Глеб Соколов - Вихрь преисподней

Раздалось призывное гудение клаксона – автобус, проклятый автобус, был тем самым, вчерашним! С противным шумом дверь автобуса раскрылась.

– Ну, давайте! Давайте, полезайте скорей! Скорей в автобус! – так и есть, из кабины кричал тот самый водитель.

– Вот и он! Поехали! – воскликнул в злобном воодушевлении Иван Бобылев.

– А-а, и он тоже здесь... Сегодня все в сборе, действительно какой-то заговор, – устало проговорил Не-Маркетинг, закрывая глаза ладонью. Ему становилось с каждой минутой все хуже и хуже. – Еще один огромный свирепый доисторический зверь приехал... Железа все вырабатывает, вырабатывает ненавидящие информации...

– Нет, я не могу, мне надо на фирму, – сказал он, убирая ладонь от глаз.

– Успеешь еще, дебил, в свою фирму попасть.

– Я никуда не поеду.

Не-Маркетинг сделал шаг в сторону от автобуса. Погода продолжала стремительно ухудшаться.

– Да ты хоть знаешь, куда я приглашаю тебя ехать? Знаешь ли ты? Да ведь должен же ты это понимать! – вскричал в отчаянии Иван Бобылев. – Не-ет, ты просто губишь меня, губишь, вгоняешь в гроб! Меня закопают из-за тебя раньше времени!

– Ничего я не знаю и ничего не должен понимать. Я никуда не собираюсь ехать. Я пойду обратно в офис. Мне нужно поговорить с Главой представительства. Вот так!

– Да я же хочу пригласить тебя к себе домой... К тебе домой. Я принял решение оставить эту квартиру тебе. Понимаешь ли ты это?! Понимаешь ли ты, несчастный дебил, что это для тебя значит? Я ведь хочу ее тебе оставить. Тебе. Твоя это квартира будет, а чья же?!

– Скажи, что было там, в офисе? Ты долго еще там находился? – устало спросил отца Не-Маркетинг, кровь по-прежнему капала с подбородка.

– Нет, совсем недолго. Я приходил к тебе, а ты ушел... Я тоже ушел... Я пожалел, что не сдержался: мне не надо было вступать в этот разговор с твоим начальником.

– Он выгнал тебя? – с едва сдерживаемой ужасной тревогой спросил Не-Маркетинг.

– Нет, я ушел сам, спокойно... Он еще до этого ушел в свой кабинет.

– Все это ужасно! Ты разбил мне лицо. Я плохо себя чувствую.

– Они глупые, тупые люди. Мерзавцы, свиньи! – зло проговорил Иван Бобылев. – Тебе не надо обращать на них никакого внимания. Не бойся их, они ничего тебе не сделают.

– Они не будут мне ничего делать... Меня просто выгонят с работы!

– Ха! Не смеши меня! Тебя и выгонят с работы? – бурно отозвался Иван Бобылев. – Кто же там будет работать?! Эти тупицы, свиньи, мерзавцы?! Да они же ни на что не способны! Они – дебилы, олигофрены, жалкая серая масса! Я уверен, что вся эта фирма только на тебе одном и держится. Они должны боготворить тебя – умного сотрудника, профессионала. Где они сейчас возьмут еще такого, как ты?! Посмотри на улицу, посмотри вокруг на эти рожи – это же дебилы, олигофрены!

– Но тем не менее, с работы выгонят меня. А дебилы и олигофрены будут работать и получать хорошую зарплату.

– Врешь, не выгонят. Они тебя просто пугают, давят на тебя, чтобы ты не зазнавался, чтобы не попросил больше денег за свою работу! Это обычный прием... Разве ты не знаешь? Они же подлые, все эти дебилы: в глаза тебе будут говорить, как ты плохо работаешь, а за спиной у тебя – потирать ручки, радуясь прибыли, которую ты принес. И все, только чтобы не поднимать тебе зарплату.

– Что за чушь ты говоришь! – желчно отрезал Не-Маркетинг.

В этот момент все небо окончательно заволокло серыми тучами, резкие порывы ветра принялись раскачивать росшие тут и там между домами деревья – так, стремительно, продолжала портиться погода. Это бывает в летние дни: вдруг набежит невесть откуда, задует...

– Боже мой, какая жуткая погода! – забормотал вдруг в каком-то чуть ли не испуге Не-Маркетинг. – Не-ет, я, конечно же, с тобой никуда не поеду. Как же я могу с тобой куда-то поехать?! Ведь ты избил меня! Ты – часть всего того, с чем сегодня бы мне встречаться не хотелось просто категорически! Не-ет, я больше не хочу никаких контактов со своим дебилом!.. С моим бедным преданным дебилом. Он слишком измучен уже, мой дебил, его стр адания уже перешли какую-то ужасную грань, он уже, пожалуй, с какого-то кладбища мне делает знаки.

Не-Маркетинг сделал паузу, затем он забормотал еще тише, еще испуганнее, Иван Бобылев не перебивал его:

– Это ужасное, ужасное неприкаянное кладбище. Кладбище для тех, кто очень долго и очень сильно страдал, страдал, но так и не получил никакого избавления от своих мук. Ужасно печальное и унылое кладбище, на котором все время слышится стон... Жуткий отец, ты как-то дурно действуешь на погоду! Что у тебя за свойство – дурно действовать на погоду?

– Просто я слишком хорошо знаю тебя, знаю, какую невероятную опасность ты представляешь для общества, знаю, какой опасный ты человек! И погода помогает мне: она становится каждый раз такой, какой мне выгодно, чтобы она была. Полезай скорей в автобус, а то сейчас пойдет ливень. Придешь тогда к себе на работу в виде избитой мокрой курицы! – сказал Иван Бобылев, подталкивая Не-Маркетинга к двери автобуса.

– Нет-нет, я должен идти... Мой дебил, мне кажется, я сейчас явственно слышал его стон. Я должен опять найти его и во что бы то ни стало помочь ему! – оттолкнул отца Не-Маркетинг.

– Ты же, кретин и психопат, только что сказал, что не хочешь с ним больше встречаться!

– Я?!.. Нет, нет, это не правильно... Я не могу отказывать ему во встречах... К тому же он умер уже, я должен его навещать, навещать на кладбище, – сказал Не-Маркетинг с совершенно дикими и странными глазами.

– Хорошо, в таком случае, ты же сам сказал, что он стонет на кладбище. Поехали, там есть по дороге одно кладбище! – проговорил Иван Бобылев. Казалось, состояние сына его вовсе не испугало.

– Не шути так, это слишком плохо! Ты сам не знаешь, на сколько серьезно я говорю! – вдруг взорвался Не-Маркетинг.

– Ну извини, извини, дегенератушка, не потрафил тебе!.. Извини... – испугался Иван Бобылев. – Но я действительно хотел предложить тебе зайти на кладбище... Там спокойно, безлюдно, нет этого шума. Там могилка твоей тети, могилы моих друзей... Мы могли бы побродить там, подышать воздухом, поболтать. Знаешь, кладбище – это иногда очень подходящее место. Самое подходящее место!

– Да-а, я знаю, знаю очень хорошо это кладбище!

С неба хлынула вода, хлынула без всякой прелюдии из первых робких капель и постепенного усиления потоков, – хлынула сразу и изо всех сил. Начался невероятной силы ливень!.. Сразу стемнело, сквозь плотную стену дождя ничего уже было нельзя различить: марево, туман, неясность кругом, но только среди всего этого одно лицо забрезжило вдруг совсем рядом, у стены дома. Не-Маркетинг вздрогнул. Лицо приближалось! Это неожиданное впечатление оказалось столь ярким, таким интригующим, что Не-Маркетингу показалось, что на мгновение он выпал из времени и пространства, он словно бы с открытыми глазами потерял сознание, впал в какой-то странный транс. Вот лицо уже стояло перед самым его лицом: мокрые волосы, по щекам бегут струи воды, злые глаза, губы шевелятся, кривятся, дергаются, словно две змейки, два червячка.