Джонатан Эймс - Дополнительный человек

Ощущение от трусов было такое, будто их стирали уже сто раз. Я был немного разочарован. И у Сандры, и у мисс Харт были поношенные трусы, а я хотел первоклассного обслуживания, но так или иначе от бикини у меня началась эрекция. Сандра сделала вид, что не заметила этого. Она, вероятно, привыкла к тому, что у мужчин от трусиков случается эрекция.

– Вы сказали, что принесете бюстгальтер. Он у вас с собой? – спросила она.

Я вытащил из куртки бюстгальтер Мэри.

– Не думаю, что он подойдет, – сказала Сандра.

– Должен, – заявил я и просунул руки в бретельки. Сандра встала у меня за спиной, но он не застегивался. Это был тридцать четвертый размер, а Сандра сказала, что у меня тридцать восьмой. Я рисковал работой из-за бюстгальтера, который был мне мал на два размера! Моя промашка, моя тупость были невероятными. Я чувствовал, что потею под париком. Я показал себя дураком. И единственным утешением было то, что я получил по заслугам.

– Прежде чем идти покупать вещи, нужно знать свой размер, – сказала Сандра. – Это дорогой бюстгальтер.

Чувство вины по отношению к Мэри стало сложнее. Теперь я гадал, сколько стоит бюстгальтер. Я вообще не представлял себе, сколько стоят бюстгальтеры. Хотел было спросить Сандру, что она имеет в виду под словом «дорогой», но тогда мне пришлось бы признаться, что я его украл.

– Если хотите, – предложила Сандра, – я могу как-нибудь пройтись с вами по магазинам. Я предоставляю эту услугу своим клиентам. Вы можете перед этим переодеться. После того как мы сделаем покупки, можем сходить в кино или в бар. Тогда вы получите полноценный женский опыт. Это интересно.

Я надеялся, что сегодняшний опыт переодевания станет последним. Что я увижу в себе женщину раз и навсегда и потом навеки отрину ее, избавившись от своих проблем. Поэтому меня оскорбило предположение Сандры, что я собираюсь погрязнуть в переодевании, но как я мог протестовать? Я ведь и так зашел уже достаточно далеко!

Она положила бюстгальтер Мэри на верхушку комода, порылась в ящике в поисках другого, выбрала большой черный бюстгальтер, подходящий к моим черным трусикам, и надела его на меня. Я почувствовал себя хорошо. Мне всегда нравились бюстгальтеры. Затем она вложила две резиновых каплевидных груди в чашечки. Они были телесного цвета и очень тяжелые, вроде того протеза, который тетушка использовала для своей недостающей груди. Я подумал о том, что старушка сейчас в Куинсе одна, и меня охватило чувство вины. Она бы заболела, если бы узнала, на что я потратил восемьдесят пять долларов.

После грудных протезов Сандра дала мне черные колготки и показала, как их надевать: я должен был немного скатать каждую чулочину и потом просунуть в нее ступню, медленно расправляя материал. Колготки напоминали презервативы. Когда я натянул их на трусики-бикини, Сандра спросила, не хочу ли я примерить корсет.

Я отказался.

– Я спрашиваю только потому, – сказала Сандра, – что большинству клиентов они нравятся. Им хочется ощутить специфическое стеснение. Но вам не нужен корсет, у вас хорошая фигура.

С нижним бельем было покончено. Сандра открыла шкаф и показала мне большое количество уродливых нарядов. С каждым, который выбирал я, она не соглашалась. В результате я оказался в черной мини-юбке, покрытой кошачьей шерстью, и оранжевом топе с капюшоном, чтобы прикрыть волосы на груди, которые высовывались у основания шеи. Когда я наконец был одет, я осознал, что женщина нарядила меня, сознательно или бессознательно под себя, только наоборот. На ней была оранжевая мини – юбка и черный топ. Мы оба были одеты в цвета Хеллоуина.

Затем последовала пара туфель. Сандра заставила меня походить по комнате, чтобы испытать новые ощущения. Она думала, что мне это понравится. Я же ужасно спотыкался и чувствовал себя страшно неуклюжим вместо того, чтобы чувствовать себя сексуальным.

– Ну как? – спросила Сандра.

– Давят в пальцах.

– Так у всех женщин, – резко бросила она, и я сел обратно на стул. Ей не понравилось, что я жалуюсь, она понимала, что я не испытываю удовольствия. Мне стало стыдно.

– Если вы не войдете в образ, – сказала она, – мне трудно будет уловить его. Для меня радость, когда я помогаю клиенту почувствовать себя хорошо.

– Я чувствую себя хорошо, – солгал я. – Вы отлично поработали.

– Теперь приступаем к макияжу. Нельзя по-настоящему судить, что получилось, пока не наложен макияж. Это самое важное.

Она думала, что мне плохо потому, что мой облик не завершен, но причина была в другом. Мне было плохо потому, что я вел себя ненормально и переодеваться оказалось скучно.

Сандра вытащила из шкафа огромных размеров коробку, словно для рыболовной снасти. Внутри она была многоярусной и вместо рыболовных принадлежностей была набита косметикой. Посредине коробки лежала кукла Кен, переодетая женщиной – в черном парике, желтой юбке и белой блузке с бюстгальтером. Все это было украдено из наряда Барби. По некоторым причинам меня это оскорбило. Кен выглядел смехотворно.

Сандра сняла с меня парик и топ с капюшоном. Я остался в мини-юбке, колготках, черном бюстгальтере с грубы ми тяжелыми вкладками и туфлях с высокими каблуками. В бюстгальтере и трусиках я чувствовал себя хорошо, но этого было маловато.

Сандра опустила пальцы в банку с макияжем цвета плоти и начала намазывать мне лицо и шею. Я испугался, потому что банку уже открывали. Это было негигиенично, от этого могли пойти прыщи, или сыпь, или грибок от кожи других мужчин.

Я знал, что не следует ничего говорить, я хотел быть хорошим клиентом, но не мог сдержаться.

– Разве нормально использовать один и тот же макияж для всех? – спросил я, уверенный в своей правоте.

– Вас касаются только мои пальцы, – сказала Сандра, но в ее голосе послышались тревожные интонации. Она привыкла к странным, но простым мужчинам, у которых не было неврозов. На самом деле она сама была странной, но простой женщиной.

Я же чувствовал настоятельную потребность объяснить ей, что ее логика насчет макияжа ошибочна: ее пальцы касались клиентов, собирали с их кожи микробов и потом, с микробами, опускались в банку. Но я не попросил Сандру открыть свежую банку; я позволил наносить микробов себе на лицо. Я принадлежу к тому типу людей, которые не любят делиться вилкой и давать пробовать свой десерт, но всегда позволяю этому случиться, потому что не хочу показаться ханжой.

Зазвонил телефон. Сандра сняла трубку, выслушала, что ей сказали, сообщила свой адрес и цену и попросила перезвонить через два часа. Не успела она вернуться ко мне, как телефон зазвонил снова. Я гадал, будет ли это происходить весь мой сеанс.

Она сняла трубку, минутку послушала, затем ее маленькое тело содрогнулось и чуть ли не взвилось в воздух от гнева, лицо покраснело.