Марк Смит - Вкуснотища

И это только за последний год. Любовники сменялись один за другим. Устроители вечеринок, массажисты, парочка юнцов, которых он встретил в спортзале, почтальон, рабочий-строитель. В конце концов бесконечные исповеди Чада стали напоминать Фрэнсису о дискогруппе «Виллидж пипл». Ему только и не хватало, что Индейского Вождя и Полицейского, и тогда он поимел бы всю группу в полном составе.

Оказаться с разбитым сердцем — само по себе уже достаточно тяжело, но что приводило Фрэнсиса в ярость, доводило прямо-таки до белого каления, так это те жертвы, на которые он шел ради Чада. Все диеты, которыми Фрэнсис себя изводил, бесчисленные часы в спортзале с личным тренером (да, Чад и того затащил в свою постель), липосакция, чтобы избавиться от почти незаметного двойного подбородка, — все после настойчивых уговоров Чада, лишь бы стать более желанным для него.

Они даже испробовали курс семейной терапии, но Фрэнсису однажды показалось, что между Чадом и врачом-консультантом пробежала искра взаимного притяжения, поэтому он решил, что с него хватит.

Однажды утром Фрэнсис стоял в ванной комнате и рассматривал свое отражение в зеркале. Его взору предстал красивый еще мужчина, приближающийся к своему пятидесятилетию. Лицо, не утратившее мальчишеского задора, с искрящимися голубыми глазами и изящно очерченным носом. Конечно, вокруг глаз уже пролегала сеточка морщин, зато у него сохранилась шевелюра, тело по-прежнему оставалось великолепным, и он еще не разучился ослепительно улыбаться. Между тем ему чего-то не хватало, и косметическими операциями это восполнить было нельзя.

Фрэнсиса осенило: ему требуется пространство, возможность по-новому взглянуть на мир. Ему надо уехать из города. Недолго думая, он взял телефон, позвонил нескольким знакомым и согласился на первую же предложенную работу.

Фрэнсис дал себе обещание. Отныне он станет есть, пить и пускаться во все тяжкие. Все эти годы он держал себя в узде, отказывался от самых простых радостей в надежде заслужить любовь Чада. О чем он только думал? Но теперь с этим покончено, теперь он сможет пить, что захочет, ширяться, сколько душе угодно, спать с хорошенькими юнцами и кутить напропалую. Он станет объедаться шоколадом. Подумать только, целых пятнадцать лет он сохранял верность одному человеку и в ответ получил одно лишь унижение. Теперь уж он своего не упустит, оторвется на полную катушку. Он затащит в свою постель первого же подвернувшегося гавайского музыканта.

Многократные возлияния оказали целительное действие, расслабляя напряженные мышцы на шее и в плечах лучше, чем любой из сделанных ему когда-либо основательных массажей. Губы растянулись в глупую улыбку, его наполнило ощущение тепла, и поя вилось давно позабытое чувство удовлетворения, отчего сердце запело от радости. Что-то в стиле дискомузыки. Фрэнсис взял две пустые бутылочки и стал ими поигрывать, представляя, что это двое, которые только что познакомились на воздушной дискотеке в салоне первого класса. Маленькие бутылочки сначала присматривались друг к другу, а потом одна из них сделала первый шаг к сближению. Вскоре они устроили обжимания на колене Фрэнсиса. Да, решено. Он сегодня же кого-нибудь завалит.

Эта несносная женщина внезапно нарушила ход его мыслей. Как там ее зовут, Юки, кажется? Теперь она разглагольствовала о качестве воздуха в самолете. По ее словам, в салоне явно недоставало свежего воздуха, микробы размножаются в жаркой среде, эпидемия разносится через вентиляционные отверстия. Фрэнсис равнодушно выслушал ее жалобы и проследил за ней взглядом, когда Юки решительно встала и пошла к стюардессе. Сзади ее плоская попка и стройное тело казались мальчишескими и соблазнительными. Наблюдая за ней, Фрэнсис почувствовал возбуждение, вызванное в большей степени действием алкоголя. Может статься, она не так уж и плоха, подумал Фрэнсис. Пожалуй, если я просто завалю ее, то и такая на что-нибудь сгодится.

Джек выглянул из окна, со стороны парадного входа. Вид отсюда открывался впечатляющий. Его ухоженная лужайка радовала глаз сочной зеленью, уступая лишь несколько метров круговой подъездной дороге к дому (раза в два шире принятого), вымощенной розовым песчаником из Аризоны, и широкому флагштоку, на котором неистово трепетал старый добрый американский флаг, словно стремясь улететь на свободу, подхваченный дикими ветрами пустыни, но пока еще бессильно тыкающийся в высокий забор, окружающий дом. С одной стороны землю Джека Люси окаймляла тихая улочка с ровными рядами жилых домов, идеально прямая, словно ее собственноручно провел городской проектировщик. С другой стороны размякшая на солнце заасфальтированная дорожка отделяла его роскошные посадки лугового мятлика от «великой пустоты».

Иногда можно видеть и пустоту. Там, за дорожкой, ее было сколько угодно. Скалы, голая земля, перекати-поле и обрывки бумаги, принесенные ветром. Линия телефонных столбов устремлялась вдаль и затем исчезала, и если присмотреться, то вдалеке можно было заметить железнодорожные рельсы, уходящие на север. Тысячи километров бесплодной земли, заканчивающейся яркой вспышкой травы Джека, которую он заботливо потчевал водой из поливальной установки.

Он самодовольно усмехнулся и прикурил сигарету. Джек и сам прекрасно понимал, что табак ему на пользу не пойдет, именно эту дурную привычку — наряду с кучей других — следовало считать причиной парализации, но какого черта, ему и надо-то всего пару затяжек, только чтобы вдохнуть жизнь в свои ни на что уже не годные внутренности.

Одно из преимуществ состояния постоянного возбуждения заключается в том, что как только ты просыпаешься, то сразу же готов сразиться с миром. Сегодня утром Джек хотел пораньше отправиться на работу. Накануне ему попалась на глаза статья в «Дейли вэрайсти», и у него появилась одна задумка. Намечалась уйма работы.

Предоставление услуг по снабжению продовольствием и напитками киношников, снимающих фильмы и телепрограммы, — официально это называлось «продовольственное обслуживание», — довольно ненадежное предприятие. В хорошие времена, когда вы сотнями кормите актеров и членов съемочной группы по семнадцать баксов с носа в течение нескольких месяцев подряд, а три-четыре ваших грузовичка к тому же развозят продукты по нескольким площадкам, запросто можно сколотить пару миллионов всего лишь за год. Если по договору с профсоюзом водителей большая часть ваших поваров получает почасовую зарплату, как и водители грузовиков, то почти вся выручка идет в ваш карман. В скудные времена, когда месяцами все машины стоят без работы, жизнь может показаться полным дерьмом. Ведь все равно приходится выплачивать ссуду и вносить страховые взносы за грузовики. А эти «малыши» обходились Джеку в четверть миллиона каждый. Он знал, что преуспеть можно, только если держать в работе как можно больше грузовиков. И не имело никакого значения, приходилось вам их гонять на съемки широкомасштабного художественного фильма с кучей звезд или дрянного рекламного ролика собачьей еды.