Николай Шмигалёв - Почти как три богатыря

Зная, чем всё это может закончиться (местные друид-шаманы вполне могли узреть в своих кострищах прямую взаимосвязь невезучего конунга с ненасытным желудком Морского Лоха), конунг, не знал, правда, что со всем этим безрадостным знанием делать и с тех пор проводил всё время в мрачно-депрессивном настроении. Ему бы чудо какое сейчас в самую пору бы, а-а. а тут ещё новая напасть пришла, причём своим ходом.

– Почтенный сюзеренунг, там три подозрительных типа пришли. Один из них, всему суточному наряду охраны юго-восточных врат морды набил, за то, что пропускать не хотели, – без стука вошедший слуга Боулинунг, без намёка на почтение махнул рукой за спину. – Говорят, богатыринунги они, из того самого тридевятого царства. Документы предъявили. Ксивы и пачпорта вроде бы в порядке.

– Вот оно как? – заинтересовался пришлыми Леопольдунг XIII. – А чего им надобно от нас? У ихнего-то царя Владибора вродь к нам претензий не должно быть – где они и где мы.

– Они просят переправить их в снежную Аркфрику через великое Студён-Ледовит-море. Обещали заплатить наличными.

– Тэкс! Интересненько, а зачем они туда намылились, не говорят?

– Нет! Говорят только, что это не моего ума дело.

– И то верно! – задумчиво щёлкнул пальцами конунг. – А кликни их пред мои светло-карие очи. Поглядим, что за богатыри такие.

– Ага, щас! – сделал вид Боулинунг, будто бы поклонился и скрылся за дверьми.

В отличии от господина Пропистона «битый» Леопольдунг XIII словно почуял своим развитым на напасти чутьём, что эта троица может обернуться совсем даже не «напастью», а где-то даже и кое-каким катастрофически желанным «чудом».

– Разрешите войти о достопочтеннейший сюзеренунг? – постучался, вошёл и даже грациозно поклонился Боулинунг (умница, не стал при вошедших с ним посторонних людях фамильярничать с конунгом). – Разрешите представить вашему вниманию, достославный сирунг, иностранных богатыренунгов Яковунга, Иванунга и Василевсунга.

«Богатыренунг» «Яковунг» недовольно оскалился, но предусмотрительно проинструктированный двумя другими «богатыренунгами» промолчал.

– Спасибо, Боулинунг, ты свободен! – отпустил конунг слугу и предложил «уважаемым богатыренунгам присесть с дорожки».

Скромно развалившись в стоявших вокруг предтронного двухтумбового стола креслах, Яша, Ваня и Вася, а в данном случае Яковунг, Иванунг и Василевсунг вопросительно уставились на Леопольдунга.

– Разрешите представиться – сюзеренунг Викинпедии – конунг Леопольдунг XIII, – едва заметно кивнул формальный главарь викингов.

– Так с чем пожаловали в наши края дорогие товарищи богатыри.

Произнесённое конунгом слово «богатыри» без местного диалектического «нунга» сразу расположило «товарищей», да к тому же «дорогих», к его жалостливой персоне. Сразу видно, нечасто им встречались правители, тем более такие душевные как Лепольдунг XIII.

– Сразу оговорюсь, – добавил конунг, уже более внимательно оглядев и оценив чего можно ожидать от богатырей подобного формата (что поделаешь, пережитки прошлого – встреча по одёжке). – Ежели с претензиями пожаловали, то зря, это уже не ко мне, это к парламенту, а у них нынче каникулы. А ежели.

– Не волнуйтесь, мы транзитом идём, – ответил один из богатырей, самый, на намётанный взгляд Леопольдунга, интеллигентный из всей троицы. – В Аркфрику по делу государственному.

– Хм! А что, простите, за дело такое в лютой вьюговейной стороне у вас приключилось?

– Не у нас, а у государя нашего, Владибора Ильича, – ответил конунгу второй богатырь, моложавый улыбчивый крепыш. – Царицу нашу, Надежду, одно чудище умыкнуло в ту степь, царь-батюшка нас и откомандировал на выручку государыне.

Конунг едва сдержался от проявления мимолётной радости, не стал хвататься за трофейную волынку, исполнять гимн вспомнившим про него богам Валгалии, а с непроницаемым и даже где-то скучающим выражением лица, поинтересовался:

– Если я вас правильно понял, вы, милые витязи, специализируетесь на надоедливых чудовищах?

– Вы нас неправильно поняли, – ответил третий пришелец с характерным уоголовно-исполнительным выражением лица. – Нам просто «посчастливилось», оказаться в «нужном месте», в «нужный час». Это наш, можно сказать, богатырский дебют.

Хотя в тоне Якова сквозила неприкрытая само– и взаимоирония, конунг всё принял за чистую монетку и к тому же посчитал словосочетние «богатырский дебют» неизвестным ему синонимом к словосочетнию «рыцарский обет».

– Прелестно! А во сколько выходит ваш вояж в денежном эквиваленте? – издалека «закинул удочку» Леопольдунг.

– Мы работаем, так сказать, на добровольных началах, – вновь отличился остротой языка Сероволк. – Если не считать скудных командировочных.

– Как это по-богатырски! – проникся двойным, нет, даже тройным уважением к своим гостям Леопольдунг. – Тогда я отряжу в ваше распоряжение самый лучший дракар и одного своего верного доброго товарища, самого-пресамого морского-преморского волка от Нью-Гринвича до Усть-Сэндвича. Плывите по своим богатырским делам, только обещайте – если вдруг встретите в пути какого-нибудь Морского Лоха, а вы его обязательно встретите, не дайте ему ни единого шанса, как это заведено у настоящих героев.

– С «лохами» у нас разговор короткий, – «успокоил» Сероволк конунга.

– Встретил, треснул ему в репу, если возбухать удумает, и на вёсла, пока дружинники не появились и всех по трюмам не пересвистали.

– Как всё у вас, у богатырей, просто и легко, – умилённо вздохнул Леопольдунг и зазвонил в звонок. В дверях возник, подслушивавший их беседу, Боулинунг, и, тоже с нескрываемым уважением, воззрился на пришлых. – Боулинунг, дорогой, проводи наших гостей к начальнику верфи, Бьёрнунгу, пусть они сами выберут себе какой пожелают дракар, и это всё за счёт нашей казны, – многозначительно глянул он на гостей, – и распорядись, чтобы отыскали и вызвали в их распоряжение лучшего лоцман-боцман-капитана Старого Пьердунга, которому всё равно терять нечего.

Конунг поднялся, за ним встали и дорогие гости.

– Ну что же товарищи богатыри, счастливого пути! – поочерёдно пожал им руки сюзеренунг Викинпедии и проводил до дверей. – Плывите за своей конунгицей Надеждой, только ни одного Лох-Несс. – чуть не проговорился, – нес-с-сомневайтесь, короче, плывите.

Передав их на попечение Боулинунга, повеселевший Леопольдунг налил себе в чарку двойную порцию тройного скотча и осушил её за здоровье богатырей, а как показывала практика последних лет на их неспокойном море, здоровья им должно было понадобиться немеряно.

– Мне показалось, что он чего-то недоговаривал, – следуя за слугой, высказал товарищам свои смутные подозрения Василевс. – Особенно про какого-то «лоха» он всё время талдычил.