Нина Морозова - Против течения

Начиная с альбома «Последний пулемётчик» 1990-91 гг., все клавишные я писал сам, пользуясь инструментами разных исполнителей и групп, пока не возник совместный с группой «Чиж & С» проект альбома «Иллюзия», где все клавишные партии наиграл С. Чиграков, и в дальнейшем я также предпочитал пользоваться его услугами, кроме случая с перезаписью старых песен из альбома «Ретроскоп» в новую СД подборку Great Lyrics, где партии виолончели и ф-но в песне «Звёзды горят напрасно» я навалял всё-таки собственнопальчично.

1. Девочка-боль. 3.34

2. Песня ночи. 4.24

3. Заложники любви. 4.34

4. Не уезжай. 3.52

5. Принцип вхождения. 4.58

6. Не всерьёз. 4.39

7. Послушница. 3.50

8. Успеть проснуться. 5.09

9. Музыка западного побережья. 4.23

10. Ничья вина. 3.17

11. Больница. 5.54

12. Отходная. 4.33

Общее звучание — 53.42

Слова и музыка — Ю. Морозова.

Состав музыкантов:

Ю. Морозов — вокал, бэк-вокалы, гитары электрические и акустические, губная гармоника, перкуссия, клавишные, «хроматическое solo» в № 2, электроаккордеон в № 5, орган в в № 6, грандст-рингз в № 4, клавесин в № 7, стрингз в № 3,9,10. виолончель, орган, фортепиано в № 11 (кроме органа в блюзе).

С. Чиграков (Чиж) — клавишные в № 2 (кроме «хроматического solo»), в № 3,4,5 (в инструментальных проигрышах), в № 7,11 (струнные в интродукции и орган в коде), в № 12 (струнные и перкуссия в коде).

И. Доценко — барабаны в № 2,3.

И. Фёдоров — барабаны в № 1,4,11,12.

В. Ханутин — барабаны в № 6,9.

А. Романюк — бас в № 1–4, 6,9-12.

Н. Кадыров — бас в № 5,7,8.

М. Климешов — фортепиано и габой в № 12.

М. Шалагаева — бэк-вокал в № 3,7.

Запись осуществлена на Петербургской студии грамзаписи на Васильевском острове в следующей хронологии: № 2,3,10 — записаны осенью 1998 г. № 1,4 — весной 1999 г.

Остальные — в течение января-августа 2000 г.

«Девочка-боль» в абсолютно законченной музыкальной форме, но абсолютно без слов хранилась на архивной ленте различных проб и набросков лет 7–8, не меньше. Я пробовал нашпиговать эту песню различными вариантами слов не один раз до весны 99 года, но ничего не получалось. Надо было проваляться с болью в спине целую зиму 98–99 гг., чтобы при очередной попытке вербализации слова без особых усилий сами собой легли в давно уготованные для них лунки.

«Песня ночи» — одна из тех редких песен, для которой я написал сначала стихи бессонной белой ночью 98 г., а утром подложил нехитрую гармонию из трёх минорных и двух мажорных аккордов. Поначалу столь незамысловатая музыка предполагала, что я разовью её в нечто большее, но, проиграв набросок по телефону одной знакомой меломанке, я убедился, что песня уже живёт и действует на слушателя и в таком виде. Дальнейшая аранжировка — дело техники и воображения дневного, но с прицелом на то, чтобы раздолбать всю эту сопливую романтику ленконцертовских и бардовских белых ночей.

«Заложники любви» — задумана на размер 4\4, но во время пробных дублей И. Доценко стал играть её на барабанах как блюз в размере 6\8. Я сначала воспротивился такой перемене, но играть стало как будто бы веселей и напористей, и неожиданно для меня песня превратилась в блюз… по уверению одного, в общем-то искушённого в музыке журналиста — «лучший блюз на русском языке».

«Принцип вхождения» и «Успеть проснуться» — основные партии акустической гитары для этих песен я записал дома на цифровой магнитофон «ДАТ» осенью 99 года перед тем, как лечь в больниц на химиотерапию в третий раз. Чувствовал я себя совсем хреново, поломанный позвоночник болел со страшной силой, и я надевал спец. корсет во время записи. Делал дубль, другой и ложился на диван, чтобы передохнуть, потом опять делал дубль и опять ложился. Боялся, что в дальнейшем я вообще не смогу играть на гитаре и спешил сделать болванки и демо-варианты с вокалом, пока я ещё в силах. К весне 2000 г. я слегка отошёл от болезни и больничных депрессий и записал дома на «ДАТ» сольные партии эл. гитары к этим двум песням, а потом, дойдя до студии, скомпановал все болванки и разные партии, дополнив потом вокалом, клавишами, губной гармоникой и басом в исполнении Н. Кадырова.

«Послушница» — эта песня родилась из названия. Как песенное я его задумал давно, но как реализовать словесно и музыкально не мог решить в течение нескольких лет. Знакомство с монахинями Иоанновского монастыря дало толчок старой задумке, и она реализовалась вдруг за 3–4 июньских дня 99 года.

«Больница». Однажды январской ночью 2000 г. мне не спалось из-за огромной дозы дексаметазона (химия), и я стал перебирать старые наброски текстов к песням. Попались такие строчки: «Я в больнице лежу, помираю совсем…» и что-то дальше, но в ином ключе, чем в песне в законченном варианте. Написал я это давно, давно, когда жил абсолютно здоровым кроликом и так как настоящего опыта страданий у меня не было, то и текст остался незавершённым. Под свежим впечатлением от моей больничной эпопеи я зацепился за первую строчку и написал новый текст из трёх восьмистиший. А утром, не мудрствуя лукаво, решил, что для таких страдальческих слов гармония должна быть не слишком заумной, и, использовав всего девять аккордов, быстро саккомпанировал написанным ночью словам. Песня, видимо, из-за упоминания его имени, стала любимой доктора Артура Ахметсафина, и он задрючил ею всех приходящих в его кабинет друзей, музыкантов и сослуживцев в 1-м Меде.

После написания последних пяти песен меня не оставляло чувство, что они слабые, вторичны (потому что я сам был тогда очень слаб и вторичен, еле-еле переползал из комнаты в кухню) и, чтобы убедиться в этом, записал на всё ещё функционирующую двухканальную «Астру-209» демо-версии этих песен с элементами аранжировки на второй гитаре, клавишах, с подголосками и лёгкой перкуссией. Эти опыты домашнего музицирования я вновь дал послушать моей музыкальной альтер эго и, убедившись, что материал впечатляет даже в таком виде, я стал готовить его для студии.

В раскачке таких песен, как «Не всерьёз» и «Музыка западного побережья», большую роль сыграл барабанный дуэт В. Ханутин — барабаны и А. Романюк — бас. Вова уже ушёл к этому времени из «Чиж & С», но по старой памяти часто заглядывал на студию. Вместе с А. Романюком у них всегда выходили чудные ритм-драйвы для моих песен (альбом «Иллюзия»). И в этих двух вещах рифовые проходы и сами фактуры получились гораздо лучше, чем я задумывал. Мастерство в карман не спрячешь. Спасибо парням за настоящий рок-н-ролл.

«Отходную» на фортепиано пообещал сыграть Чиж и, как человек слова, в назначенное время прибыл на студию, но в совершенно невменяемом состоянии. Предчувствуя, что он будет не в состоянии играть, Серж захватил с собой своего приятеля М. Климешова, тоже хорошего клавишника. Тот сыграл партию ф-но и гобоя, а Серж лежал за пультом и иногда кричал что-нибудь вроде: «Михаил, а тебя за эту «до» в училище не били по рукам?!» На что мы отвечали бодуневшему суперстару: «Лежи уже, хроник!»