Эдуард Край - Иерархия

Второй слой воздействия – развитое сознание и процесс познания. Ф. Бэкон говорил: «знание – власть» (а не «знание – сила»). За жаждой знания скрывается жажда власти. Следствием научной революции 16–17 веков было немыслимое ранее явление: сознательное создание новых языков, с морфологией, грамматикой и синтаксисом. Лавуазье, который предложил новый язык химии, сказал: «Аналитический метод – это язык, язык – это аналитический метод; аналитический метод и язык – синонимы». Анализ значит расчленение, разделение (в противоположность синтезу – соединению); подчинять – значит разделять. Язык стал аналитическим, в то время как раньше он соединял – слова имели многослойный, множественный смысл. Они действовали во многом через коннотацию – порождение словом образов и чувств через ассоциации. Отбор слов естественном языке отражает становление национального характера, тип человеческих отношений и отношения человека к миру. Русский говорит «у меня есть собака» – на европейские языки буквально перевести это не возможно. В русском языке категория собственности заменена категорией совместного бытия!!! Принадлежность собаки хозяину мы выражаем глаголом быть (одновременно быть во вселенной).

В новом Западном обществе естественный язык стал заменяться искусственным, специально создаваемым. Теперь слова стали рациональными, они очищены от множества уходящих в глубину веков смыслов. Они потеряли святость и ценность, приобретя в замен цену. Они превратились в симулякры. «Правильный» язык – это язык диктора, зачитывающего текст, созданный платными работниками с целью убедить общество в чем-либо. Язык диктора на имеет связи со здравым смыслом, он несет тайные смыслы, которые в него закладывают те, кто контролирует средства массовой информации. Люди, которые начинают говорить на таком языке, отрываются от здравого смысла и становятся легкой добычей манипуляции.

В чем механизм действия «правильного» языка? 1) В него вставляется огромное количество «слов-амеб» не связанных с конкретной реальностью. Пример – слово «прогресс». Такие слова как бы не имеющие корней, не связанные с вещами (миром) могут быть легко вставлены в любой контекст, они делятся, размножаются, не привлекая к себе внимания – и пожирают старые слова. Они связаны как поплавки рыболовной сети – связи и сети не видно, но она ловит и запутывает наше представление о мире.

Важный признак этих слов-амеб – их кажущаяся «научность». Скажешь «коммуникация» вместо старого слова «общение» или «эмбарго» вместо «блокада» – и твои банальные мысли вроде бы подкрепляются авторитетом науки. Слова-амебы – как маленькие ступеньки для восхождения по общественной лестнице, их применение дает человеку социальные выгоды. В «приличном» обществе человек обязан их использовать. Это заполнение языка словами-амебами было одной из форм колонизации – собственных народов буржуазным обществом.

Отрыв слова (имени) от вещи и скрытого в вещи смысла был важным шагом в нарушении всего упорядоченного космоса, в котором жил и прочно стоял на ногах человек древности. Начав говорить «словами без корня», человек стал жить в разделенном мире, и в мире слов ему стало не на что опереться. Создание этих «бескорневых» слов стало важнейшим способом разрушения национальных языков и средством атомизации общества. Собиратель сказок и языковед А.Н. Афанасьев отмечает значение корня в слове: «Забвение корня в сознании народном отнимает у образовавшихся от него слов их естественную основу, лишает их почвы, а без этого память уже бессильна удержать все обилие словозначений; вместе с тем связь отдельных представлений, державшаяся на родстве корней, становится недоступной».

В России в ходе антисоветской революции через социальную инженерию душится наш родной «туземный» язык, заполняется сознание словами-амебами, словами без корней, разрушающими смысл речи. Будущих руководителей предприятий и банков готовят на основе западных теорий, смысл и содержание которых и адекватность которых для нашей страны не проверяется, а внушается на веру как молитва. Методичная замена русских слов словами-амебами – никакое не засорение или признак бескультурья. Это – необходимая часть манипуляции!!!

Приведем примеры. Возьмем слово «гуманизм». В нашем представлении это нечто доброе и хорошее. Но если докопаться до первоначального смысла, то гуманизм, конкретное философское представление о человеке, которое оправдывает конкретную практику. Эта философия выросла на идеях Просвещения, и ее суть – фетишизация совершенно определенной идеи Человека с подавлением или даже уничтожением всех тех, кто не вписывался в эту идею. Гуманизм тесно связан с идеей свободы, которая принимается как включение всех народов и культур в европейскую культуру. Из этой идеи вырастает презрение и даже ненависть ко всем культурам, которые этому сопротивляются.

Компенсаторная функция символических универсумов защищает человека от «предельного ужаса» перед непонятным, огромным и враждебным в жизни общества». При виртуализации общества символы начинаю играть всё большую роль. Причём возрастает количество симулякров четвёртого типа, то есть чистой фикции. Люди формируют определённый образ себя, «имидж», чтобы предъявлять его окружающим и в процессе общения, в свою очередь, имеют дело образами других. То, что мы потребляем, зачастую не являются предметами в собственном смысле слова, а лишь знаками. Основой дифференциации людей становятся потребляемые ими знаки.

«Символы, имеющие концентрированное выражение в коде, становятся абсолютно индетерминированы, относительны от реалий окружающего мира. В итоге разрушается и отмирает связь между символами и реальностью. Обмен между символами происходит относительно друг друга, но не между символами и реальностью. За символами не стоит ничего конкретного. Так стирается грань между реальностью и вымыслом, между истиной и заблуждением. Реальность и истина, как считает Бодрияр, просто перестают существовать».

Символический обмен приводит к утверждению «гиперреальности». Под гиперреальностью Бодрийяр понимает симуляции чего-либо. Социолог добавляет при этом, что гиперреальность для стороннего наблюдателя «более реальна, чем сама реальность, более правдива, чем истина, более очаровательна, чем само очарование».

Главную роль в формировании гиперреальности играют средства массовой информации. Некоторые учёные считают, что этот факт даёт СМИ огромную власть над обществом. Бодрийар доказывал, то СМИ и массы взаимовлияют друг на друга. «Они начинают с того, что господствующему коду противопоставляют свои особые субкоды, а заканчивают тем, что любое приходящее к ним сообщение заставляют циркулировать в рамках специфического, определяемого ими самими цикла. Масса – медиум гораздо более мощный, чем все средства массовой информации, вместе взятые. Следовательно, это не они ее подчиняют, а она их захватывает и поглощает или, по меньшей мере, она избегает подчиненного положения. Существуют не две, а одна-единственная динамика – динамика массы и одновременно средств массовой информации. Перефразируя Маклюэна, можно сказать «Masses is message».