Дмитрий Добродеев - Возвращение в Союз

Старик взглянул сквозь темный поляроид и вымолвил: «А ну, давай садись, проедем с ветерком!» — Да я ж на службе, товарищ Брежнев! — Вы слышите, полковник… как вас, Маросейкина? — Та молча села. Ильич нажал на газ и вместо трассы погнал машину по просеке — в сосновый лес. Там резко затормозил и начал расстегивать ей гимнастерку.

— Товарищ Брежнев, — пыталась она сказать, но он хрипя достал большую, как вымя, грудь, всю в голубых прожилках, и жадно прилепился к соску. Она, наверно, из приличия, раскрыла ему брючину, пыталась оживить завядший на корню. Невероятное случилось: у Брежнева поднялся. — Бери! — сказал он коротко, — и Маросейкина принялась за работу.

Я бился о коробочку, пытаясь вырваться, но эта, знай, коробочка была запаена что надо. А этот долбаный старик работал, используя мою энергию! Так продолжалось минут пятнадцать.

С надрывным визгом тормозов остановились две машины. Повыскакивали трое: «Вы где пропали, товарищ Брежнев? Мы думали, что вас похитили..» На что Ильич, разгладив пышны-брови: «Она похитила. Полковник Маросейкина. Скажите Щелокову, чтоб не зажилил, знай, погоны!»

Нас молнией взметнули назад, на дачу, и там врачи раздели Брежнева и стали слушать да выстукивать… Да, странно, шумы пропали, рефлексы возродились… В их злобных душах я мог читать, что план Андропова срывается… Джаваха, используя меня, вернула Брежневу энергию… Я помню этот кадр: они выходят в коридор и что-то шепчут, скребут в затылках… потом скрываются…

Ильич храпит. Он спит блаженным сном. Ну вылитый ребенок. Он чмокает во сне. Однако к груди и членам прилеплены электродатчики — «они» исследуют, откуда у него энергия. И думают.

Я вижу еще: на цыпочках вошла сестричка. По взгляду и скрытой усмешке я понял: она все знает. Пока Ильич плывет в Морфее, накачанный двойным снотворным, она тихонечко снимает латунную коробку с покорным вашим слугой и быстренько уносит в коридор.

Уносит в коридор, передает. Коробку сует в карман товарищ Уборенко — начальник охраны. Ему поручено — отдать коробку самому Андропову. Меня уносят. Я слышу за спиной протяжный хрип, стук падающего тела. Прощай, товарищ Брежнев!

Латунная коробочка была помещена в другую, картонную, куда обычно кладут вещдоки. Ее прижал к груди майор Рябинников, и мы поехали. В кромешной тьме я набожно сложила лапки и предалась раздумью о горестной судьбе всех тех, кто попадает в жернова большой политики. Сик транзит!

Безжалостная гонка с сиренами и взвизгами на поворотах длилась каких-то полчаса, но это время мне показалось вечностью. Затем — по тормозам, железный скрежет ворот и топот по коридорам. На лифте, снова топот, все, прибыли! Я услыхала: «Оперативная команда 05–08 на месте. Доложьте лично товарищу Андропову!»

Меланхолическая пауза, дрожь пальцев на моей коробке, затем звонок и слабый голос в матюгальнике: «Пускай войдут!» Чеканным шагом входят, коробка раскрывается, и сквозь ажурные хитросплетения моей латунной клетки я вижу: громадный кабинет, опущены гардины и — крючконосый старец, сидит, устало положив распухшие фаланги на сукно. Он барабанит: «Докладывайте, братцы!»

Полковник Чижиков, исправно припечатав шаг, подходит к Ю. В. Андропову и рапортует: «Задание готово! Зловредная коробочка доставлена. Тем самым игра в знахарство и проча ересь прекращены… Однако…» — он наклоняется к Андропову и что-то шепчет. Тот дал ему рукой отмашку, скривился с энною брезгливостью, потом с усилием поднялся и подошел к окну. Чуть приоткрыл гардинку.

Москва, ноябрь 82-го. Железный Феликс доминировал над пестрыми потоками машин. Простые, беззаботные, шныряли москвичи вокруг Лубянской площади. На стенах — портреты членов Политбюро. 65-я годовщина ВОСРа стояла на пороге. Андропов хрустнул пальцами и тихо произнес: «Не уследили, хлопцы, за Ильичом… сдается, что непростое время выпало на долю нашей Родины, СССР. Дожить бы до победного конца!»

Андропов проглотил слюну, прошелся вдоль стола, нажал на кнопку магнитофона. Мелодия «Странников в ночи» печальным джазом окутала нас, тварей дрожащих. Андропов выдохнул: «Но это прискорбное событие, товарищи, нас не должно удерживать от продолжения борьбы с врагами Страны Советов, к которым относятся и разные шаманы, и даже много хуже… Ну, где там ваша мундовошка, показывай!»

Коробочку поставили под лампу. Андропов нагнулся с громадной лупой и начал рассматривать фактуру моего тела. Он что-то бормотал под нос, потом сгруппировался и вынес окончательное резюме: «Есть сведения, что эта муха обладает губительной биоэнергией. Прошу вас проверить лабораторным путем, в чем дело, и доложить. Все, за работу!» — и он захлопнул папку, где значилось: «Джаваха-Муха».

Усердные ребята почапали по коридорам Великого строенья КГБ, когда-то — Охраны батюшки-царя. На бесконечных вереницах дверей стояли номера, и мириады этих табличек без имени мозолили глаза, которые я терла мохнатыми своими лапками, пытаясь различить, куда же, собственно… На спецподъемнике спустились в подземелье и там, пройдя сквозь целую систему спецдверей, мы очутились в лабораторном помещении. Сплошные колбы, мензурки, датчики, а также центрифуга. Меня немедленно прикнопили к стеклу и начали рассматривать да замерять. Убийцы в белых халатах склонились надо мной.

Произошел замер. Отдельно каждой волосинки. Они пропитывали меня растворами, вертели на кончике пинцета и были в целом недовольны: объект не отвечал поставленной задаче — найти источник биополя, способного питать энергию дряхлеющего человека. Профессор Бардаков утер салфеткой лоб и произнес: «Придется — в генератор пси-энергии!»

Они распяли меня на маленьком штативе и поместили между двух пластин. Потом рванули на себя рубильник, и я увидела, как синий змеевидный ток прошел сквозь маленькое тело. Я стала корчиться, запахло жареным, они же подбавляли току, и хруст трещащих сочленений стал вовсе невыносим. И вот, когда совсем прощалась с жизнью, увидела: из-под мохнатых сочленений вскипает белая и молодая плоть, она неудержимо разрывает старое членистокрылое начало. Напор, еще напор, и вот я встал на обе ноги, плотно, и разметал проклятую машину пыток.

«Они» попятились: да это, знай, невиданно… сенсация… наш опыт удался… Так вот кто крылся под долбаной личиной этой мухи… Смотрите, он зомбирован! Ведь это — муха-зомби, она же человек!

На что я им, ступив два шага и послюнявив кулак: «Ну вы, знай, сатанисты, давай одежду!» — Они попятились, швырнули мне какое-то рванье. Я еле влез в штаны и майку, потребовал вина, и тут они набросились со всех сторон, пытаясь скрутить меня и положить на землю. Одним движеньем я расшвырял всю эту братию, ногою выбил железну-дверь, потом вторую и начал бег.