Жун Цзян - Волчий тотем

Джипы ехали по старой дороге, поросшей короткой травой, на восток. Песчаная дорога была твёрдой, но скотоводы вместе со скотом при переезде на другие пастбища оставили много помёта и мочи, и поэтому короткая трава всё же выросла, она была сочного зелёного цвета.

Неожиданно Чень Чжэнь на не очень далёком расстоянии в зарослях травы увидел три чёрные точки, он понял, что это была лиса, она стояла на задних лапах, передние держа перед собой и высунув половину тела из травы, и наблюдала за джипами. Жёлтые послеполуденные солнечные лучи освещали её голову, шею и грудь, и всё казалось одним жёлтым цветом, но три чёрные точки выделялись, это были уши и нос лисицы. Каждый раз, когда Чень Чжэнь охотился вместе с Билигом на лисиц, особенно зимой, старик всегда обращал его внимание на «три чёрные точки», опытный охотник сразу стрелял в них. Маскировка и смелость хитрых степных лис не могла остаться незамеченной для степного охотника, но могла даже очень меткого стрелка с орлиным глазом обмануть так, как будто он ослеп. Чень Чжэнь ничего не сказал, он не хотел снова увидеть кровь, тем более что красивые и хитрые лисы тоже уничтожали степных грызунов. Джипы постепенно приближались к «трём чёрным точкам», «чёрные точки» постепенно опустились и исчезли в зарослях травы.

Проехали ещё один отрезок дороги, в зарослях травы вдруг появился заяц, который тоже наблюдал за машинами. Он весь скрывался в траве, но длинные уши выдавали его.

— Впереди огромный жирный заяц, большой вредитель степи, будете стрелять? — спросил Чень Чжэнь.

— Пока не будем, сначала постреляем волков, потом примемся за зайцев, — решил Баошуньгуй.

Заяц высунулся ещё выше, он совершенно не боялся джипов и, только когда машины были от него на расстоянии около двадцати метров, скрылся в траве. Аромат трав был чем дальше, тем насыщеннее, и росли они словно море. Джипы достигли осенних пастбищ, здесь трава была сравнительно короткой, но в ней сохранилось много семян, и они содержали жиры и белки, а потому эта трава была очень питательной. Она была гарантией того, что овцы смогут пережить зиму и у них весной будет молоко, чтобы кормить ягнят. Чень Чжэнь думал, что семена скоро созреют и скотоводам придётся переезжать на осенние пастбища.

Джипы ехали быстро, но Баошуньгуй вдруг заметил на дороге свежий волчий помёт. Стрелки-охотники снова оживились, а Чень Чжэнь загрустил. Это место от предыдущего места охоты находилось в шестидесяти-семидесяти ли, и если здесь были волки, то они могли не остерегаться того, что люди вдруг так быстро преодолеют такое расстояние.

Джипы только проехали один крутой склон, вдруг три человека, сидевшие в джипе, в один голос воскликнули: «Волк! Волк!». Чень Чжэнь протёр глаза, прямо и немного наискосок перед машиной на расстоянии немного более трёхсот метров возник огромный, как леопард, волк. В степи такие огромные волки сражаются очень яростно, реагируют очень быстро, часто бьются с собаками в одиночку, отдельно от стаи.

Этот здоровенный волк как будто только что проснулся, но, услышав звуки машины, немало удивился и со всех сил бросился бежать к горному оврагу с густой травой. Лао Лю прибавил газу и взволнованно закричал:

— Уже так близко, и ты ещё хочешь убежать!

Джип со свистом стал пересекать дорогу волку, волк быстро изменил направление и быстро побежал вперёд на вершину склона, он бежал почти со скоростью дзерена, но тут же был прижат джипом офицера Ба. Две машины с разных сторон зажали волка и быстро приближались к нему. Волк нёсся со всех сил, но скорость джипов была ничуть не меньше.

Два метких стрелка перекрикивались друг с другом. Офицер Сюй закричал:

— Твоё место лучше, ты стреляй!

Офицер Ба отвечал:

— Твоё ружьё лучше пристреляно, лучше уж ты!

Баошуньгуй, махая руками, громко закричал:

— Не стреляйте! Никому не стрелять! Сегодня нам нужно захватить непростреленную волчью шкуру. Мне нужен живой волк, потом сдерём с него шкуру. Шкура с живого волка намного лучше, шерсть блестящая, и продать можно намного дороже.

— Отлично! — почти в один голос воскликнули офицеры и водители.

Лао Лю сказал Баошуньгую, указывавшему пальцем:

— Смотри, я сейчас ударю волка сзади!

Сяо Ван ответил:

— А я тогда ударю его по зубам!

Ровная местность была на руку джипам, им было там удобно совершать манёвры, к тому же они зажали волка и у него почти не осталось возможности бежать. Много тысяч лет господствовавшие в степи звери сейчас оказались более жалкими, чем зайцы. У Чень Чжэня в мозгу вдруг мелькнула поговорка: «Отсталые подвергаются побоям, а передовые сами бьют». О великий Тэнгри, неужели ты действительно такой бесчувственный?

Преследование волка продолжалось долго, джипы двигались, загоняя волка с двух сторон, волк бежал быстрее — и они быстрее, волк бежал медленнее — и они чуть притормаживали. У волка уже не хватало дыхания, у рта появилась пена, а местность была ровная, и волку негде было спрятаться. Чень Чжэнь надеялся, что волк сейчас взлетит и скроется от своих преследователей, но это были только мифы, летающий волк перед достижениями науки и техники превратился в обычного волка.

Преследователи на двух джипах раскраснелись от выпитой водки и от возбуждения. Баошуньгуй кричал:

— Этот волк больше, чем все предыдущие волки, из одной шкуры можно сделать хороший матрац!

Офицер Сюй отвечал:

— Мы его шкуру не будем продавать, а пошлём в подарок командиру армейского корпуса.

Баошуньгуй тут же согласился:

— Верно! Именно подарим командиру, пусть он знает, какие большие здесь бывают волки и как тяжело нам с ними бороться.

Два джипа наконец загнали волка на длинный ровный склон. Здесь не было ни оврагов, ни возвышенностей, ни канав — ничего такого, где волк мог бы скрыться. Джипы начали громко сигналить. У несчастного волка уже плохо слушались конечности, душа наполовину вылетела, он стал бежать гораздо медленнее. Водители, несмотря ни на что, продолжали гудеть, ещё больше давя на нервы волка.

Баошуньгуй взял ружьё и выстрелил два раза в нескольких сантиметрах от него, пули чуть не коснулись шерсти волка. Это был самый страшный для волка звук, он из последних сил рванулся, пробежав половину ли, и захрипел, задыхаясь. Потом вдруг остановился, собрал последние силы и сел.

Два джипа остановились от волка в трёх-четырёх метрах. Баошуньгуй с ружьём слез с машины, постоял несколько секунд, увидел, что волк не двигается, но для страховки достал нож и с ружьём подошёл к волку. Всё тело волка дёргалось в судорогах, взгляд был рассеян, зрачки расширены. Баошуньгуй подошёл ещё ближе, но волк по-прежнему не шевелился. Он вставил дуло от ружья волку в рот, волк всё равно не двигался. Баошуньгуй, смеясь, сказал: