, конечно, знаете все пункты вашего контракта?

И был изумлен ответом Эммы:

— Нет, он никогда не интересуется подобными вещами.

— Но вы его подписали. Он у меня в сейфе.

— Да. — согласился я, но Эмма перебила:

— Он никогда не беспокоится по поводу цифр и никогда их не помнит.

— Где ваша копия контракта? — спросил он, и я ответил:

— Не знаю, где-то в столе.

— Вы храните его, миссис Йодер? — повернувшись к Эмме, спросил Макбейн.

— Нет, муж не позволяет мне, говорит, что от них все равно никакой пользы.

— Для вашего сведения, контракт на вашу последнюю книгу аналогичен предыдущим. Десять процентов от первых пятидесяти тысяч экземпляров и пятнадцать процентов, если количество копий перевалит за эту цифру. Но в этом контракте одна небольшая поправка: семнадцать процентов после пятисот тысяч. Соответственно, вы можете получить сто восемь тысяч долларов.

— Имея такой неудачный старт, мы никогда не доберемся до подобного объема.

— Из того, что мы видим, мы не только доберемся, но и перекроем эту цифру. То же, что и Шульц, говорят нам и другие. И, если ваш муж выполнит возложенные на него обязательства, это пойдет ему на пользу.

— Или попадет в тюрьму, если откажется? — спросила Эмма, но Макбейн успокоил ее:

— Наши юристы сказали, что, так как наш агент, который заварил всю эту кашу, одновременно считался и вашим агентом, есть вероятность, что, так как вы ничего не знали о договоре, вы будете освобождены от ответственности. Но полной гарантии нет.

Когда мы вернулись в гостиную, пришло время заговорить и мистеру Фрегоси. У него был мягкий голос, внушающий доверие:

— Положение не из приятных. Но есть один момент. — Он протянул мне копию рекламного письма, где слово «автограф» было подчеркнуто. — Написано « автограф » достаточно четко, но не написано « личный автограф ». Исходя из этого, мы можем найти выход из ситуации.

Вынув из дипломата несколько листков бумаги, он раздал их: погашенные чеки, дипломы, долговые обязательства, подписанные копии приказов и полдюжины других важных документов. После того как мы их изучили, мистер Фрегоси объявил:

— Мы все знаем, что иногда мэры, президенты корпораций, деканы университетов просто не в состоянии подписать все документы, особенно чеки. Уже довольно давно несколько светлых голов изобрели машины, которые дают возможность подписывать до пятидесяти документов за раз. На бумагах, которые вы держите в руках, — пример того, как работают эти машины. Мы берем личную подпись человека и при помощи нашей машины воспроизводим ее тысячу раз, если это необходимо.

И не успели мы выразить свое удивление, как он снова раздал нам бумаги, все подписанные неким Т. Уэлфордом. И каждая подпись чуть-чуть отличалась от другой. Различия были едва уловимы, и казалось, что все семнадцать подписей являются действительно личными автографами.

— Вот что делают наши ребята: берут одну подпись и с помощью лазера варьируют ее написание в четыре сотни различных подписей — где чуть изменен наклон, где удлинены буквы.

Пока Эмма рассматривала документы, мистер Фрегоси продолжал:

— Теперь вы видите, что, если мистер Йодер даст мне десять вариантов своей подписи — обычные подписи, где последняя буква, например, чуть мельче, чем в другом варианте, — я могу превратить их в четыре сотни различных вариантов его же собственного автографа.

До того как я успел запротестовать, мистер Фрегоси добавил:

— Здесь нет никакого обмана. Этот трюк с машиной считается вполне законным. И слава Богу, мистер Шульц, что вы не написали « личный автограф ». — Обращаясь прямо ко мне, он продолжал: — Если вы согласны, мы все будем спасены, и совершенно легально. Особенно вы, мистер Йодер.

— Это все обман, — вмешалась Эмма. — И я не позволю Лукасу быть в нем замешанным.

— Альтернатива этому, — парировал мистер Макбейн холодно, — сидеть и подписывать девять тысяч книг, а может быть, и десять к тому времени.

Чтобы снять напряжение, заговорил Шульц: