Фрэнк Норрис - Спрут

И действительно, в тени огромного эвкалипта стояли привязанные лошади редактора. Хэррен, обеспокоенный этим неожиданным визитером из вражеского лагеря, сошел с лошади и, не заводя ее в конюшню, прошел в столовую, где обычно принимали посетителей. Но там никого не оказалось, кроме матери, которая сообщила ему, что отец с редактором в конторе. Магнус просил их не беспокоить.

Незадолго до этого редактор.подъехал к дому и спросил миссис Деррик, которая сидела на веранде с томиком стихов, нельзя ли ему видеть Магнуса Деррика. Магнуса дома не было - он уехал с Фелпсом на участок Хувена посмотреть, хорошо ли растет молодая пшеница, однако через полчаса он вернулся, и Дженслингер попросил уделить ему «несколько минут для разговора наедине».

Оба удалились в контору, и Магнус запер дверь на ключ.

- А у вас тут все прекрасно оборудовано, Губернатор,- сказал редактор, как всегда скороговоркой; черные круглые глаза-бусинки весело поблескивали сквозь очки, шаря по комнате.- Телефон, сейф, телеграфный аппарат, бухгалтерские книги - весьма современно! Так только и можно управлять большим хозяйством в наши дни. Беда лишь, что дни крупных ранчо сочтены. Цены на землю все растут, так что возникает неодолимый соблазн распродавать их, нарезав на малые участки. К тому же мелкие хозяйства несравненно рентабельней. Я как раз собираюсь

писать об этом.

- На содержание нескольких мелких ферм требуется больше расходов, чем на одну большую,- бесстрастно заметил Магнус.

- Очень может быть,- согласился гость.

Наступила длинная пауза. Дженслингер, откинувшись на спинку кресла, растирал себе колено, Магнус, стоя во весь рост перед сейфом, ждал, что тот еще скажет.

- Как же оно не кстати, Губернатор,- начал редактор.- Эта распря между фермерами и железной дорогой. Надо бы вам все-таки договориться. А то, когда две такие крупные отрасли хозяйства не могут прийти к соглашению, это всем нам грозит разорением.

- Я предпочел бы не давать вам интервью по этому вопросу, мистер Дженслингер,- сказал Магнус.

- О нет, нет! Боже сохрани! Я вовсе и не собираюсь вас интервьюировать. Всем и так прекрасно известны ваши взгляды.

Опять наступила длительная пауза. Магнус с недоумением думал, что же в конце концов нужно от него этому человечку, обычно такому болтливому. Наконец Дженслингер снова заговорил. Говоря, он не смотрел на Магнуса и лишь изредка бросал на него быстрый взгляд.

- Насчет теперешней Железнодорожной комиссии. Интересно вы тогда провели кампанию в Сакраменто и в Сан-Франциско по ее выборам.

Магнус помалкивал, крепко стиснув кулаки. Неужели Дженслингер уже знает о позорном поступке Лаймена? И затем и явился? Неужели эта история попадет в завтрашний номер «Меркурия»?

- Да, интереснейшая кампания,- с расстановкой повторил Дженслингер,- весьма и весьма. Я наблюдал за ней с сугубым интересом. И проследил все ее

стадии, мистер Деррик.

- Действительно, кампания была довольно интересная,- согласился Магнус.

- Да уж,- сказал Дженслингер, растягивая все более нарочито слова,- и интереснее других были некоторые отдельные ее моменты, например, способ, посредством которого вы - лично - обеспечили себе голоса глав некоторых делегаций… Вы хотите, чтобы я продолжал? Я имею в виду глав некоторых делегаций… Способ получения их голосов! Все это, мистер Деррик, я считаю ходом, заслуживающим наибольшего интереса. Н-да, любопытно,- задумчиво продолжал он.- Так как это было? Вы положили два билета достоинством в тысячу долларов каждый и четыре билета достоинством в пятьсот долларов в свой персональный сейф в одном из сан-францисских банков, сейф номер 308, и затем,- как бы мне не ошибиться,-

по ключу от этого сейфа вручили каждому из упомянутых мной джентльменов, а после выборов сейф оказался пустым. По-моему, это весьма интересно, необычайно даже! Так сказать, новый безопасный и в высшей степени изобретательный способ

дачи взятки. И как вы только додумались, Губернатор?

- Вы отдаете себе отчет в том, сэр, как называется то, чем в данный момент занимаетесь? - вскричал Магнус.- На что намекаете, находясь здесь, в моем доме?

- Помилуйте, губернатор,- спокойно возразил редактор.- Я ни на что не намекаю. Я просто говорю то, что знаю.

- Ложь!

Дженслингер задумчиво потер подбородок.

- Ну что ж,- сказал он,- у вас будет возможность доказать это перед судом присяжных, если вы того пожелаете.

- Я известен во всем штате,- взорвался Магнус - Я не прибегаю к нечестным методам в политических целях! Я…

- Никому так не нужна безупречная репутация, как человеку, который решает дать взятку,- прервал его Дженслингер.- К тому же должен сказать вам, Губернатор, что криком вы меня не запугаете. Подкупленные вами лица у меня в руках. Вот уже полтора месяца, как их письменные показания лежат у меня в сейфе. При желании их можно арестовать завтра же. Вы, Губернатор, пошли на большой риск, ввязавшись в эту борьбу в Сакраменто,- очень большой риск! Есть люди, которым обвинением в подкупе не напортишь, им это как с гуся вода, но только не вам. Для вас это - смерть! Я это дело знаю как свои пять пальцев, а если не верите, то вот,- он достал из кармана длинную бумажную полосу,- вот оттиск статьи.

Магнус взял оттиск. И своими глазами увидел напечатанный под сенсационным заголовком, с отдельными,- наиболее важными,- пунктами, выделенными крупным шрифтом, подробный отчет о преступном сговоре, в который он вступил с двумя делегатами. Все обстоятельства были изложены с беспощадной прямотой, приводились только факты. Каждое утверждение подкреплялось доказательствами, все цифры были выверены с присущей Дженслингеру тщательностью. Это было разоблачение, крах, гибель!

- Как будто все верно, а? - сказал Дженслингер, когда Деррик кончил читать. Магнус молчал.- Полагаю, что ошибок нет,- продолжил редактор.- Но я все же счел нужным показать это вам, прежде чем предать гласности.

Единственно, о чем думал Магнус Деррик в этот момент, на чем сосредоточил все свои силы, это необходимость любой ценой сохранить достоинство, не обнаружить перед этим человеком ни малейшей слабости, не позволить ему торжествовать победу. Колоссальным усилием воли, призвав на помощь всю твердость, всю непреклонность своего характера, он заставил себя прямо взглянуть в глаза Дженслингеру.

- Могу вас поздравить,- сказал он, возвращая гтиск,- блестящая журналистская работа. Завтра ваша газета пойдет нарасхват.

- А я еще не уверен, буду ли публиковать эту статью,- ответил редактор, с безразличным видом откладывая оттиск в сторону.- Со мной такое бывает. Если что-то покажется мне интересным, я не успокоюсь, пока не докопаюсь до истины, однако, распутав дело, сразу же теряю к нему интерес. И потом мне вовсе нe хочется вас - Председателя Союза, человека в здешней округе очень видного - свести подобной статьей в гроб. Для вас гораздо важнее предотвратить ее появление в печати, чем для меня ее напечатать. Для меня это пустяк - ну, не будет двух-трех экстренных выпусков; для вас же - Бог мой! - да это же конец всему. Ваш комитет знает, как было сделано дело, но Союз ваш, вся долина Сан-Хоакин, все жители штата считают, что комиссия была избрана честным путем.