Алексей Иванов - Message: Чусовая

Рубеж веков выявил все «родовые травмы» русского капитализма. Недальновидность, хищничество, картельные сговоры, монополии, экспансия зарубежного капитала, владельцы которого не утруждали себя соблюдением кодекса чести в отношении к аборигенам, бездарная политика государства… Д. И. Менделеев важнейшей причиной торможения модернизации производства на Урале считал неурегулированность отношений заводчиков с крестьянами. Заводчики обязаны были выделить крестьянам земли — но это лишило бы заводы «лесных дач». Чтобы обойтись без «лесных дач», заводы надо было переводить на уголь, а такой перевод стоил дороже, чем бесконечная нудная тягомотина с крестьянами, — поэтому заводчики и предпочли «тягомотину».

Каждую беду можно было превозмочь по отдельности. Но нелепая и трагичная Русско-японская война сгребла все беды в одну кучу. Критическая масса неурядиц вызвала цепную реакцию кризисов. 32 уральских завода обанкротились и закрылись (на Чусовой — Висимо-Шайтанский, Старошайтанский и Мариинский). 8 горных округов прекратили своё существование.

Попыткой спасти «державу» горных заводов на Урале стало создание на базе горных округов акционерных обществ с привлечением иностранного капитала. Из 22 оставшихся округов 18 акционировались. Но история не дала возможности узнать, помогло бы это спасти горные заводы или нет.

Революция и Гражданская война завершили эпоху горных заводов. Не имело смысла восстанавливать взорванные белогвардейцами заводы в Кусье и Бисере. Последующая индустриализация дала Уралу и всей стране заводы-супергиганты (на Урале — Магнитку, Челябинский тракторный, Уралвагонзавод и Уралмаш). Состязаться с ними не могли даже модернизированные горные заводы. «Горнозаводская держава», как погасший вулкан, величественно опустилась в океан.

Вызывает уважение промышленный подвиг инженеров Чусовского завода, сумевших сохранить и ныне вывести в число передовых и уникальных предприятий бывший завод князя Голицына — теперь ЧМЗ (Чусовской металлургический завод). Полностью были реконструированы Лысьвенский и Ревдинский заводы. Верхне- и Васильево-Шайтанские заводы Демидовых слились в комплекс Старо- и Новотрубных заводов Первоуральска. Тихо закрылись Серебрянский и Билимбаевский заводы. Иной профиль производства получили Теплогорский, Новоуткинский, Висимский, Полевской и Северский заводы.

Большинство «уцелевших» чусовских старых горных заводов ныне стали малыми провинциальными предприятиями, неразличимыми в масштабе всей страны. Но даже в таком малом масштабе только два завода — Пашия и Старая Утка — сумели сохранить своё изначальное предназначение: они и по сей день льют чугун.

Башкиры были вторым по численности народом Урала. Академик Лепёхин называл их « межеумками между дикими и градолюбивыми народами». Капитальный труд «Россия. Полное географическое описание нашего отечества» (1914) говорит про Башкирию без обиняков: Башкирия — на Урале «то исходный пункт, то главная арена всех последующих брожений».

В XVIII веке на Чусовой главной опасностью для горных заводов (и вообще для русских поселений) были башкирские набеги. Башкирия была присоединена к Руси ещё в 1557 году, при Иване Грозном. Утверждается, что это было сделано добровольно, но вряд ли можно судить о добровольности по заверениям старинных грамот. В Башкирии не было государства, а вся территория была поделена между разными родами. Какие-то из них, видимо, были рады приходу русских, какие- то — нет, а какие-то даже и не знали о существовании Московии. Единого национального мнения о приходе русских попросту не существовало. Впрочем, даже если бы оно и существовало, вряд ли Иван Грозный к нему прислушался бы.

В уже упомянутом обзоре «Россия» говорится: «Колонизация Башкирии носила по преимуществу земледельческий характер. Это обстоятельство в связи с многоплемённостью населения и с грубыми грабительскими приёмами политики местных русских властей, преследовавших долго исключительно своекорыстные интересы, определило дальнейшую, полную кровопролитного разорения историю этого края».

Осознание того, что случилось, к башкирам пришло только во второй половине XVII века. До русского засилья, до крепостного права, до «самозахватов» и обманов заводчиков, до крепостей и солдат было ещё очень далеко, но уже тогда начались башкирские восстания. В советское время они туманно назывались феодальными (ведь провозглашалась дружба народов), хотя по сути были национально-освободительными. Но в отличие от многих других народов, бунтовавших против колонизаторов, башкиры во время своих мятежей наносили «превентивные» удары. То есть не просто истребляли русских на своих землях, но и сами обрушивались набегами на уже обрусевшие территории.

Одним из самых крупных был бунт 1662–1664 годов. Его возглавил башкирский старшина Сеит Садиир. Обзор «Россия»: «Но вот в 1662 году знамя восстания поднял пламенный Сеит, увлёкший башкир идеей восстановления мусульманской независимости в пределах всего Казанского края и Сибири ». Хотя национально- освободительное движение, как это часто бывает, началось с борьбы за право грабежа.

На юге Западной Сибири кочевали калмыки, принявшие русское подданство, и русские власти запретили башкирским старшинам их традиционный «промысел» — грабёж калмыков. Масло в огонь подливали и сибирские царевичи Кучук и Абугай, внуки хана Кучума. Тогда башкирские вожди подняли мятеж против русских властей и русских поселенцев. Летом 1662 года объединённые отряды башкир напали на Далматов монастырь, Катайский острог и Мурзинскую слободу. Начались бунты среди ясачных татар и вогулов Зауралья. Русские отряды не смогли привести бунтовщиков к покорности.

В 1662 году в бассейне Чусовой бунтовщики разорили Сылву. Тогда на реке Ирени погиб маленький острожек Кунгур. Он был основан возле Степанова острога (ныне село Ленск) в 1647 году, когда «выборный человек» Суровцев и подьячий съезжей избы Вахтин поселили здесь 1222 беглых «души», « чтобы им за государем жить и никуда не збежать». «Души», кстати, сбежали из владений Пыскорского монастыря, Строгановых и Елисеевых (тех, кому потом в Москве будет принадлежать магазин «Елисеевский»). О том разорении повествует купеческая «Кунгурская летопись Пиликиных»: «… уфимские башкирцы и кунгурские татары, сообщаясь вместе, учинили бунт, и как город Кунгур и другие селения стояли в смежности с уфимскими башкирами и между кунгурскими татарами, то великое множество башкирцев и татар приступили к городу и, одолев оный, на посаде и уезде его ещё прежде оного разорили церкви Божии, сёла и деревни пожгли без остатка, и многих людей побили до смерти и в полон жён и детей взяли».