Эстер Лаврова - О пользе шарлатанства

Ну что же, если я смогла найти один натуральный предмет в этом искаженном и ненормальном пространстве, значит нужно этим предметом воспользоваться. Мысленно я переплюнула через левое плечо и осторожно, с опаской поставила ногу на первую ступеньку. Перил у лестницы не было, поэтому мне пришлось держаться руками за выше лежащие ступени. Так я начала медленно подниматься вверх, слышала отчетливый скрип дерева и старалась не оглядываться. И все-таки сильное манящее желание заставило меня обернуться и посмотреть вниз. Никаких комнат и стен больше не существовало, внизу, под моими ногами зияла черная пустота. В этот момент у меня так сильно закружилась голова, что я едва не разжала пальцы и не сорвалась в эту неведомую бездонную пропасть. Проклятие на мою голову! Вся эта жуткая обстановка напоминала материализующийся бред шизофреника в полнолуние. Главное окончательно не сойти с ума и найти реальную физическую опору. Как только я об этом подумала, из темноты вынырнули две белые руки, схватили меня за кисти и с силой рванули вверх! Мой крик эхом разнесся во мраке и разделился на несколько голосов.

Я со стоном открыла глаза и обнаружила, что лежу на мягкой и ворсистой поверхности. Голова гудела как колокол, мышцы тела болели. Перед глазами плыл розоватый туман. Потом он начал рассеиваться, а зрению вернулась прежняя острота. Меня ожидал еще один грандиозный и неприятный сюрприз. Над моим распростертым телом нависло веснушчатое круглое лицо бабы Зои, окруженное остатками розовой дымки! Ее черные вороньи глазки изучали меня с беспокойным интересом.

– Ну! Очнулась, милочка? Я приподняла спину, застонала и оперлась на локти.

– Что это было? – пробормотала я. Баба Зоя протянула мне ладонь, помогая встать.

– Я тебя предупреждала ничего не трогать в мое отсутствие?

Тяжкий вздох вырвался из моей груди. Несмотря на изначальную неприязнь к этой рыжей ведьме, мне было отрадно видеть ее сейчас здесь.

– Надеюсь, ты уже поняла, где оказалась, красота моя? – не без ехидства спросила баба Зоя.

Я огляделась по сторонам и вздрогнула. Вокруг нас, над нами и под нами сплошь и рядом висели большие и маленькие, круглые, квадратные и овальные разноцветные ковры. Складывалось такое впечатление, будто мы находимся в восточном шатре или юрте степных кочевников.

Хозяйка колдовской квартиры выглядела вполне реально. На ней красовался все тот же шелковый халат с глубокими карманами, а на макушке торчал пучок рыжих волос. Баба Зоя скрестила руки на своей необъятной груди и мило улыбнулась, сверкнув золотыми коронками.

– Ну, теперь ты удовлетворила свое любопытство?

– Я хочу выйти из этого кошмара! – простонала я, хватаясь за поясницу.

– Это не кошмар! – изгалялась ведьма. – Это просто ковер со своим собственным внутренним миром. А выйти отсюда без моей помощи ты не сможешь!

– Ну так выведите меня из этого чертового ковра! Вы же чародейка, а не я!

Огромная грудь бабы Зои сотряслась от хохота.

– Благодарю за комплимент! Я выпущу тебя отсюда при одном условии…

Во мне проснулось негодование и возмущение. Усилием воли я подавила желание схватить рыжую бестию за ворот халата.

– Говорите Ваше условие, Зоя Леонидовна! Я уже согласна на все, лишь бы вернуться в свет божий!

– Ты должна кое-что увидеть и оценить!

Мне показалось, что баба Зоя издевается надо мной. Мое тело прошиб озноб.

– Я готова увидеть все, что угодно! – пробормотала я, стуча зубами.

– Вот и славно! – ответила та, потирая друг о друга крупные ладони.

Баба Зоя отодвинула один из ковриков ядовито зеленого цвета, и я снова увидела золотые ветви с шишками, переплетающиеся друг с другом, извивающиеся, словно змеи, и прогибающиеся от тяжести своих плодов.

Ведьма принялась бесцеремонно рвать ветви цепкими пальцами, а мне послышалось злобное шипение.

– Разрослись как капуста! – ворчала Зоя Леонидовна. – Следить не успеваю, все дела, заботы! Если не загляну сюда хотя бы раз в месяц, то вообще джунгли образуются!

– А что это за растения? – осторожно поинтересовалась я.

– Назовем их кровеносными сосудами ковра! Что ты на меня глаза вытаращила? Иди за мной!

Я молча повиновалась, чувствуя себя жертвой на краю гибели, и безропотно последовала за этой сумасшедшей и опасной женщиной.

Маленькие пестрые ковры продолжали попадаться нам на пути. От них исходил удушливый запах плесени и тлена. Я закашлялась и прикрыла руками нос. Отвратительный воздух и полумрак доводили меня до исступления.

А вот баба Зоя, напротив, чувствовала себя в этом потустороннем мире великолепно. Она двигалась впереди меня, покачивала бедрами, пританцовывая и напевая какую-то незамысловатую мелодию. Меня тошнило, а ведьма пела! Маньячка!

Вдруг рыжая бестия остановилась и резко обернулась.

– Пришли, милочка! Гляди очень внимательно!

В голосе ее звучало предостережение.

Я напрягала свое зрение с таким усердием, что глаза заболели.

Передо мной лежала стопка из ковров. На этой стопке стояли еще несколько изделий свернутых в рулон, на них в свою очередь расположились более тонкие, сложенные треугольником. Это разноцветное ковровое нагромождение, очевидно, должно было что-то символизировать, изображать. Я прошлась из стороны в сторону, наклонила голову, даже присела. Ничего кроме омерзительных тканей я не различала.

Баба Зоя какое-то время следила за моими потугами с усмешкой на рыжих губах, потом резко схватила меня за локоть и потянула к себе.

– Не видишь? – крикнула она мне в ухо. – А ты приглядись еще раз повнимательнее!

Пронзительный голос ведьмы отдался болезненным эхом в моей тяжелой голове.

Сделав над собой последнее усилие, я пригляделась «повнимательнее». Внутри многоугольной груды шерстяных и шелковых ковриков и паласиков медленно вырисовывались очертания, контуры человеческой фигуры. Брови мои поползли вверх, руки, ноги задрожали. Фигура становилась все отчетливее. Голову, лишенную волос, туловище, конечности украшали рисунки из ромбиков, веточек, кругов и прочих мелких символов. Вскоре сквозь разнообразие красочных орнаментов проявилось юное женское лицо, если этот набор очертаний можно было назвать лицом, на котором застыло выражение леденящего ужаса. Это искаженное до неузнаваемости лицо буквально пропечаталось на свернутых рулонах.

Мне стало жутко от одной мысли, что в ковровой фигуре запечатлен не просто чей-то случайный образ, отраженный таинственным пространством. Кто-то попался в капкан энергии страшного китайского ковра и не смог выйти отсюда. Я тут же представила себя на месте этого кого-то и содрогнулась всем телом. Вот так можно остаться навсегда в душащих разноцветных шелковых объятиях благодаря своему неуемному любопытству. И поменять жизнь человеческую на жизнь внутри ковра. Тепло и мягкость китайского шелка оказались жуткой губительной, поглощающей силой.