Роберт Левелин - Внезапное богатство

– Пятнадцать миллионов фунтов? – спросила Анна. – Зачем нам брать так много?

– А почему бы нет? Раз уж вы все равно будете там. Почему бы не взять столько, сколько сможете унести. Это усложнит задачу.

– Мы все сошли с ума, разве нет? – спросил Майлз. Он посмотрел на Анну, увидев в ее глазах какую-то обреченность. Она слабо улыбнулась и кивнула.

– Абсолютно.

Меньше всего инспектору Виллису хотелось делиться с таким трудом добытой информацией с группой соперничающих коллег в Нью-Скотленд-Ярде.

Ему пришлось немало потопать ножками, не говоря уже о пытке вертолетом, чтобы раздобыть сведения. Какого дьявола он должен сообщать их еще кому бы то ни было и позволить другим украсть славу?

– Похоже, что на севере Франции внезапно активизировалась семья Серафино, – сказал Хопкинс, офицер из столичного отдела, которого посылали в командировку в Европол и который посчитал, что это автоматически его возвысило над всеми остальными.

– Только из-за того, что Хопкинс говорит немного по-французски, он считает, что солнце светит всем из его прямой кишки, – прошептал Виллис инспектору Барберу, сидящему рядом с ним. Славный инспектор Барбер не ответил на это никак.

– Семья собирается в одном из своих замков в Нормандии, и мы держим их под колпаком.

– Спасибо, Хопкинс, – сказал главный инспектор Маккей. – Барбер, что вы нам расскажете?

Инспектор Барбер поднялся с места и зачитал написанное в блокноте. Виллис смущенно смотрел в сторону, пока тот докладывал. Барбер был сущим подхалимом.

– Если все зайдет настолько далеко, шеф, будет очень трудно найти преступника. Огромные суммы текут через Сити ежечасно, и можно только догадываться, сколько человек ежеминутно покупают и продают стерлинги. Прямо сейчас, в этот самый момент, настоящее сумасшествие творится на валютном рынке. Я не знаю, читали ли вы в последнее время биржевые ведомости…

– Постоянно, даже сидя на унитазе, – с сарказмом сказал Виллис.

– Да, так вот, те из нас, кто их читают, должны были заметить, что в настоящий момент фунт стерлингов очень популярная валюта во всем мире. Он невероятно силен сейчас, и, похоже, все сейчас хотят покупать фунт, частично из-за его огромных торговых преимуществ перед евро. Пять лет назад никто не мог предположить, что всё так повернется, поэтому, говоря простым языком, соблазн велик. Если у вас на руках имеется несколько миллионов фунтов и в последний момент вы переведете их все в евро, то вы можете стать евро-миллиардером.

– Это все очень здорово, и мы благодарны вам за вашу лекцию о текущем положении на валютном рынке, Барбер, – сказал главный инспектор Маккей. – Но это все для умников! Мы же хотим знать лишь одно: есть ли какие-нибудь хитросделанные банкиры, которых нам нужно тащить сюда, чтобы подпалить им пятки?

– Ну, вот с этим трудности, сэр. Банкиры обычно держат толковых юристов. Если только у нас не будет каких-нибудь явных улик, мы вряд ли сможем что-нибудь сделать.

Виллис улыбнулся, увидев выражение лица шефа. Маккей был явно недоволен.

– Что ж, это тоже для умников, Барбер, если вы позволите мне так выразиться. Для начала ответьте мне, что там с сэром Филиппом Галтоном? Хитрожопый, как купюра в девять евро, и только что вышел из неохраняемой тюрьмы Форда.

– Я сомневаюсь, что у него сохранилось хоть какое-то влияние, сэр, – сказал Барбер, оставаясь стоять, ни тени смущения на приятном лице. – Однако есть некий господин Гастон Белл.

– Ох, значит, теперь вы собираетесь рассказать нам что-то полезное? Спасибо вам большое, – произнес, раздражаясь все сильнее, главный инспектор. – Что за дьявол этот Гастон Белл?

– Это банкир, шеф. Партнер маленького частного банка «Белл и Дачэмп», товарооборот которого в прошлом году немногим превысил семнадцать миллиардов. Гастон занимается в основном иностранной валютой в отделе биржевой торговли. Мы проверяем его в течение уже нескольких лет, и он знает об этом. Очень осторожен, но о нем ходят слухи. Белл – фантастически богатый человек, активы которого вложены по всему миру и у которого весьма впечатляющие связи в нашей стране. В прошлом у Белла имеются несколько крупных субсидий от политических деятелей и несколько сомнительных знакомств. Некоторые из инвесторов его банка не совсем, как вы их называете, «кошерные». Мы считаем, что Белл занимается отмыванием денег, но не можем добыть доказательств. Безупречный бухгалтерский учет и никаких утечек информации из его офиса – а мы, можете мне поверить, пытались их найти. В общем, я ставлю на него. Я бы предложил организовать за ним наблюдение, сэр.

– Ты хочешь, чтобы я выделил людей из своих и без того истощенных ресурсов на круглосуточную слежку за каким-то мелким половичком в мелкую полоску, ты этого хочешь, Барбер?

– Я думаю, что это могло бы принести дивиденды, сэр.

– Ты слишком долго прислушивался к разговорам этих обманщиков, сынок. Мы не занимаемся дивидендами, мы занимаемся тем, что сажаем жуликов за решетку и заставляем хитросделанных банкиров отвечать по всей строгости закона.

– Конечно, сэр, – сказал Барбер, совершенно не смутившись.

– Мы присмотримся и решим, что сможем сделать, Виллис! – выкрикнул шеф, неожиданно посмотрев на инспектора.

– Сэр?

– Что у вас имеется для нас?

Виллис был застигнут врасплох. Он занимался тем, что записывал в блокнот имя Гастона Белла. В личном деле Дональда Купера упоминался бригадир Белл. Он поджал губы, окинул комнату взглядом и вздохнул. Это было болезненно, но он знал, что должен это сделать. Виллис откашлялся.

– Да, у нас есть несколько зацепок, шеф. Я повстречался с несколькими своими агентами, определенно что-то наклевывается. Мы обнаружили место возможного нападения на поезд и его ограбления, расположенное прямо у железнодорожных путей, возле Линхэма в Кенте. Строительная площадка, сэр. Пока ничего нет, но я поставил Баркера и Рейнолдса на этот объект вести круглосуточное наблюдение.

– Господи, – вымолвил главный инспектор Маккей. – По крайней мере, хотя бы один из вас занят делом. Если облажаетесь, то немало голов покатится. Я не шучу. А вы знаете, как сейчас говорят? Покатившуюся голову не ждет пенсия.

– Мудак! – проворчал Виллис, садясь на место.

Майлз снова прибыл в дом на Брайанстон-сквер и поднялся по ступенькам. Анна открыла дверь. Остатки группы разъехались. Его же поезд задерживался, а возвращение назад на велосипеде через Сити было не из приятных.

– Привет, Майлз, – сказала Анна, впуская его в дом. – Я рада, что вы вернулись.

– С чего бы это? – спросил Майлз, расстегивая и снимая с себя принадлежности для езды на велосипеде. Анна стояла и молча наблюдала за ним. Когда Майлз закончил разоблачаться, он повернулся к ней. Женщина просто смотрела на него с легкой улыбкой на губах.