Андрей Геласимов - Дом на Озерной

– Здорово, Еж, – сказал он.

– Здорово, – радостно повторила за ним Гулбахор.

Совершенно опешивший Юркин бритоголовый начальник уставился на девочку.

– Что-то я не понял… Это у тебя кто?

– Я Гулбахор, – звонко сказала она. – А вот Катя!

Гуля показала пальцем на Юркину сестру, которая все еще стояла рядом.

Из-за кабины появился Муродали. Быстро оценив ситуацию, он подошел к Юрке и забрал у него из рук дочь.

– Что-то я не понял, – повторил Еж. – Откуда эти мартышки?

– Что ты сказал? – повернулся к нему Муродали.

Поняв, что он сейчас может напугать Гулю, Муродали осторожно поставил ее на асфальт.

– Иди к тете Томе, – мягко сказал он и снова обернулся к Ежу.

– Так что ты там говорил?

Стоявший перед ним крепкий парень с бритой головой и бесцветным взглядом совершенно не пугал его. Наоборот, ему было даже забавно, что кто-то может ему так хамить. За долгие годы в армии, а тем более учитывая боевой опыт, Муродали привык жестко подавлять не то что неподчинение, но даже простое невнимание к своим словам, в то время как здесь он почти с радостным изумлением встретил вдруг случай прямой агрессии. Больше всего его забавляло то, что стоявший перед ним бритоголовый, наверняка считавший себя сильным и страшным, понятия не имел о том, что он уже не охотник, а жертва.

Сделав упругий шаг в его сторону, Муродали почти без замаха, на который противник мог бы среагировать, нанес ему короткий и точный удар в нижнюю челюсть. Еж нелепо взмахнул руками и уселся на попу, качая головой. Для него это было совершенно новое ощущение, поскольку в нокдаун его до этого никто не отправлял. Да и таджика, командовавшего разведротой, ему встречать раньше не доводилось.

Юрка бросился к Муродали, но Томка, которая выскочила из-за «КамАЗа», повисла на сыне и оттащила его в сторону. Муродали опустился рядом с Ежом на одно колено, взял его за ворот черной футболки, занося руку для второго и гораздо более сильного удара. Еж по-прежнему не мог сфокусировать взгляд и, как герой научно-фантастических сериалов, явно пребывал где-то в параллельном пространстве.

– Салабон, – усмехнулся Муродали. – Даже дух робкий такой удар держит. В армию бы тебе. Ну, вставай…

Он помог Ежу подняться, затем отряхнул ему брюки и легонько подтолкнул его в сторону рынка.

– Шагай, боец. И в другой раз – следи за языком. Мало ли на кого нарвешься.

Еж нетвердой походкой отправился восвояси, а Томка, наконец, отпустила вырывающегося Юрку.

– Ты кого бьешь! – закричал тот. – Достал уже! Вали туда, откуда приехал! Еж! Еж! Подожди меня!

Он бросился за своим старшим товарищем, но тот оттолкнул его и скрылся за воротами рынка.

Муродали взял дочь за руку.

– Слушай, ты чего устроил? – наехала на него Томка. – Нашел, с кем связаться. Мужик ведь здоровый! Иди, найди себе таких же лбов! Они же дураки просто…

Муродали повернулся и пошел прочь, уводя с собой Гулю.

– Ты куда? – закричала ему вслед Томка.

– Да оставь ты его, – дернул жену за рукав Степан. – Пошли китайцев искать.

Но китайцев Томка искать не стала. Вместо этого она побежала за Юркой, который исчез где-то позади овощных рядов, а Катя увязалась за нею.

Степан и Мария через десять минут стояли рядом с теми прилавками, где торговали китайцы. Вокруг них столпилось как минимум десять веселых узкоглазых продавцов. Все они галдели на своем языке, смеялись, хлопали в ладоши и пытались отнять друг у друга мобильный телефон Марии. Степан возвышался над ними как императорский пингвин, дождавшийся, когда его потомство вылупится на свет.

Наконец он не выдержал:

– Так, хлопчики! А ну, тихо!

Китайцы примолкли, а Степан поморщился от боли, потирая поясницу.

– Кто по-русски из вас говорит?

Все китайцы с готовностью подняли правую руку. Степан обвел их взглядом и выбрал того, что стоял рядом с ним.

– Вот этот вроде смышленый, – сказал он Марии, а потом повернулся к тому китайцу, который держал телефон. – А ну-ка, отдай ему трубку.

Китаец пробормотал что-то и прижал телефон к груди.

– Отдай, говорю. Оглох, что ли?

Китаец радостно закивал и начал набирать какой-то номер.

– Эй, эй! Ты кому звонишь? – заволновался Степан. – А ну, дай сюда!

– По-моему, он тебя не понимает, – сказала Мария.

– А чего тогда руку тянул?

Она пожала плечами.

– Видимо, на всякий случай.

– Короче, валим отсюда, – сдался Степан. – Без толку это все. Я сейчас от боли уже завою.

– Ладно, поедем к Тетерину, – согласилась Мария. – Пусть покажет тебя хирургу.

Степан отнял телефон у китайца и махнул притихшим торговцам рукой:

– Свободны. Быстро по рабочим местам.

Однако те не двинулись с места. Они еще чего-то ждали от странных русских, которые зачем-то давали им телефон.

– Да ну вас, – вздохнул Степан и двинулся к выходу с рынка.

Заботливые китайцы проводили его и Марию до самых ворот.

Вернувшись на Озерную, Муродали сразу прошел с дочерью к себе в комнату и начал собирать вещи. Гулбахор помогала ему, радуясь предстоящей дальней поездке. Единственное, о чем она немного грустила, – это то, что нельзя будет взять с собой Катю. Гуля побросала всех своих кукол в рюкзачок, и, когда вошла Валя, она уже была готова к отъезду.

Остановившись на пороге, Валя посмотрела на Муродали, который даже не обернулся и продолжал возиться с большим чемоданом.

– Ты куда-то собрался?

– В Душанбе, – ответил он, застегивая молнию на чемодане. – Давно не был на Родине.

– Мам, собирайся быстрее, – протянула Гулбахор.

Валя стремительно прошла через комнату, села на кровать рядом с Гулей и прижала ее к себе, как будто испугалась вдруг потерять ее.

Муродали выпрямился, посмотрел на жену и сказал именно то, что она боялась услышать:

– Мама приедет попозже.

Валя окончательно сникла.

– Ты неправильно ее одел.

– Ничего. Сами разберемся.

Этой фразой Муродали провел между ними последнюю черту. Теперь он и Гулбахор были по одну сторону мгновенно возникшей стены отчуждения, а Валя со своей прежней семьей – по другую.

– Это из-за Тетерина? – проговорила она, ненавидя сами эти слова и себя за то, что она их произносит.

– А почему ты сразу подумала о нем?

Он совершенно не ожидал, что эта тема всплывет в их разговоре, но теперь, когда она все же всплыла, его захлестнула ревность.

– Ты что, специально потащила нас всех сюда? Узнала про то, что сестра твоя с ним разводится, и сорвалась с места? Мы из-за этого в такой спешке продавали дом? Я из-за этого отдал все деньги твоему брату?

Голос Муродали повышался, Гулбахор испуганно втягивала голову в плечи, а Валя, отвернувшись от мужа, гладила дочь по голове. Ей было до слез обидно слышать все, что он говорит, но возразить она не могла.