Теодор Рошак - Киномания

— Все еще холодно, — Чипси шмыгнул носом и оставил человечка в состоянии кипения, а сам вместе со мной и Клер направился к небольшому ряду шестнадцатимиллиметровых коробок, — Я позволил Шарки отложить это. Имей в виду, я мог все это продать еще на прошлой неделе, но придержал, чтобы сначала ты могла взглянуть и выбрать.

Клер жадно пробежала глазами по картонкам. На мгновение она онемела от удивления, а потом повернулась к Чипси — от ярости она была вне себя.

— И вот это ты отложил для меня? Джерри Льюиса?!

— Это Шарки отобрал.

— Шарки — тупоголовый кретин. Это даже мусором не назовешь.

— Послушай, Кларисса, я тебе их уступлю по очень хорошей цене.

— Не смей называть меня Кларисса. С этого момента мы знакомы не настолько, чтобы ты звал меня Кларисса.

— Вы понимаете, мисс Свон, сколько я могу выручить за эти фильмы? Джерри Льюис в один прекрасный день станет культовой фигурой. В Париже так уже стал, вам это известно?

— В Париже тоже есть любители хот-догов. Что с того? Это называется интеллектуальная дешевка. Ты скотина, Чипси. Ты же знаешь, что я не могу себе позволить покупать все подряд. В особенности такое вот дерьмо.

— Я собирался подарить тебе один из этих фильмов — по твоему выбору. Просто по-дружески. Конечно, не «Подсадную утку» и не «Посыльного» {99} 99 С. 112. Конечно, не «Подсадную утку» и не «Посыльного». — Фильмы с участием Джерри Льюиса (см. прим. к с. 26), выпущенные соответственно в 1953 и 1961 гг.; первую комедию поставил Норман Таурог, вторую — сам Льюис. . Ведь это уже классика. Но любой другой — пожалуйста…

Обогнув один из стеллажей, появился потенциальный покупатель, все еще пытающийся провернуть сделку с Соней Хени. Он раздраженно ждал, слушая Чипси.

Клер, сраженная, присела на картонки с фильмами и закрыла лицо руками.

— Бог ты мой, Чипси, да мне было бы достаточно, если бы ты сказал, куда ушли все эти фильмы. Если бы ты хоть это сделал, чтобы знать, куда уплыло наследство.

— Клер, дорогая, прости, — выкрикнул Чипси, — но, откровенно говоря, это не имеет к делу никакого отношения. Это все старые ленты. Старые, старые ленты. Конечно, ученому вроде тебя небезразлично прошлое. Но искусство — это то, что есть сейчас. Искусство — это будущее, пророческий импульс. Для художника истинное искусство — то, что уничтожает прошлое и его отжившие ценности. Это…

— А если семь сотен? — спросила гавайская рубашка.

— Продано! — заорал Чипси, и человечек принялся выписывать чек, — И еще покажите ваше водительское удостоверение, — предупредил он.

Пока Чипси и его покупатель были заняты сделкой, в хранилище со своей тележкой въехал громадный красавец блондин, которого мы с Клер встретили по пути сюда.

— И это, — сказал Чипси, указывая на стопку коробок, на которых сидела Клер, — то, что леди согревает для нас своим хорошеньким тохусом.

— В ту же машину? — спросил красавец.

— В ту же.

Клер отодвинулась, и парень стал нагружать картонки на тележку. Вдруг она, испустив мучительный стон, прыгнула и ухватилась за его мощный бицепс.

— Господи, этого не может быть! — сказала она.

Чипси собственнически и горделиво усмехнулся.

— Да, парень — класс, есть на что посмотреть, правда? Клер, познакомься, это Джером. Он похитит всю славу за мой следующий фильм. Я вполне понимаю твою реакцию. Но я тебя предупреждаю, его уже застолбили.

Но Клер не обращала никакого внимания на Джерома. Ее взгляд был прикован к картонкам, которые он грузил на тележку.

— Вот это! Я хочу вот это! — провозгласила она.

Чипси скользнул взглядом по картонкам.

— Нет-нет, Клер. Это уже продано. Извини.

— Я заплачу тебе… тысячу долларов, — заявила она.

Клер сделала это предложение, а я спрашивал себя, где она возьмет эту тысячу. Но она уже лезла в сумочку за своей тощей, голодной чековой книжкой.

— Нет-нет, прошу тебя, — возразил Чипси, — Это продано. И за сумму гораздо большую, чем тысяча долларов, уж ты мне поверь.

Но Клер настаивала.

Я дам тебе… полторы тысячи.

Клер, дорогая, у тебя нет полутора тысяч. Ты мне уже сообщила, что у тебя и на Джерри Льюиса-то нет. А потом полторы тысячи — это далеко не те деньги.

Мысли Клер лихорадочно метались; вдруг она сделала отчаянное предложение.

— Хорошо, а как насчет секса? Секс для тебя немало значит, я знаю.

— Послушай, Клер. — Чипси издал смешок — какой-то низкий гортанный звук. — Это очень мило с твоей стороны. Но я думаю, что мы несовместимы.

— Да не со мной же, идиот! — отрезала Клер, — Что ты такое мелешь.

— Ах так?

— С Джонни. Я тебе устрою это с Джонни, — Она схватила меня и вытолкнула вперед, как какой-нибудь предмет на торгах.

— Очень щедро с твоей стороны, — сказал Чипси, взглянув на меня; взгляд у него был, как мне подумалось, соблазнительно-оценивающий, — Уверен, Джонни того стоит. Только сомневаюсь, что он расплатится.

Я недоуменно уставился на Клер. Потом посмотрел на Чипси. Потом издал смешок — чтобы дать понять: хорошую шутку я могу оценить. Ведь это же была шутка — разве нет?

— Заткнись! — зарычала на меня Клер, вонзив ногти в мою руку. — Он расплатится, если я ему прикажу. Ведь правда, Джонни?

Значит, это была не шутка.

Смущенный и уязвленный, я решил выяснить, за что предполагается расплатиться моей добродетелью. Я перевернул одну из коробок, чтобы увидеть надпись. А увидев, понял. «Les Enfants du Paradis» [14] «Дети райка» (фр.). {100} 100 С. 114. «Les Enfants du Paradis» («Дети райка») — фильм французского режиссера Марселя Карне, вышел в 1944 г. . Любимый фильм Клер. К тому же на тридцатипятимиллиметровой пленке. Как-то раз она сказала, что готова на убийство, лишь бы владеть копией этого фильма.

Чипси продолжал отпираться.

— Извини, Кларисса, но «Дети» уже обещаны. Это особый случай. Я не могу взять свое слово назад. Даже если бы ты предложила в два раза больше.

— Кому обещаны?

— Юргену фон Шахтеру, — Он назвал это имя с ухмылкой умника.

— Ты думаешь, я знаю, кто это такой?

— Ты что, и правда не знаешь? Я откровенно удивлен. Немецкий режиссер-экспериментатор — у всех на слуху. Я с удовольствием тебя представлю. Он где-то здесь, неподалеку. Великолепный парень. Настоящий аристократ. До самых своих дуэльных шрамов. Вот только не все его шрамы видны публике. Я уверен, что он был бы графом или бароном, не случись того, что всех нас лишило графских и баронских титулов. На следующем фестивале мы покажем несколько его фильмов. Выдающаяся работа. Очень ницшеанская, надеюсь, ты понимаешь, что я имею в виду. Кино Страданий — так он это называет. Глубоко, очень глубоко.

— Не могу дождаться знакомства, — пробормотала Клер. Она мучительно искала способ завладеть этой лентой. Но Джером уже начал нагружать картонки на тележку.