Джеймс Морроу - Единородная дочь

— Главное — понять, что нами движет высшая сила, — заявила Айрин, когда принесли коржики с запеченными в них предсказаниями судьбы. — Я вверила себя Богу, и он оттащил меня от бутылки. — Застенчиво улыбаясь, она взглянула на Фебу. — Конечно же, с помощью Фебы Спаркс и собраний.

— Как мило, — процедила сквозь зубы Джули.

«Бог, видите ли, оттащил Айрин от бутылки. Может, и так. Хорошо поработала, мамуля».

— Джули, ты тоже должна походить на собрания, — заявила Феба. — Ты многое узнаешь о жизни.

— Боюсь, что я и так знаю о жизни больше, чем хотелось бы. — Джули велела Молли взять чашку с чаем «Черный дракон» и поднести чашку к губам. Хотя ее брат был прекрасным человеком, его давешняя немногословность — «опасное место, ты нужна им» — очень раздражала. И вообще, что-то тут не стыковалось.

В «Ангеле» не только раздавали руки, там еще делали настоящие чудеса с бывшими пьяницами. Феба просто налилась здоровьем, волосы блестели. Худоба, конечно, осталась, но спокойная собранность обещала дальнейшие перемены к лучшему.

— На собраниях Анонимных Алкоголиков люди совершенно откровенны друг с другом, — пояснила она. — «Привет, меня зовут Феба, и я алкоголичка». Все искренне.

— Да, мне, наверное, было бы полезно. «Привет, меня зовут Джули, я дочь Бога».

— Ты, я вижу, с религией не в ладах, — вставила Айрин.

— Меня больше интересует физика.

Феба разломала коржик и вынула из него записку.

— Здесь написано: «Ты собираешься сообщить своей лучшей подруге удивительную новость», — объявила она.

— Правда? — встрепенулась Айрин.

— Не новость, а просто сенсация! — продолжала Феба. — Потрясней, чем «Я была суррогатной матерью снежного человека».

Джули натянуто улыбнулась:

— Потрясней, чем «Ученые доказали, что конституцию Соединенных Штатов написали инопланетяне»?

— Потрясней. Мы с Айрин… Слово, солнышко!

— Женимся, — подсказала Айрин.

— Женимся, — эхом повторила Феба и, подмигнув, потрогала пальцем обручальное кольцо Джули.

— Вы, я вижу, действительно любите друг друга, — растерянно произнесла Джули, заставив себя улыбнуться.

— Ну что такое? — встревожилась Феба. — Ты ведь не ревнуешь?

— Не ревную.

Что и говорить, Джули ревновала. Кто бы не ревновал на ее месте? После стольких лет она наконец вернула Фебу к жизни, и нате вам — придется делить ее с этой занудой.

— Кац, мне это необходимо. Ты всегда будешь моей лучшей подругой. Но по большому счету помочь алкоголику может только алкоголик.

— Свадьба — это еще не все, — подлила масла в огонь Айрин. — Мы хотим маленького.

— Ага, маленького, — поддакнула Феба.

Джули сжала зубы и уцелевший кулак. Ее истерзанная, выхолощенная матка скукожилась от зависти.

— И кто из вас будет его вынашивать?

— Я проверилась, — с готовностью сообщила Феба. — Я здорова, как девчонка из группы поддержки. Осталось только изловить какого-нибудь эльфа с волшебным порошком и — пух! — Она погладила живую руку Джули. — Послушай, Киса, я знаю, тебе хреново, эта история с твоими яичниками Но это будет общий ребенок: мой, Айрин, Бикса и твой. Мы ей никогда не скажем, кто из нас настоящая мама.

Джули разломала коржик и вынула из него свою «судьбу». «Вы тщательно и методично готовитесь к своему предприятию», — гласила записка. Она должна радоваться за Фебу. Должна.

— Здесь говорится: «Твоя лучшая подруга собирается забеременеть, и ты очень, очень за нее рада».

— Правда? — встрепенулась Айрин. — Действительно так написано?

— Ты уверена? — покосилась Феба. — В самом деле рада?

— Ну конечно рада. — У Джули заболел правый большой палец. Она машинально потерла левой рукой большой палец Молли. — А волшебный порошок? Какой-нибудь эльф есть на примете?

— Угу. Отцом будет человек, которым я всегда восхищалась.

— И кто же?

— Просто замечательный человек! Один из лучших мужчин, каких я знала.

Они могли и подождать пару дней, но терпением Феба никогда не славилась. Так что сразу после ужина они рванули к универу. Проникнуть в Институт Сохранения оказалось плевым делом. Достаточно было изложить суть проблемы Молли, и замки один за другим послушно защелкали под стальными пальцами.

Три женщины стремительно шли по коридору, залитому 60-ваттным светом. Вдоль стен в три яруса тянулись толстые стальные дверцы морозильных камер. Наконец, на одной из них Джули увидела латунную табличку с номером отца — 432. Она открыла дверцу, и ей в лицо вздохом мертвеца пахнул морозный туман. Джули потянула на себя покрытый инеем контейнер. На каждой пробирке — жесткий от мороза ярлычок с датой. Видимо, после лонгпортского взрыва из-под развалин Института выкопали все, что удалось: даты на ярлыках охватывали весь период папиного донорства. По ним можно было читать историю, как по древесным кольцам. Мюррей Кац не был прогульщиком: первую пробу он сдал в марте 1965 года и двадцать с лишним лет после этого исправно оставлял сперму каждый месяц — как правило, первого числа. После декабря 1973 года наступил перерыв до июня семьдесят шестого, когда разоренный Институт возобновил работу в Пенсильвании. Выходит, декабрь — месяц ее зачатия. Подсчитать несложно: от 1 декабря до 1 сентября — ровно девять месяцев. Значит, она родилась в срок. Как же иначе? Там, где Бог проявляет личную заинтересованность, сбоев быть не может.

— Это будет наша самая блестящая афера. — Джули вынула из контейнера пробирку с самой поздней датой и, словно драгоценный трофей, вручила ее Фебе.

— У нее твой носик, Джули. Я ее уже люблю.

— Носик? — переспросила Айрин.

Феба передала пробирку своей возлюбленной.

— Держи, солнышко, пойдем сообразим маленького книжного червячка.

«ОПАСНОЕ МЕСТО». «ТЫ ИМ НУЖНА». «Поеду», — решила Джули.

Хотя Феба для пущей верности разделила сперму на две равные части, уже первое введение было успешным. С помощью специального набора для тестирования определить точную дату овуляции было несложно, остальное довершила маленькая спринцовка. «Как Джорджина, — повторяла Феба. — Точь-в-точь как мамуля».

— Почему ты мне ничего не сказала? — обиделся Бикс, когда узнал, что Феба беременна. — Я как-никак тоже здесь живу.

— Этому дому нужен ребенок, — уверенно заявила Джули.

— Этому дому нужен спрей от тараканов и исправный душ. Дети — они как котята, Джули. Милый ангелочек вырастает и превращается в гнездовье всех пороков. Ты не представляешь, какую сумятицу внесет в нашу жизнь ребенок. Просто не представляешь!

— Мы возьмем ее численным превосходством: четверо на одного. Будем воспитывать ее все вместе.

— Я не буду.

— Стоит ей появиться, ты сразу полюбишь ее, я же знаю. Будешь брать ее с собой на работу, рассказывать своим студентам, что собой представляют детки.