Юрий Издрык - Двойной Леон. Istoriя болезни

Кое-как одевшись, захожу в ванную плеснуть в лицо воды. Из зеркала смотрит на меня астральный двойник непривлекательного, честно говоря, вида. Смотрит тупо, как последнее чмо. Во взгляде ни проблеска мысли, ничего человеческого. Лицо синее, сосуды набрякли, кожа шелушится. Труп трупом. Еще и недельная щетина, как у последнего бомжа. Ох, и двойничок попался. А где же я? Куда, к черту, подевался я? Может, я еще сплю? Нет времени на поиски. Артур уже, наверное, завел двигатель. Спешит, мудак. Какая там, к черту, у него работа? Курить дешевые, но пафосные сигареты, пить вонючий кофе и педерастичным голосом разговаривать по телефону, изображая крутого бизнесмена? Подождет, козел. Не помрет.

Однако делать мне уже больше нечего и VOLENS-NOLENS приходится выходить из дому, пошатываясь, спускаться по лестнице и садиться в задрипанный секонд-хендовский лимузин. Все из вторых рук. Ничего своего. А когда-то были друзьями. Он, наверное, и сейчас думает, что поступает, как настоящий друг. Везет захворавшего дружбана в больницу. Протягивает руку помощи и т. д. Козел. Все козлы и мудаки. (Понять, что я имею в виду под этим «все», мне не удается — тотальная заторможенность — однако то, что правда на моей стороне, сомнений не вызывает.) Козлы и мудаки. Мудаки и козлы. Коз… «КОзел» — вот как называлось пиво, которое мы пили с Иоанной в ирландском пабе на улице, кажется, Медовой. И я там был, мед-пиво пил.

— Слушайте, — слегка очухавшись, говорю я. — Если вы действительно собираетесь сделать из меня абсолют-абстинента, так дайте хоть выпить мое последнее пиво. Даже приговоренному к смерти полагается последняя сигарета. А абстиненция — хуже смертной казни.

Я заставляю Артура остановиться у ближайшего ларька и выхожу. На этот раз выбираю BEAR BEER — самое крепкое из того, что есть, хоть и противное. На нем можно дольше продержаться.

Усаживаясь в машину, открываю банку и с невыразимым наслаждением делаю первый глоток, сдерживая рвотный рефлекс, — у BEAR BEER отвратительный запах.

Наше дальнейшее путешествие, словно с балкона областного музыкально-драматического театра, наблюдает мое астральное тело.

Я. Прекрасный хмеля аромат! ( замечая Артура ). Привет, Артурчик.

( Артур с тревогой бросает взгляд в зеркальце на мою жену, которая сидит сзади и внимательно следит за дорогой. )

Артур( с отвращением ). Ты бы хоть застегнулся. Ходишь, как сексуальный маньяк с перлюстрированной ширинкой. Застегни.

Я.Ого, какие мы слова знаем! «Перлюстрированной»! Надо запомнить. Одного только не понимаю. Застегнуть? Зачем?

Артур. Как это «зачем»? Что значит «зачем»?

Я. Видишь, простой вопрос, а ты не в состоянии на него ответить.

Артур. Ну… это неприлично.

Я.( продолжает пить пиво ). Ну вот — твой ответ ничего не означает. Он не выдерживает мало-мальски интеллектуального анализа. Типичная банальная отговорка.

Артур. Тебе этого недостаточно?

Я. Мне — да. Я — глубоко мыслящий человек. Если уж мы начали дискуссию, то должны рассмотреть и все нюансы этой проблемы, такие, например, как кальсоны.

Артур.Ради бога, сначала застегнись, а потом поговорим

Я. Это нарушило бы мыслительный процесс. Следствие опередило бы причину. Человек не должен жить бездумно, механически руководствуясь рефлексами.

Артур. Так и будешь ходить в расстегнутых штанах?

Я. Ага. И ничего у тебя не выйдет, сынок. Пуговиц-то нет ( выпивает очередную порцию пива ). Тебе известно слово «йок»? А «Йокогама»?

Артур. Какие, к дьяволу, пуговицы? У тебя джинсы на молнии.

Я.«Джинсы на молнии» — сильно сказано. Круто. А еще круче вопрос «Какие к дьяволу пуговицы»? Дьявол — это же дух. Никаких пуговиц к нему не положено. Материя вообще из духа не возникает. По крайней мере, в данном случае. ( Моя жена протягивает руку, пытаясь отобрать у Я банку с пивом, но тот не отдает. )

Артур. Об этом, отец, я, собственно, и хотел с тобой поговорить.

Я.После, после ( допивает пиво ). Ты можешь ехать помедленнее? Хочется насладиться последними минутами свободы ( впадает в дремоту ).

Когда мы наконец оказываемся в кабинете фрау Де, она предлагает сесть и задает мне вопрос, который я так надеялся услышать во время нашей первой встречи:

— Скажите, почему вы пьете?

— Непроясненность основных мировоззренческих принципов, — неохотно отвечаю я, разваливаясь в кресле и, так и быть, застегивая джинсы.

Мой астральный двойник от нечего делать решил развлечься и, разнообразя игру, разделился на двоих близнецов. Чтоб не запутаться окончательно, одного я назвал BEAR VOLENS, а другого — BEER NOLENS. Поскольку численное преимущество было у них, то зрителем с этого момента оказался я. Узрев мой помятый вид, меня не пустили даже на галерку, поэтому пришлось сиротливо торчать за дверью кабинета, прислушиваясь к тому, как BEAR VOLENS разговаривает с присутствующими. Нет ничего более унизительного, чем ожидание в коридоре, особенно если мимо тебя шляются не обычные просители, а очумевшие наркоманы и убитые горем алкаши. Хитрый BEER NOLENS тем временем уже улегся на койку в палате номер, ясное дело, шесть — чего еще ждать от этого никчемного кичмена — и оголил задницу для укола. Похоже, он так до последнего и не застегивал штаны, зная, что их все равно придется снимать. В кабинете в это время происходило нечто странное. BEAR, очевидно, еще не очухавшись после раздвоения, решил, что это не его, а Артура привезли на лечение.

BEAR. Артур слегка утомлен, но скоро все придет в норму. По местам, смирно! Никаких изменений в сценарии! Мы все держимся твердо. Каждый, как и надлежит, застегнут на все пуговицы, сверху донизу, раз и навсегда. Фрау Де даже хотела надеть корсет. Выше голову, Артурчик.

Фрау Де. Послушайте…

Артур. Бабы, тихо! Я не спрашиваю о своем происхождении, ни о духовном, ни о физическом! Меня интересует… ( Он глубоко о чем-то задумывается и замолкает).

Я(осмелившись наконец зайти в кабинет .) А этот опять за свое. Не видите? — он набрался, как свинья, придурок ты недоделанный. Мое воспитание! Мое воспитание!

Артур( опускаясь перед Я на колени ). Прости, отец. Я был не в себе! Нет возврата, нет настоящего, нет будущего.

Я( отступая от Артура ). Что это еще за говеный нигилизм?

Фрау Де( делая пометки в журнале, с любопытством исследователя ). А я? И меня тоже нет?

Артур( разворачиваясь и ползя на коленях к столу фрау Де ). О! И вы меня простите!

Фрау Де( бесстрастно констатируя ). Алкоголик, мальчишка, трус, невротик. ( После паузы .) Возможно, импотент.