Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 7, 2002

Пункт первый — засада на дороге с целью завладеть автотранспортом. Дорогу заваливают камнями. Со второй попытки (в первый раз проезжал автобус с чеченскими тетушками, которые сноровисто и быстро раскидали завал) им повезло — удалось добыть навороченный джип «лендровер». Джон, увлеченный строительством завала, джип не заметил, и хозяин, утративший чувство опасности, вышел взглянуть на этого лоха, возводящего посреди дороги сооружение из камней. В этот момент Иван застрелил и его, и всех, кто был с ним в машине, включая молодую чеченку. Тело женщины без сожаления сбросили в пропасть…

Это знаковый кадр, очень важный для Балабанова. Ведь он мог бы показать, как сбрасывают тело не женщины, но мужчины. Мог бы вообще этого не показывать: захватили машину, сели, поехали. Могло быть так, что в джипе вообще не было женщины… Но для Балабанова этот провокационный момент — своего рода инициация, которую должны пройти и герои, и зритель, чтобы быть готовыми существовать по законам войны. «Ты их убил!» — истерично рыдает Джон, сидя у костерка. «Да, я их убил, — жестко наставляет Иван, — а сделать это должен был ты. Это — твоя война. Ты сам сюда пришел, по собственной воле. А война — это когда убивают. Это не shoot (в смысле „снимать“ — Джон по ходу дела снимает все происходящее по заданию Би-би-си), a shoot („убивать“). Потому что иначе — убьют тебя». Иван думает, что, если англичанин будет распускать сопли, он бросит все и уйдет к своим. Но на следующий день Джон, оставив рефлексии, принимается вновь воевать как миленький.

Пункт второй — захват заложника. Где-то на автобусной остановке они замечают одинокого «мирного» чабана (Эвклид Кюрдизис) с автоматом и, избив до полусмерти, запугав тем, что выполняют секретное задание НАТО (русских бы чабан не испугался, но НАТО для него — организация с неведомыми возможностями) и что, если он будет вести себя «неправильно», дома у него вырежут всю семью, заставляют несчастного вести их через перевал в логово Аслана Гугаева. Они идут по горам налегке, погрузив на «раба» всю поклажу. (Наследство от хозяина джипа досталось немалое — подробная карта, рация и целый арсенал оружия. Сам же «лендровер» Иван с Джоном сбросили в пропасть, что на чабана Руслана произвело совершенно неизгладимое впечатление.) Как уверенно и упруго ступают армейские ботинки по горным кручам, по жухлой траве, по снегу на перевале! Как красиво отражается альпийское солнце в фирменных темных очках! Джон, правда, не понимает, почему Иван беспрестанно бьет вполне покорного, связанного заложника. «Это другой язык, — говорит Иван. — Не английский. Это тот язык, который он понимает». (Англичанину остается только делиться своими гуманитарными сомнениями с видеокамерой.)

Пункт третий — бой. Дойдя до места, герои сосредоточенно готовятся к битве. Оружие дают даже Руслану; можно не опасаться, что он выстрелит в спину, — ведь вся его семья «в заложниках». Джон старательно приматывает видеокамеру к каске, чтобы ничто из предстоящих событий не пропало для английского телезрителя.

В предрассветной мгле они беззвучно и четко передвигаются короткими перебежками. Глухими одиночными выстрелами ловко снимают часовых… На линии огня стадо баранов бьется о загородку — понятно, кто теперь «пастухи» (в первой части фильма бараны отождествлялись с пленными; их перевозили вместе со связанными людьми и хладнокровно резали у них на глазах). И вот уже Иван пружинящим движением вскакивает на поросшую травой крышу сакли. Раз — и граната летит в дымоход. Там, внутри, среди обломков домашней утвари корчится с развороченными кишками старик; простерся на кровати убитый мальчик… Ничего, нормально — «это война». Зато Аслана удалось взять теплым, прямо с постели. «Ты повел себя как настоящий горец!» — хвалит Аслан. «Я на равнине живу», — гордо отвечает Иван. Но на равнине так воевать не учат. Свою «науку побеждать» Иван позаимствовал у чеченцев. Его сила — зеркальное отражение их дикой и варварской силы. Это не встреча двух цивилизаций — это их полное уподобление.

Джон тем временем, забыв обо всем, в истерике бьется о запертую крышку зиндана. Когда приносят ключи и извлекают из ямы голую, грязную, покрытую синяками, изнасилованную Маргарет, Джон, не помня себя, выхватывает пистолет и стреляет в связанного Аслана. Мирный чабан воровато спешит отрезать у поверженного кровника ухо (у них старый конфликт: их семьи столетиями воровали друг у друга баранов). А Иван в отчаянии опускается на землю: Аслан, который был их прикрытием, — мертв, а без него им из этой ловушки не выбраться. Остается одно — уходить по реке; это, понятное дело, капитан Медведев придумал. Эффектнейшая сцена, которая, безусловно, войдет в разряд культовых: горная река, по ней скачет плот, связанный из деревьев и старых бочек… Параллельно по берегу несется автобус с боевиками; пальба, музыка, клубы дыма, выстрелы из гранатометов… Война!

Выбравшись на берег, герои занимают огневую позицию в старой каменной башне. Чеченцы наступают со всех сторон. Иван, англичанин и заложник Руслан отстреливаются из автоматов, Маргарет подносит патроны, а бездвижный капитан Медведев с олимпийским спокойствием изучает карту (в первую минуту вообще кажется, что под выстрелами он читает газету). Поняв их местоположение, командир по «спутнику» (спутниковый телефон Иван, понятно, прихватил у чеченцев; «Нам бы такую связь!» — вздыхает Медведев) связывается с другом из штаба и вызывает пару «вертушек». И бой заканчивается великолепнейшей вертолетной атакой. Две тяжелые машины, отстреливая в синее небо белые тепловые ракеты, утюжат землю огнем. Чеченцы валятся как снопы… Победа — за нами!

Сцена вертолетной атаки — очевидная рифма не столько к «Апокалипсису» Ф. Ф. Копполы, сколько к финалу «Кавказского пленника» Сергея Бодрова-старшего. Там самолеты, летевшие бомбить мирный аул, откуда старый чеченец по доброй воле отпустил героя Бодрова-младшего, были символом катастрофы, тупой инерции войны и убийства, готовой растоптать слабые ростки человеческого мирного единения. Здесь, в «Войне», вертолеты — символ спасения, символ победоносной и несокрушимой силы «наших». Это первая картина о Чечне, где война изображается без всяких пацифистских рефлексий. В традициях жанра «военных приключений», где зрителю положено сочувствовать своему человеку с ружьем, а не тому, кто находится в рамке прицела.

Но война заканчивается, и каждому достается свое. Несчастной Маргарет, влюбившейся в капитана, — разбитое сердце. Капитану — деньги на операцию (Иван отдает ему все, что англичанин заплатил ему за участие в освобождении невесты). Джону — слава, он не только снял фильм, но и написал книжку. Руслану — две тысячи «от НАТО», жизнь в Москве и учеба детей в Московском университете. А Ивану — тюрьма «за убийство мирных российских граждан». Его все «сдали» (кроме капитана, конечно: «Он один за меня заступается», — говорит Иван).