Глеб Соколов - Ужасы перистальтики

Вдруг опять промелькнула тоскливая мысль об Ариелле: она все не звонила... Но тут же он подумал, что ему ни в коем случае нельзя о ней вспоминать – это тоже фактор, который может привести... Она позвонит, обязательно позвонит, но думать об этом нельзя. Надо гнать от себя эти мысли, как бы ни было трудно.

– Выпишите мне какие-нибудь таблетки!.. Хочу добить в себе эти атаки окончательно!..

– Я выпишу, но это не главное... Прежде всего вам необходимо снять стресс и больше отдыхать. Дорогой мой, вам надо заняться собой: съездите на какой-нибудь курорт!.. Больше бывайте в обществе, на людях, в шумных веселых компаниях. Рестораны, кино, боулинг, бильярд... Вы увлекаетесь картингом?

– Я?.. Нет.

– А я очень увлекаюсь!.. Ночная жизнь!.. Немного пива или легкого вина, дискотека... А таблетки... Я не считаю, что вам нужно пить какие-то лекарства. Наоборот, они вам могут только повредить. Вы – абсолютно здоровы. Вам просто нужно правильно адаптироваться к той ситуации, в которую вы... Да что там, вы!.. Мы все попали!.. Я вам тут напишу, какие травки вы можете попить.

Он оторвал от стоявшего перед ним бумажного куба лист и принялся красивой позолоченной ручкой что-то писать на нем.

– Это безвредно, это успокаивает...

Замелькацкий восхищался врачом, собой, своей собственной удачливостью, которая привела его сюда на прием. «Все будет тип-топ! Травки... Ха-ха! Травки!.. Развлечения! Немного легкого вина! Компания! Друзья! Картинг! Немного пива». Ему стало значительно лучше – душа была полна оптимизма. Никакого страха перед атаками. Они были побеждены. «Потерпели психологическое поражение!» – заключил он.

По дороге зашел в аптеку, – в кармане у него была бумажка со списком успокоительных средств – сплошные травки. Пить их надо было несколько раз в день «по полстакана». Так сказала врач. Но он, придя домой, утроил дозу – возможно уже завтра предстояло решительное сражение...

Но в этот день сотрудница агентства так и не позвонила. «Что же это такое?!» – нервничал он. «Спокойно! Это вполне нормально!» «Как и то, что не звонит Ариелла...» – тут же заметил он сам себе. И в следующее мгновение он изо всех сил постарался забыть о последней мысли. Она была для него слишком опасна – он помнил об этом. Негативные переживания приводили его к необъяснимым атакам. Которые сегодня были объяснены...

Сотрудница агентства позвонила ему в конце следующего дня, в течение которого он упорно накачивался двойными – тройными дозами своих травяных настоев. «Немного пива, вина! Компания! Картинг! Веселая дискотека!» – подбадривал себя он. – «Все это скоро будет!»

– Они хотят пригласить вас завтра в десять утра, можете?..

– Конечно!.. Конечно могу! – бодро ответил он, хотя пять минут назад хлебнул изрядную порцию ядреного отвара и по телу уже прокатилась приятная расслабляющая волна – травки-то действовали! И неплохо! Это внушало ему оптимизм! Подходя к зеркалу он мог теперь минуту или две не мигая смотреть на свое отражение – такое спокойствие царило во всем его организме. «Эх, сейчас бы обратно в детство, в гляделки играть! Я был бы непобедимым чемпионом!» – веселил он себя.

Она объяснила ему, куда надо подъехать. Место он хорошо знал, но в самом офисном здании ни разу не был, только, проходя мимо, отмечал про себя, какое оно шикарное.

– Давайте, приедьте, как полагается, немного заранее...

– Само собой!.. Думаете, я не знаю, как надо проходить важное собеседование?.. Знаю...

– Как вернетесь домой, позвоните, расскажете, что да как... А я попытаюсь потом разузнать что-то со своей стороны... – сказала напоследок сотрудница агентства.

Он положил трубку и немедленно принялся готовиться к завтрашнему. Почистил и отутюжил костюм, намазал кремом и отполировал туфли – сделал это так тщательно, что в них, кажется, уже можно было смотреться, словно в зеркало, выбрал и повесил на спинку стула свой лучший галстук... О, это был необыкновенный галстук!.. Как-то, под настроение, Замелькацкий купил его в одном из шикарных магазинов неподалеку от Кремля. Отдал он за него не одну новенькую хрустящую пятисотенную бумажку. И даже не две. И не три, но никогда не жалел об этом. Галстук того стоил. Замечательный галстук. Больше всего в нем, как это ни парадоксально, Замелькацкому нравилась этикетка фирмы, прикрепленная с внутренней, невидимой стороны. Солидная этикетка, и эмблема необыкновенна красивая...

Впрочем, и сам галстук, чего уж там, был хорош! Он усмехнулся... Галстук вдохновлял Замелькацкого. В нем он выглядел дорого и чувствовал себя эдаким...

Потом, посмотрев на себя в зеркало, Замелькацкий решил, что неплохо бы сходить в парикмахерскую, – волосы уже отрасли и ему показалось: выглядит недостаточно аккуратно... Для победоносного интервью на солидной фирме требовалась особая аккуратность... Точнее, может быть, никакая аккуратность и не требовалась, – не за длину же волос принимают на хорошее место, но он знал, как чувствуя, что выглядит эдаким героем он и вести себя станет по-другому... Немножко по-другому, чуть-чуть по-другому. Но это неуловимое чуть-чуть и обеспечит ему в конечном итоге выигрыш!..

«Сила в неуловимом чуть-чуть!» – самодовольно подумал он. Он знает, как проходить важные собеседования! В эти минуты он чувствовал себя эдаким Наполеоном Бонапартом накануне великого и конечно же победного сражения.

Впрочем, у него закрадывались сомнения: не обернется ли теперешнее приготовление чем-то таким, вроде недавнего театра, но само собой они исчезали – после врача он стал иным человеком – все было ясно, просто, объяснено, а вдобавок к появившейся уверенности были снадобья, травки, коренья, – вся эта аптечная муть, которая замечательно на него действовала: уже даже и от полстакана хотелось зевнуть и послав все треволнения к черту, завалиться на диван, где безмятежный сон обещал накинуться на него и скрыть собою безработицу, любовную тоску и завтрашнее собеседование, каким бы победным он не планировал его сделать.

Он будет завтра героем! Победный час его грядет!.. Вот и гром курантов: где-то у соседей, – не у писателя ли? – пробили часы.

Он очень долго просидел в парикмахерской в очереди, но подстригли его замечательно – ровно, аккуратно, «качественно», как про себя резюмировал он... После этого он зашел в магазин и накупил всевозможной снеди – несколько видов колбасы: вареной, толстой и розовой, как свинья, с которой свисал конец обвивавшей ее бумажной веревки, венгерской, твердой как камень, обсыпанной разноцветной перечной стружкой, полукопченой, в колбасках, длинных и тонких, как разожравшиеся черви; сыра – с плесенью, плавленого в картонных коробочках, где он был уложен завернутыми в фольгу дольками, наподобие лимонных или апельсинных – двух видов: с ветчиной и с грибами, четверть круга голландского с большими дырами, как будто его старательно дырявили сверлом, пошехонского, российского, литовского... Особо ему приглянулись очень дорогие сардельки, каждая из которых была упакована отдельно и имела поясок вроде тех, что надевают на дорогие сигары. Еще он купил пакет крупных апельсинов с наклейками на боках, огромный грейпфрут, пару лимончиков, красные и зеленые яблоки и пять или шесть плиток шоколада – он покидал их в тележку прямо с витрины – по одному от каждой представленной марки. Немного поколебавшись, взял торт – большой, белый, с кремом, с цукатами и марципанами, похожий чем-то на собор. Торт был призван успокоить бабку насчет его нынешней и будущей платежеспособности. Кроме этого он набрал еще гору всяких разностей и мелочей вроде булочек, приправ, круасанов, оливковых масел, орехов, печенья и тульских пряников, которые впоследствии оказались твердыми, как подошвы с засахарившейся и мелко крошившейся прослойкой из варенья. Вина, водки или пива не брал – интоксикация была противопоказана ему в смысле нервов, но потом, подумав, все же вернулся и прихватил с полки бутылку итальянского красного – пусть будет, на всякий случай, про запас!.. Кто знает, может быть нежданно-негаданно к нему повадятся в гости дочери миллиардеров?.. По крайней мере, одна из них... Расплачиваясь на кассе Замелькацкий подумал с испугом, что при таких ценах и таких закупках денег, полученных при увольнении, надолго не хватит. Но тут же прогнал эту мысль, – она была вредной и опасной... К тому же завтра... В три раза!.. Цифра все еще звучала у него в ушах, своим возбуждающим действием перебивая выпитое аптечное пойло. Но возбуждение это было скорее приятно, чем опасно. Оно давало тонус к завтрашнему решительному сражению.