Александр Петровчич - Записки программиста А.

Он не был уверен, почему это происходит, но факт оставался фактом — собирая вещи, он наталкивался на какую-нибудь безделушку, вроде старой фотографии, или безнадежно высохшей морской ракушки, или даже просто забытого и уже давно недействительного рекламного проспекта, задумывался, начинал блуждать в воспоминаниях, как Улисс в поисках Итаки, и в следующий момент просыпался уже наутро, с головной болью и ощущением чего-то недоделанного.

День переезда приближался, вещи были не собраны. Несколько коробок были заполнены наполовину, остальные по-прежнему оставались пустыми в углу комнаты.

В отчаянии программист А. решил попробовать обратную последовательность: сначала напиться, а потом начать собирать вещи. Однако, и это не помогло.

Она не приходила. Если бы она пришла, события обязательно сложились бы сами собой в стройную цепочку, ведущую к желанному результату. Если бы она пришла, программист А. смог бы наконец вздохнуть свободно и подумать о чем-нибудь другом. Может быть даже заняться делами, упаковать коробки или оплатить счета. Если бы она пришла, можно было бы просто выйти из дома, пройтись по улице, бесцельно разглядывая окрестности и кивая редким встречным прохожим. Если бы она пришла, можно было бы поехать на озеро и побродить в сосновом лесу. Если бы она пришла, можно было бы доехать до его любимого бара и выпить там кружечку Sam Adams в компании незнакомцев. Если бы она пришла, он снова мог бы читать и понимать прочитанное, смотреть телевизор, слушать музыку, решать задачи, писать рассказы, говорить по телефону, мыть посуду, читать форум, разговаривать с друзьями, спать, в конце концов! Если бы только она пришла…

Уже третий час подряд программист А. раскладывал пасьянс Solitaire, сгорбившись перед монитором и уставившись в него воспаленными глазами. Все, что ему было нужно сейчас — это красная дама, любая красная дама, безразлично какой масти, лишь бы красная дама, лишь бы она пришла, но она не приходила. Так обычно и бывает…

Программист А. перевернул страницу старинного китайского учебника по боевым искусствам, внимательно рассмотрел изображение двух дерущихся людей и прочитал: “Этот человек словно звонит в колокольчик, он проиграет. Этот человек как будто отмахивается от насекомого, он победит.” “Хм…” — подумал программист А. и перевел взгляд на соседнюю страницу, тоже изображавшую дерущихся людей, но уже в других позах. На этой странице было написано: “Этот человек имитирует движение белой обезьяны, он проиграет. Этот человек как будто поднимает предмет с земли, он победит.” “Ага…” — подумал программист А. и перешел к следующей странице. Подпись под рисунком гласила: “Этот человек словно рисует кистью, он проиграет. Этот человек как будто переступает через камень, он победит.”

— Так вот оно что! — заключил программист А. — Побеждает всегда тот, кто использует в бою простые повседневные движения, которые отработаны самой жизнью и поэтому выполняются без ошибок. Интересно, какое движение мог бы использовать я?

Он представил, что держит в одной руке бутылку пива, а в другой открывалку. Потом он сделал вид, что открывает бутылку, бросает открывалку и подносит бутылку пива ко рту. Получилось сложное и потенциально опасное боевое движение, объединяющее в себе блок, отвлекающий маневр и атаку. Программист А. повторил его еще раз, уверенно и безошибочно.

— Все-таки мудрые люди эти китайцы, — удовлетворенно подумал программист А.

Он поправил подушку под головой, устроился поудобнее на диване, подоткнул под себя одеяло и снова углубился в чтение. Тренировка продолжалась.

Программист А. в задумчивости стоял на мосту над US Highway 93 и смотрел вниз на пролетающие под ним машины. Сверху машины казались маленькими космическими кораблями, быстро и плавно скользящими над дорогой на своих воздушных подушечках. Как всегда, стоя на этом мосту, А. раздумывал о людской отчужденности. Сотни людей едут по одной и той же дороге, в одном и том же направлении, но как далеки они друг от друга, и насколько друг другу безразличны. А жизнь — не та же ли самая дорога, года словно выходы, только мы заранее не знаем, на каком сойдем? На 36-ом? На 48-ом?

Программисту А. хотелось понять этих людей, бесследно проносящихся под ним в своих маленьких капсулах, узнать их получше, может быть, сделать для них что-то хорошее.

— Наверно, и они, видя одиноко стоящего на мосту человека, задумываются, отчего это он там стоит один, и о чем размышляет… — подумал программист А.

В этот момент из одной из машин несколько раз просигналили, чтобы привлечь его внимание, и в пассажирское окно высунулась рука с поднятым вверх в неприличном жесте средним пальцем. Когда машина проносилась под ним, до него, вместе с удаляющимся шумом двигателя, донесся веселый хохот беспечной компании и растянутое эффектом Допплера слово jerk.

— А может, и не задумываются, — сказал сам себе А.

Ему стало гораздо веселее, он встрепенулся и пошел по своим делам.

Майским воскресным утром программист А. сидел на скамейке у озера. Мимо него пробежала затрапезного вида белка с облезлым хвостом, остановилась неподалеку, встала на задние лапы и стала сосредоточенно грызть желудь, поглядывая в сторону А.

— Ну чего, бедолага, — насмешливо обратился программист А. к белке. — Видишь, как несправедливо жизнь-то устроена. Зимой ты красивый и ухоженный, с лоснящейся шкуркой и пушистым хвостом с серебристым отливом. И никому это не нужно, потому что все сидят по своим дуплам и спят. Приходит лето, становится тепло, все просыпаются, вылезают на улицу, раздеваются и нежатся на солнышке. Вот тут-то, казалось бы, самое время пушистым хвостом с серебристым отливом помахать на пляже, а нет — шкурка уже вылиняла, хвост уже облез к лету, и никому на тебя смотреть не интересно.

Белка продолжала грызть желудь, придерживая его передними лапами, и на слова А. никак не реагировала.

— Ну что молчишь, облезлый хвост? — ехидно продолжал А. — Чего делать-то будешь против такой несправедливости?

— А чего мне делать-то? — ответила белка. — Ты на себя-то в зеркало давно смотрел?

И белка, бросив желудь, одним стремительным движением скрылась на ближайшем дереве. Программист А. обомлел от неожиданности. Немного придя в себя, он посмотрел на свой отвисший за зиму живот. Потом подошел к краю озера и взглянул на свое отражение. На него из воды смотрело измученное невысыпанием и весенним авитаминозом лицо с синими кругами под глазами и двухдневной щетиной на щеках.

— А впрочем, чему тут удивляться, — подумал он. — Права ведь белка-то.