Сьюзен Баркер - Сайонара

Затем резко развернулась и побежала прочь, игнорируя красный свет.

Я только что допил вторую чашку кофе. Хорошо, хоть в воскресенье здесь нет никого, ибо мой внешний вид был далек от идеала. На подбородке пробивалась щетина, зубы не чищены. За первой чашкой кофе я собрал папки с документами, над которыми работала госпожа Ямамото, и сложил их в стопку перед собой. Я точно не знал, что должен искать, но больше не мог медлить. Я должен раз и навсегда положить конец бесчинствам Мураками-сан. Сегодня ночью я упал в твоих глазах, теперь мне предстоит снова заслужить твое уважение. Я хочу, чтобы ты думала обо мне лучше.

Итак, первая папка, вперед.

Такси тащилось по пустым улицам мимо автоматов по продаже сигарет и деревянных многоквартирных домов с опущенными занавесками. Я думала о том, что люди, которые сейчас мирно спят в постелях за этими занавесками, должно быть, доверяют тем, с кем дышат одним воздухом. Да, говорят ведь, что за чужим забором и трава зеленее.

Я ерзала на заднем сиденье, мурашки покрывали кожу. На самом деле мне хотелось вопить изо всей мочи, вопить, пока выдержат легкие. Я верила ему, верила, что он любит меня, пока наркотик не затуманил мозг. Дура!

Гудок нашего автомобиля отвлек меня от мрачных мыслей. Шофер, чертыхаясь, крутил руль. Рядом с нами скользила машина, молчаливая, как акула. Затем она бросилась наперерез, заставив нас прижаться к тротуару рядом со строительной площадкой.

– Идиоты! – кричал шофер. – Что они о себе думают?

В стекла машины били солнечные лучи, но я заметила внутри две фигуры. Сердце упало. Слишком решительно был выполнен маневр, чтобы оказаться проблемой с тормозами. Мы смотрели, как открывается дверца. Из машины вышел мужчина в рубашке и солнечных очках. Один из ищеек Ямагавы-сан. Хиро. Я наклонилась к шоферу.

– Лучше вам выйти из машины. – Я сама удивилась спокойствию собственного голоса. – Он вооружен. Уходите.

Шофер не ответил и даже не повернул головы. Демонстрируя удивительное послушание, он открыл дверцу машины и со всех ног припустил к строительной площадке, вмиг исчезнув за лесами новостройки. Хиро улыбнулся, хотя это могло быть просто игрой света. Бешено бьющий в крови адреналин не давал времени на догадки, он заставил меня выскочить из машины и побежать по дороге – в голове билась мысль о меткой пуле, готовой пронзить позвоночник. Хиро настиг меня и схватил за руку. Я обернулась, лягая его ногой, но все время промахивалась. Он схватил меня за вторую руку, и тогда я заорала, выдергивая руку с риском сломать запястье.

Хиро сказал:

– Мэри, перестань. Я не причиню тебе вреда.

Кровавые пятна, словно багровые дождевые капли, усеивали его рубашку. Вес пропало. Я слышала приближающиеся шаги его сообщника.

– Мэри! Успокойся, это же я!

Я перестала дергаться. Катя? Хиро разжал руки, и Катя бросилась между нами, обнимая меня за плечи. Мужская футболка и мешковатые джинсы скрывали ее хрупкую фигурку, волосы были забраны под бейсбольную кепку.

– Мы ждали тебя у больницы, но ты успела вскочить в такси.

Я оглянулась. Две брошенные машины. Если не считать нас троих, улица пуста.

– Нам нужно было перехватить тебя до того, как ты доберешься до моей квартиры. Они ждут тебя там, Мэри.

В парке мы подъехали к озеру и вышли на поляну, окаймленную деревьями. Хиро бросал с причала камушки. Камушки прыгали по воде, оставляя на поверхности концентрические круги. Похожая на мальчишку-сорванца Катя стянула кроссовки, козырек бейсболки скрывал лицо. Вдыхая запах кожаной обивки, я наблюдала, как ее парень наклоняется за следующим камушком.

– Значит, ты ничего не помнишь, – промолвила Катя.

– Я помню, как начал действовать наркотик, потом я очнулась в больнице.

– Полиция эвакуировала людей с улицы. Какая-то утечка газа, точно не знаю. Ватанабе знал, что ты находишься в баре, и сказал полицейским. Ты выбралась оттуда только благодаря ему. Хиро сказал мне, что он охранял тебя.

Я думала о Ватанабе в его вечно заляпанном кухонном фартуке и понимала, скольким обязана ему. Мне всегда нравился этот мальчик.

– Это полиция отвезла меня в больницу?

– Хиро сказал, что тебя отвезли в карете «скорой помощи». Ты говорила с санитарами или еще с кем-нибудь?

– Ни с кем. Мне показалось, что я проснулась через пять минут после того, как отключилась.

– И сразу ушла?

– Угу, а что толку было оставаться?

Конечно, для того, чтобы остаться в больнице у меня было множество причин, но Катя согласно кивнула. Проснувшись, я увидела зеленые шторы больничной кабинки. Во сне я плакала – волосы и уши намокли от слез. Я начала задавать себе вопросы. Почему я в больнице? Что они сделали со мной? Они изнасиловали меня? Я села на кровати и свесила ноги на пол. Я чувствовала тошноту, но боли не было – ни ран, ни синяков. Тогда я нащупала под кроватью тапочки и ушла из больницы. Мысленным взором я видела Ямагаву-сан – как он склоняется надо мной, дышит, трогает мое бесчувственное тело. Со стороны озера слышался плеск воды: два тихих, один громкий – это камень пробил поверхность воды.

– Думаешь, они изнасиловали меня? – спросила я.

Катя, не дрогнув, выдержала мой взгляд.

– Весьма маловероятно. Все произошло слишком быстро. Впрочем, даже если бы у Ямагавы-сан была впереди целая ночь, сомневаюсь, чтобы это что-нибудь изменило. Он импотент.

– Импотент?

Впервые за день я улыбнулась и немного успокоилась.

– Тогда зачем?…

– Так они заставляют девчонок работать на себя. Эти мерзкие отбросы, эти…

Катя продолжила на своем родном языке. Я узнал бранные словечки, которым она когда-то учила меж узнала эту цепочку ядовитых жемчужин. Ее горечь и ненависть утешали меня, но они пришли слишком поздно.

– Почему ты не сказала мне о том, что они за люди? Ты никогда не обмолвилась о них дурным словом…

Катя посмотрела на Хиро, затем снова на меня, словно молчаливо прося у любимого помощи.

– Я была плохой подругой. Прости. Я знала, что у них зуб на Юдзи… он давно нарывался. Но поверь, Мэри, я думала, тебе ничего не угрожает. Наверное, я должна была сказать… – повисла виноватая пауза, – …но ведь всем вокруг было известно, что Ямагава-сан никогда не связывается с англичанами и американцами! Когда вчера ты не пришла на работу, Мама-сан сказала мне, что ты улетела в Корею вместе с Юдзи. Я знала, что вы туда собирались, и поверила, что она говорит правду…

– Как ты думаешь, Мама-сан знала о том, что они собираются сделать со мной?

– Мэри! Она сама все это устроила! Она послала тебя к ним. Я уверена, что и Юдзи все знал… Прости, я понимаю, ты верила ему.

Катя обняла меня за шею. Объятие вышло неловким, ее руки были такими тонкими. Катя гладила меня по спине, словно пыталась прогнать страхи. Я молчала, но меня тронула ее нежность.