Лорен Вайсбергер - Бриллианты для невесты

— С кто? То есть с кем? Да говори же.

Ли вздохнула.

— Это не важно. Важно, что с этим покончено, но я вынуждена думать, что все случилось неспроста. Люди, у которых безумно счастливые отношения, не обманывают.

Эмми подняла руку, как бы прося тишины.

— Это не важно? — переспросила она. — Ли, дорогая, ты — одна из двух моих лучших подруг на этой планете. Дело вовсе не во мне, но посуди сама! Я и понятия не имела, что ты с кем-то спала, пока это длилось — и признаю, сейчас, вероятно, не самое лучшее время сердиться на тебя за это, — но даже предположение, что ты не расскажешь мне об этом постфактум, просто смехотворно! В смысле — ты действительно…

— Это был Джесс. Джесс Чэпмен.

Эмми всплеснула руками:

— Господи Боже, и как это у нее получается? У нее, видимо, шестое чувство на такие вещи. Или, может, переспав с достаточным количеством мужиков, сама начинаешь ощущать, когда кто-то другой занимается тем же. Невероятно. Невероятная девушка!

— О ком ты говоришь? Кто невероятная?

Звук голоса Ли, видимо, вернул Эмми к действительности.

— О, прости. Просто Адриана уже несколько недель… может, месяцев… считает, будто ты спишь с Джессом, а я настаиваю, что не спишь. Клялась всем чем можно, что это самое нелепое предположение. В смысле — ты же помолвлена с Расселом…

Эмми умолкла на полуслове и закрыла рот ладонью.

— Прости. Ли, извини, я не так выразилась.

Та пожала плечами:

— Ну, для сведения: я не «сплю» с Джессом и никогда не спала. Это случилось лишь однажды и никогда не повторится. Поэтому в следующий раз, общаясь с Адриапой, можешь сказать, что она ошибается.

— Зазвонил телефон Эмми. Выражение ее лица, когда она увидела, кто звонит, подтвердило, что это Адриана. Господи, она что, к тебе антенну прикрепила? — Ли покачала головой.

— Это все латинская интуиция, так она заявляет. — Эмми отключила телефон и сунула назад в сумочку. — Итак, рискуя показаться… э… настойчивой, могу я узнать, почему ты считаешь, что должна закончить свои отношения с Расселом? В смысле, если Джесс был на один раз — и ты хочешь, чтобы так и осталось, — не слишком ли ужасно с моей стороны предположить, что ты просто зарываешь голову в песок?

— Это не так просто.

— Значит, ты неравнодушна к Джессу?

— Нет! Ну да. Немного. Но вообще-то Джесс не имеет к этому никакого отношения. Дело в Расселе и во мне.

Эмми извлекла из сумки бутылку воды, отпила и предложила Ли. Та покачала головой.

— Я слышу, — осторожно произнесла Эмми. — Но уверена, что ты сознательно умалчиваешь неприятное только ради того, чтобы облегчить свою душу. Типа, если им это знание не на пользу, пусть лучше не знают?

Ли заставила себя расцепить руки и опустить плечи. Ей не хотелось раздражаться, но притворяться становилось все труднее. Очевидно, что она все обдумала и ситуация гораздо сложнее, чем предполагает Эмми. Разумеется, Ли не чувствует себя вынужденной — как там выразилась Эмми? — облегчить душу перед Расселом только потому, что напортачила и хочет получить прощение. Будь дело в этом, она приняла бы единственно возможное разумное решение и поступила бы в точности так, как рекомендует Эмми: чувствовала бы себя виноватой, что обманула жениха, поклялась бы себе, что это никогда не повторится, и пошла бы дальше. Проблема появилась, когда Ли позволила себе признать, что даже имея такую возможность, не хочет идти дальше.

— Я не люблю Рассела, — вздохнув, сказала она.

— О, Ли.

Эмми вскочила с дивана и бросилась к кушетке, но Ли подняла руку.

— Нет. Прошу, не надо.

Эмми попятилась и удовольствовалась тем, что сжала ее руку.

— Вот я говорю нечто совершенно нелепое и до смешного банальное, например: «Я люблю, но я не влюблена в Рассела», верно? — Ли засмеялась и размазала по виску большущую слезу, повисшую на нижних ресницах. — Боже мой, вся эта ситуация — полная неразбериха. Кто бы мог подумать, что такое возможно? Идеальная особа — Марша, Марша, Марша! — соглашается выйти за парня, которого не любит, поскольку его любят все остальные, и думает, будто со временем тоже его полюбит. И вместо того чтобы, как зрелый человек, исправлять ею же самой созданную ситуацию, предпочитает переспать с человеком, с которым работает. И женатым к тому же! Враз загубив таким образом и свою карьеру, и любовную жизнь. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

— Это не грустно, — машинально откликнулась Эмми.

— Я говорю о себе в третьем лице. Что в этом веселого?

— О, милая, — вздохнула Эмми. — Прости меня. Я и понятия не имела, что все так плохо. Никто из нас. Но ты не можешь упрекать себя из-за того, чего не чувствуешь. Рассел — отличный парень, и — да, очень похож на идеального. Но все это не имеет значения, если он не идеален для тебя.

Ли кивнула:

Просто все произошло так быстро! Вот мы совершаем романтические прогулки по Юнион-сквер, а в следующий момент он уже надевает мне на палец бриллиант, Даже не сомневаясь, что я соглашусь. Я все гадаю, когда мы так разошлись. Мне казалось, мы просто встречаемся, Хорошо проводим время и у нас идеальные на данный момент отношения. Никакого конца в перспективе, но и необязательно грандиозный роман. Но помолвка? Замужество? Эмми, даже рискуя показаться самой большой на свете дурой — или самой бесчувственной, — я просто ничего такого не предвидела. Я каждую минуту ждала уверенности, понимания, что поступаю правильно, но не дождалась. Я никогда не чувствовала себя так с Расселом, и, думаю, настало время посмотреть правде в глаза — никогда не почувствую.

Подруги застыли при звуке поднимающегося лифта. Не успев произнести больше ни слова, они услышали, как открылась дверь, Рассел прошел из прихожей в кухню, заглянул в холодильник и стремительно направился в гостиную.

— О, привет, Эмми. Прости, не знал, что ты здесь, — рассеянно сказал он.

По единственному брошенному на нее взгляду Ли поняла, что сегодня вечером Рассел не расположен сидеть в компании. Что ж, значит, они оба чувствуют одинаково.

Надо отдать должное Эмми — других намеков ей не понадобилось. Она вскочила с дивана и, поцеловав сначала Рассела, а затем Ли, пробормотала что-то насчет обязательного делового ужина и бросилась к двери. Исчезла Эмми так быстро, что у Ли не осталось времени на подготовку к тому, что она скажет. Или когда. Или как.

— Привет, — смущенно произнесла она, гадая, слышал ли Рассел их разговор. Это было, конечно, невозможно — как только заработал лифт, они не проронили ни слова, — но Ли все же надеялась, что Рассел уловил обрывки разговора. Насколько облегчилась бы ее задача, если бы он хоть немного догадывался, что предстоит.

— Привет. Надеюсь, я вам не помешал. Эмми так стремительно умчалась.