Андрей Шляхов - Доктор Данилов в дурдоме, или Страшная история со счастливым концом

– Давай я все же тебе перезвоню с обычного телефона, – Елена почувствовала, что разговор может затянуться надолго.

– Перезванивай, я дома.

Елена открыла окно – то ли в комнате было душно, то ли ощущение нехватки воздуха возникло от волнения, и перезвонила Максу:

– Психосоматику мне отсоветовал ваш психиатр, сказал, что она хороша для тех, кто пытается отравиться «ношпой» после ссоры с мужем, а у Вовы более глубокие проблемы.

– А кто у тебя был?

– Травин… или Травкин? Бородатый такой крепыш…

– Ну, он толковый, – похвалил Макс, – только большой перестраховщик. Любит по воробьям из всех пушек палить…

– Макс, мы так подробно обсудили Вовино состояние, и я с ним согласилась. Был риск, что в психосоматике с Вовой просто не сладят…

– Зато там сладили, но ты все равно недовольна, – хмыкнул Макс. – Хорошо, пусть так. Но почему ты сразу же, как говорится, по горячим следам не наладила контакт с лечащим врачом и заведующим отделением?

– Я пыталась, но как-то не пошло…

– Значит, мало давала.

– Чего? – не поняла Елена.

– Лен, ты, конечно, в некотором роде идеалистка, но не настолько же, – упрекнул Макс. – Что ты можешь дать, как не деньги? Или ты не в курсе, что врачи берут деньги?

– Деньги?

– Да, деньги! Мани, мани, мани. Причем сразу же, «на входе», чтобы с самого начала все пошло так, как вам надо.

– Знаешь, у меня и в мыслях такого не было, – призналась Елена. – Нет, я, конечно, подразумевала, что в конце нужно будет отблагодарить врачей…

– Я примерно в курсе, сколько получает заведующий подстанцией, – перебил Макс. – И также я в курсе внутренних цен в двадцать первой психушке. Так вот – тебе пришлось бы целый год сидеть на хлебе и воде, не тратясь больше ни на что, чтобы собрать сумму, необходимую для покупки там места заведующего отделением.

– Ну это бред… – не поверила Елена.

– Бредят наши пациенты, а не мы. Тебе надо было сразу подойти, обозначить свой интерес…

– Как это?

– Интересы бывают разные – одним нужно выглядеть невменяемыми, а другим – нет. Исходя из этого и действуют. То есть тебе надо было сказать, что Владимир – врач, что ему еще жить и работать, и нельзя ли максимально сгладить диагноз…

– Что значит «сгладить»?

– Понаблюдать, полечить и выписать с чем-нибудь, не подлежащим постановке на учет у районного психиатра. Да хоть с вегетососудистой дистонией!

– Это после суицидальной попытки?

– Да кому о ней надо вспоминать? Тебе надо? Нет. И ему не надо.

– Ты знаешь, Макс, я об этом и не подумала… Как-то не до того было, да и представить…

– Ну а раз не проявила сознательность, то получай! Там ведь не дураки работают. Они прекрасно понимают, кому что надо, и если не получают денег, то делают все наоборот. Да, кстати, у твоего Владимира в отделении репутация скандалиста, имей в виду.

– Думаю, что и у меня не лучше.

– Ну вот тебе и обоснование шизофрении. Двустороннее обоснование – с одной стороны, вы не заплатили, так получайте, а с другой – поскандалили, так вот вам! Шизофренику какая вера? В истории болезни, кстати, отражено, что он с твоих слов был склонен к беспочвенным обвинениям и постоянно злоупотреблял алкоголем. Кроме того, там описаны галлюцинации…

– Да их у него сроду не было…

– Теперь есть, хочешь зачитаю?

– Нет, спасибо, я лучше сама завтра все по порядку прочту. Ты лучше посоветуй, что мне со всем этим делать?

– Хрен его знает. – Макс помолчал. – По-хорошему ты с ними уже не договоришься…

– Да, после последнего разговора с заведующим, так особенно. Придется, наверное, по-плохому. Подскажи – как?

– Хм… это тебе не диагноз внематочной беременности у мужика оспаривать, – пошутил Макс, пытаясь хоть немного поднять Елене настроение. – Наверное, лучше всего поступить так… Пусть он выписывается, не встает ни на какой учет у районного психиатра, незачем зря время терять, и едет в Питер. Вместе с тобой…

– Зачем в Питер? – Елене показалось, что Макс снова шутит. – Вроде не время для романтического путешествия?

– Какое романтическое путешествие? В Питере есть свой НИИ психиатрии…

– Знаю.

– Так ищи туда пути, чтобы положить Владимира на экспертизу. Если хочешь – могу дать наводку, к кому обратиться за предварительной консультацией.

– А в Москве ему что, не проведут экспертизу?

– Ты про великое противостояние чего-нибудь слышала?

– Нет.

– Московская и питерская психиатрические школы испокон веков тихо ненавидят друг друга. В Москве «московский» диагноз опровергнуть очень трудно – кастовость, один за всех и все за одного. А в Питере это сделать в сто раз проще. Тем более что такое психиатрический диагноз? Это всего лишь вывод, к которому врач приходит, опираясь не на объективные данные больного, а на свое суждение о нем. Это я тебе как психиатр говорю. Короче, война – фигня, главное – маневры. Куда повернешь – туда и поедет. Тем более учти, что в Питере не любят ставить налево и направо шизофрению, как это делают в Москве, позабыв про другие диагнозы. Это тебе на руку. Разумеется, не забывай интересоваться, сколько ты кому должна…

– И много потребуется денег? – В голове Елены уже начал выстраиваться план.

– Ну, без трех штук баксов и не подступайся, – протянул Макс. – Вопрос у тебя не самый простой, ну и условия ему обеспечить надо. Не захочет же он с какими-нибудь психами в одной палате лежать. Наелся уже небось этой радости по горло.

– Но у него же нет никакой шизофрении…

– Лен, я тебя не понимаю. Есть ли у любого из нас шизофрения или нет, это такой вопрос, который можно тереть бесконечно. Я веду речь о конкретной ситуации. Вам надо, чтобы люди выставили своих коллег, пусть даже и московских, полными профанами, ничего не смыслящими в психиатрии. За это надо платить. Тогда все будет сделано быстро, четко и безукоризненно. Хоть в милицию поступай! Вдобавок иногородним всегда все обходится дороже, и закон этот действует не только в Москве. А так вы приезжаете, знакомитесь с очень милой женщиной Соней Твердовской, и она вам все устроит. Буквально на следующий день. Это все, что я могу для тебя сделать.

– Спасибо, Макс, что бы я без тебя делала… – растрогалась Елена. – Я у тебя в долгу, если что-то вдруг…

– То я всегда могу рассчитывать на место старшего фельдшера на твоей подстанции! – заржал Макс. – Не бери в голову, какие счеты между своими? Сегодня ты мне поможешь, завтра – я тебе. На этом и держится мир. Ну все, пока, а то моя киска уже извелась от нетерпения…

– Спасибо, – еще раз поблагодарила Елена и помассировала ноющее ухо, забывшись, она чересчур сильно прижимала к нему трубку.

Интересно, кого Макс имел в виду под нетерпеливой киской – кошку или свою очередную пассию? Женщины вешались на Макса гроздьями – он был не очень красив и совсем не богат, но с ним можно было чувствовать себя легко и очень непринужденно.