Джон Кутзее - Мистер Фо

Но если эти женщины - ваши создания, которые приходят ко мне по вашему указанию и произносят слова, которым вы их научили, то кто же я и кто такой вы? Я представилась вам собственными словами, я знаю это точно - я соскользнула за борт лодки, поплыла, мои волосы плыли вокруг меня, и так далее, вы наверняка помните эти слова, - и долгое время, когда я писала вам письма, которые вы так и не прочитали, потому что они не были отправлены, да и не были написаны даже, я верила в свое авторство.

И вот сейчас, находясь наконец в одной с вами комнате, где нет нужды объяснять каждый мой шаг - я у вас перед глазами, а вы не слепой, - я тем не менее продолжаю описывать и объяснять. Слушайте! Я описываю темную лестницу, пустую комнату, занавешенный альков, все эти подробности, известные вам в тысячу раз лучше, чем мне; я описываю, как выглядите вы и как выгляжу я, я пересказываю ваши слова и мои. Почему я это делаю, к кому обращаюсь, когда в словах нет никакой нужды?

Сначала я думала рассказать вам историю про остров, а затем вернуться к моей предыстории. Но теперь вся моя жизнь перерастает в некий рассказ, в котором мне ничто уже не принадлежит. Я считала себя самой собой, а девочку - созданием иного порядка, произносящим слова, которые вы ей внушили. Но теперь во мне не осталось ничего, кроме сомнений. Кто говорил моим языком? Неужели я тоже призрак? Существо иного порядка? А вы, кто же такой вы?

Пока я все это говорила, Фо неподвижно стоял возле камина. Я ждала ответа, ведь он никогда не испытывал недостатка в словах. Но вместо ответа он вдруг подошел ко мне, заключил меня в объятия и поцеловал; и как раньше на мой поцелуй откликнулись губы девочки, так теперь ответили на его поцелуй мои губы (кому я в этом исповедуюсь?), губы женщины на поцелуй возлюбленного.

В этом и был его ответ? Что он и я - мужчина и женщина, а мужчина и женщина могут обходиться без слов? Если да, то э то вовсе не ответ, нечто пустопорожнее, а не ответ по существу, такой ответ не удовлетворит .думающего человека. Эми, девочка и мальчик расплылись в улыбках пуще прежнего. Бездыханная, я высвободилась из его рук.

- Очень давно, мистер Фо, - сказала я, - вы записали историю (я нашла ее в вашей библиотеке и для времяпрепровождения прочитала ее вслух Пятнице) женщины, которая провела вечер в беседе с подругой, расставаясь, обняла ее и простилась словами «до свидания». Но эта подруга, оказывается, - женщина этого не знала - накануне умерла вдалеке от этих мест, и, значит, она беседовала с призраком. Из чего я заключаю: вам известно, что призраки могут не только говорить с нами, но и обнимать и целовать нас.

- Моя милая Сьюзэн, - сказал Фо, и я не могла смотреть на него с прежней суровостью, когда он произнес эти слова, потому что никто долгие годы не называл меня «моя милая Сьюзэн», уж Крузо-то, во всяком случае, не называл, - моя милая Сьюзэн, мне нечего сказать относительно того, кто из нас призрак, а кто нет: на эту проблему мы можем лишь взирать в оцепенении, подобно птице, не отводящей взгляда от змеи, и надеяться, что она нас не проглотит.

Но если вы не можете отрешиться от терзающих вас сомнений, я скажу вам кое-что, быть может, это вас утешит. Давайте противостоять худшим страхам, то есть тому, что мы все призваны в этот мир из иных сфер (которые не сохранились в нашей памяти) неким не известным нам волшебником, подобно тому как, по вашим словам, я вызвал к жизни вашу дочь и ее компаньонку (к чему я на самом деле непричастен). Все же спрошу: разве мы из-за этого лишились свободы? Вы, например, разве вы перестали быть хозяйкой своей жизни? Разве мы неизбежно превращаемся в марионеток в каком-то фарсе, конец которого нам неизвестен, но к которому мы идем как осужденные на эшафот. Вы и я, каждый по-своему, понимаем, какое беспорядочное занятие - сочинительство, то же относится и к волшебству. Мы сидим и смотрим в окно, мимо проплывает облако в форме верблюда, и, прежде чем мы отдаем себе в этом отчет, наша фантазия устремляется в африканские пустыни, а наш герой (а ведь это не кто иной, как мы сами, скрытые под маской) скрещивает сабли в стычке с мавританским бандитом. Проплывает новое облако, на сей раз в форме парусника, и в мгновение ока нас, несчастных, волна выбрасывает на необитаемый остров. Есть ли у нас какие-либо основания утверждать, что жизнь, которая нам дана, движется в соответствии с неким замыслом, а не подчинена причудам воображения?

Я знаю, вы скажете, что герои и героини приключения - простые люди, им неведомы терзающие вас жизненные сомнения. Но разве вас никогда не посещала мысль, что ваши сомнения - это часть жизни, которую, вам выпало прожить, и что весят они не больше, чем все ваши приключения? Я только спрашиваю, не утверждаю.

В своей жизни, отданной сочинению книг, я часто, поверьте, бродил в тумане сомнений. И вдруг меня осенило: надо ставить некую вешку на том месте, где я стою, чтобы в грядущих странствиях было куда возвращаться и не сбиться с пути. Поставив вешку и постоянно к ней возвращаясь (в сущности, она свидетельство моей слепоты и беспомощности), я все же постоянно сбиваюсь с пути, но тем радостнее каждый раз возвращение на верную дорогу.

Посещала ли вас мысль (и этим я закончу), что в своих странствиях вы, сами того не сознавая, оставляли для себя где-то позади некий знак, это свидетельство слепоты, о которой я говорил, и что, за неимением лучшего плана, вы бродите в тумане, ищете из него выход - если вы и в самом деле сбились с пути или вас сбили с пути - и постоянно возвращаетесь к этому знаку и начинаете все сначала столько раз, сколько будет нужно, пока не окажется, что вы спасены.

Фо повернулся к Джеку, который давно уже тянул его за рукав. Они пошептались, Фо дал мальчику денег, и, весело пожелав всем доброй ночи, Джек удалился. Миссис Эми посмотрела на часы и воскликнула, что уже поздний час.

- Вы далеко живете? - спросила я. Она как-то странно посмотрела на меня.

- Нет, - сказала она. - Недалеко, совсем недалеко

Девочка не хотела уходить, я обняла ее, поцеловала, и это привело ее в хорошее настроение. Ее внешность, даже если допустить, что это призрачное видение, уже не тревожила меня, как раньше, все-таки я видела ее не впервые.

- Идем, Пятница, - позвала я. - Пришла и нам пора уходить.

Фо запротестовал.

- Вы окажете мне большую честь, - сказал он, - если заночуете здесь. Да и где вы сейчас найдете ночлег?

- Если на улице нет дождя, мы можем выбирать из сотни постелей, хотя все они жесткие, - ответила я.

- Оставайтесь у меня, - сказал Фо. - По крайней мере, здесь вас ждет мягкая постель.

- А Пятница?

- И Пятница тоже, - сказал он.

- Но где же будет спать Пятница? Где вы его уложите? Я не могу его прогнать.

- Ни в коем случае, - сказал Фо.