Андрей Геласимов - Дом на Озерной

– Решила не упустить своего шанса? – несло Муродали. – Давай! Может, получится на этот раз! Я тебе не помеха.

Он даже понятия не имел, насколько он был в этот момент неправ. Валя вернулась в родной город отнюдь не ради воспоминаний о первой любви. У нее была гораздо более веская причина, однако о ней она уж точно не могла сказать мужу.

– Тогда поезжай один, – проговорила она, прижимая девочку к себе. – Я Гулю тебе не отдам…

– Тоже мне мать нашлась! – хлестко ответил Муродали.

От его слов Валя вздрогнула, как будто ее ударили по лицу. Секунду она прислушивалась к чему-то внутри себя, затем отпустила Гулю, встала и медленно вышла из комнаты.

– Поехали, – сказал Муродали, поднимая чемодан с пола.

Гуля закрыла лицо ладошками и помотала головой.

– Я не хочу без мамы, – прошептала она.

Муродали снова опустил чемодан на пол. Только теперь он осознал, что все сказанное им было сказано в присутствии дочери. То есть он понимал, что она сидит здесь, находится в комнате, слушает его гневные и обидные слова, но то, что она не просто ребенок, а человек – и значит, слышит его и страдает, – это он понял только сейчас.

Муродали сел на чемодан и, словно повторяя движение дочери, спрятал лицо в ладонях.

До поликлиники, где работал Тетерин, Степан доехал, как говорят в спорте, уже только на «морально-волевых». Неясно, почему комментаторы опускают в своей речи слово «усилия», но для того, чтобы выбраться из кабины «КамАЗа», подняться на крыльцо, а затем на третий этаж, Степану потребовались именно они, при этом неимоверные.

Войдя в кабинет Тетерина, он опустился на кушетку так осторожно, как будто боялся, что она заминирована. Медсестра Танечка увидела входящую следом за ним Марию, вспыхнула и спряталась за ширмой. Мария в свою очередь тоже заметила этот маневр, а также и то, что медсестра была весьма симпатична и, главное, молода. Эти два факта, впрочем, вряд ли обеспокоили бы ее, если бы не та поспешность, с которой девушка ретировалась из поля зрения. Мария задумчиво посмотрела на ширму, потом на Тетерина, который уже ощупывал Степана, а потом на его новенький плащ, висевший у входа.

«… и плащик зачем-то себе прикупил», – завершила она свою мысль, начало которой формулировать ей не хотелось.

– Можно попробовать акупунктуру, – сказал Тетерин. – У нас есть хороший специалист.

– «Аку» чего? – насторожился Степан.

– Акупунктуру, – спокойно повторил Тетерин, не вдаваясь в подробности.

– А-а, – протянул Степан. – Ну, давай.

Разумеется, он не понял, о чем идет речь, но Тетерин был в белом халате, а спина болела уже так сильно, что Степан готов был согласиться даже на раскаленный утюг.

Через минуту они втроем вошли в соседний кабинет, стены которого были увешаны плакатами. Люди на этих плакатах щетинились иголками и безмятежно улыбались, очевидно, испытывая большое удовольствие от того, что кто-то вогнал в них десятки огромных игл.

– Ежики какие-то, – простонал Степан.

– А это на каком языке? – спросила Мария, указывая на иероглифы под рисунками.

Тетерин пожал плечами.

– Не знаю. На китайском, наверное.

В этот момент дверь открылась, и в кабинет вошел плотный невысокий человек с лицом азиата.

– Здравствуй, Лю, – начал Тетерин. – Я тебе пациента привел…

Однако Мария не дала ему договорить.

– Извините, пожалуйста, – обратилась она к вошедшему. – А вы случайно не из Китая?

– Из Китая, – улыбнулся тот.

– Что же ты молчал? – с упреком посмотрела она на мужа.

Тетерин, которому успели рассказать о фиаско на рынке, наконец догадался, отчего она так взволновалась, и виновато развел руками.

– Да я как-то не подумал.

– Ты как всегда в своем репертуаре, – Мария повернулась к умельцу игольных дел и быстро сменила тон. – Вы не могли бы помочь нам с телефонным разговором в Китай?

– Конечно, могу, – с готовностью кивнул тот. – Только сначала надо больному помогать. Кто больной?

– Я, – морщась от боли, подал голос Степан.

– Вот сюда ложитесь, – китаец указал на кушетку.

– Вы не понимаете, – заторопилась Мария. – Это очень важно…

Но китаец был непреклонен.

– Важно больному помогать. Дела – потом.

Через десять минут утыканный иглами Степан с блаженной улыбкой лежал на кушетке, а китаец с лицом Будды, обретшего просветление, искал на его спине свободное местечко еще для одной иголки.

– Так хорошо? – говорил он.

– Ой, хорошо, – отвечал Степан. – Ой, брат, хорошо. Где же ты раньше был!

– А может, вы пока позвоните, а я вместо вас повтыкаю? – прервала их совместный транс нетерпеливая Мария.

В этот момент она была крайне далека от того, чтобы оценить внезапное увлечение Степана Востоком.

– Эй, эй! Ты кончай! – испугался он. – Вы ей там не давайте.

Впрочем, Лю уже закончил со своими иглами.

– Все, – сказал он, выпрямляясь. – Теперь будем звонить.

Мария быстро набрала номер, который она успела выучить за ночь, и протянула телефон Лю.

– Дмитрий Седов, – шепнула она. – Спросите у них про Седова.

Лю быстро поговорил в трубку по-китайски, а потом поднял взгляд на Марию.

– Они говорят, что русские у них в гостинице уже не живут. Господин Седов и второй человек выписались и уехали.

– Какой второй? – насторожилась Мария. – Он что, там был не один?

– Нет, не один, – помотал головой Лю. – Они вдвоем приехали. И номер был забронирован на двоих.

– А как зовут этого второго? Вы спросите у них, пожалуйста.

Лю с готовностью кивнул и снова заговорил в телефон по-китайски.

– Его зовут Николай, – сказал он через несколько секунд. – Он приезжал обувь закупать.

– Обувь? – растерянно переспросила Мария.

– Да, обувь, – радостно улыбнулся Лю, как будто именно это обстоятельство было для него залогом неизъяснимого китайского счастья. – И еще они говорят, что господин Седов просил передать всем, кто ему позвонит из России, чтобы о нем не беспокоились. С ним все в порядке.

– Вы с ума сошли! – возмутилась Мария. – Что значит – в порядке?

Лю вежливо улыбнулся и протянул ей телефон.

– Они так говорят.

После китайских иголок Степану стало намного лучше, и решено было немедленно приступить к идентификации таинственного Димкиного попутчика. Из телефонного разговора о нем было известно только два факта – его звали Николай, и он торговал обувью.

Вернувшись на рынок, где они забрали оставшихся там Томку и Катю, Степан и Мария быстро обошли все обувные точки. Ни один из торговцев на рынке не смог им помочь. Торговцев звали Андреями, Павлами и Саидами. Николаев среди них не обнаружилось. Зато они назвали адреса всех обувных магазинов в городе, и наши герои немедленно отправились по этим адресам.