Александр Петровчич - Записки программиста А.

Программист А. решил заняться обустройством квартиры. Определенных идей у него не было, поэтому он просто поехал в Lowe’s, надеясь на вдохновение.

— А куплю-ка я себе новую лампу, — подумал А., входя в прохладный лабиринт стеллажей.

Однако выбрать лампу оказалось не таким простым делом. Несколько десятков ламп всевозможных моделей и расцветок были хороши каждая по-своему, руки тянулись к одной, но только для того, чтобы через секунду перескочить, вслед за взглядом, на другую. Лампы были высокими и низкими, черными и белыми, разноцветными, круглыми, квадратными, пятиугольными, напольными, настенными, железными, деревянными и бамбуковыми. После получаса нерешительных метаний программист А. понял, что лампу ему не купить.

— Тогда куплю себе новую штору для ванной, — подумал он и направился в соответствующий отдел.

Шторами был увешан весь огромный стеллаж от пола до самого потолка. Они были прозрачные и нет, с узорами и без, с замысловатыми рисунками и однотонные, односторонние и двусторонние, гладкие и рельефные, с кольцами и без. Программист А. бессознательным жестом смахнул пот со лба.

— Что же это такое… — подумал он, пытаясь взять себя в руки. — Ну хорошо, куплю что-нибудь простое. Гвоздей! Гвозди всегда могут пригодиться…

И он уверенным шагом пошел в отдел металлических принадлежностей. Стеллаж с гвоздями уходил в бесконечность во всех направлениях. Гвозди были разнообразных размеров и форм, сделаны из разных материалов, предназначены для разных целей, и продавались упаковками по одному, по два, по три, любое другое число или на вес. Программист А. утратил связь с действительностью и выбежал из магазина.

— Тоже мне, страна безграничных возможностей! — ворчал он про себя немного спустя, сидя с кружкой холодного Dos Equis в баре мексиканского кафе On the Border по соседству с Lowe’s. — Обыкновенных гвоздей купить невозможно! Это какая-то страна безграничных невозможностей получается.

Программист А. вошел в полутемный бар и направился к свободному месту у стойки.

— Is this seat taken? — спросил он у большого человека с длинной шевелюрой, беспорядочно выбивавшейся из-под бейсбольной кепки Red Sox, сидевшего на соседней табуретке.

Человек, оказавшийся совершенно пьяным, повернулся к А., оглядел его мутным взглядом и сказал:

— Whoa, whoa, pal! What’s up with this accent of yours? Are you from Missouri?

На этом глаза его потускнели и закрылись, голова медленно опустилась на стойку, и он захрапел. Программист А. плюхнулся на табуретку и сделал бармену знак.

— Вот ведь! — думал программист А. — Учишь, учишь этот английский язык, ходишь в специальную школу, потом — университет, потом живешь в Америке черт знает сколько, а какой результат?! Are you from Missouri???

Он с неприязнью посмотрел на храпящего соседа. Бармен поставил перед А. кружку Geary’s Pale Ale.

— Сам ты из Миссури! — с чувством сказал программист А. по-русски и принялся за пиво.

— Люди — как марионетки, — думал программист А., сидя на скамейке у озера. — Мысль не новая, но почему-то обычно принято считать, что нити уходят вверх, в руки высшего режиссера. Это не так. На самом деле, нити от всех частей тела каждой из этих марионеток идут не вверх, а к разным частям тела других таких же марионеток. И весь мир, как паутиной, опутан этими невидимыми нитями, беспорядочно связывающими разных людей. И вот, получается, что когда кто-то двигает рукой, у кого-то совершенно случайного, кто с ним связан, дергается нога, у третьего, кто случайно связан с вторым — голова, у четверного — еще какое-нибудь место, и так далее. Таким образом, действия одних неожиданно вызывают движения других…

Мимо прошла красивая девушка, и программист А. почувствовал, как что-то в его штанах зашевелилось, отвечая чему-то неуловимому в ее походке.

— Так я и говорю — нити, везде одни невидимые нити… — смущенно пробормотал он.

Программист А. торопливо протиснулся в едва приоткрытую дверь своей квартиры, стараясь не впустить за собой в комнату порывы холодного ветра, блуждающие в коридоре. Убедившись, что дверь плотно закрыта, он снял меховую шапку-ушанку, вязаные рукавицы, тулуп и валенки с галошами, и поспешил на кухню. Там он включил электрическую плиту и стал греть над ней руки, с удовольствием жмурясь от поднимающегося от плиты тепла. Согрев руки, он обошел комнаты, проверяя, достаточно ли плотно закрыты окна, затем включил термостат на 80. Тоскливый свист ветра за окнами как всегда неожиданно сменился равномерной дробью дождя. Косо падающие ледяные капли стучали по карнизу и стеклам, навевая уныние и тоску.

Программист А. вернулся на кухню, поставил на плиту кастрюлю, вылил в нее бутылку красного калифорнийского вина, добавил гвоздики и перца, и подождал, пока все это закипело. Налив дымящийся глинтвейн в бокал, он уселся на диван перед телевизором и натянул на себя клетчатый шерстяной плед, оставив снаружи только голову и одну руку со стаканом.

— Надо будет поставить новые галоши на валенки, — размышлял программист А., потягивая густой горячий напиток и наслаждаясь разливающимся изнутри теплом. — Эти уже совсем износились. Только вот будет ли еще снег? Неужели, опять зимнюю резину ставить…

Его взгляд упал на настенный календарь, показывающий 10 июня.

— Да… — подумал программист А. — Что ни говори, длинная в этом году зима. Даже для Новой Англии длинная.

В комнате пахло мандаринами, горячей картошкой и свежими огурцами. Блюдо с салатом оливье, большая хрустальная плошка селедки под шубой, тарелка с аккуратно разложенными шпротами, салат из помидоров и огурцов с луком, салат из риса, крабового мяса, золотистых кукурузных зерен и ломтиков ананаса — все это было расставлено на столе вокруг огромного блюда с дымящейся вареной картошкой и жареными куриными ножками. Тарелки с тонко нарезанными ломтиками буженины и докторской колбасы из русского магазина расположились по краям стола. Бутылка Столичной и три бутылки сладкого Советского шампанского придавали картине законченность золотого сечения.

Программист А. зажег гирлянды и потушил свет. Комната погрузилась в мигающий разноцветный сумрак. Сев за стол, он откупорил шампанское, наполнил бокал и взглянул в светящийся голубым светом экран телевизора. Играла поставленная им кассета с “Иронией судьбы”. Ну что ж, будем… — подумал программист А. и пригубил шампанское. До Нового Года оставалось 114 дней.

— Странно, — подумал мозг. — Этот последний блок данных явно имеет противоречивую информацию в заголовке. Так, посмотрим… Насколько я помню формат заголовка, первые два байта — это внутренний идентификационный номер сообщения. Ну, тут проблем нет, если он, конечно, уникален. Потом — 512 байт — имя блока данных, по два байта на символ, из-за китайцев приходится использовать юникод, чтоб его… Так, что там дальше? Пошли указатели на разные области памяти. Ага, вот оно! Указатель на область событий прошлого. Вот тут-то, похоже, и проблема. Если этот указатель ненулевой, а в данном случае он ненулевой, то дата в соответствующем поле в конце заголовка должна отвечать определенному событию в прошлом. Так… Смотрим на дату… Так и есть! Дата-то сегодняшняя! Как будто это происходит прямо сейчас… Противоречие получается. И как же мне прикажете идентифицировать это событие?