Ясутака Цуцуи - Мой гранпа

На перемене Тамако с пристрастием допросила Матико, но та, чуть не плача, лишь повторяла, что никому ничего не говорила.

— Я даже дома никому не сказала. А о том, что твой дедушка убил человека, я вообще не знала. Так что ты не думай, это не я растрезвонила!

Возразить тут было нечего. Наверняка кто-то из одноклассников, толпившихся у комбини, узнал об этом от взрослых, скорее всего, от родителей. Весь день одноклассники издевались над Тамако, а самые отпетые школьные хулиганы специально подходили к ней за подробностями — убийство, совершенное ее дедушкой, буквально не давало им покоя.

Дедушка уходил из дома каждый день. Мать говорила, что он наведывается в лавки к старым знакомым, ведет с ними разговоры о прошлом, расспрашивает о знакомых, с которыми еще не успел встретиться, и о тех, кто переехал в другой город; обсуждает дела, слушает сплетни, собирает информацию, словно пытаясь вернуть потерянное время. Сама Тамако тоже как-то раз по дороге из школы приметила дедушку, который, присев у входа в обувную лавку, увлеченно беседовал с ее хозяином, своим ровесником.

— Когда я иду за покупками, мне все говорят: «Ваш свекр вернулся, верно?», — сказала мать Тамако, — и никого нет, кто бы к нему плохо относился. Все твердят «Годакэн-сан [10] Годакэн— прозвище, сложенное из сокращенных фамилии ( Года й) и имени ( Кэ ндзо). , Годакэн-сан», похоже, его тут даже любят, — в голосе матери, не знавшей дедушку до ареста, слышалось легкое удивление.

В воскресный день, во второй половине дня Тамако впервые по-настоящему поговорила с дедушкой. Дедушка в своем обычном кимоно сидел на веранде, задумчиво курил и грелся на солнышке, а Тамако пила кофе за столом позади него и вдруг решилась с ним заговорить:

— Тебе, наверно, скучно?

— Да нет, нескучно. С чего мне скучать?

— Извини, я не очень-то вежливо с тобой тогда разговаривала…

— А это ты насчет «бывшего зэка»? Твоя подруга, наверно, сразу обо всем догадалась.

— Ага.

Похоже, дедушку волновало, что из-за него у внучки могут быть неприятности.

— А с бабушкой своей ты ладила?

— Ой, не называй ее бабушкой. Она еще красивая, выглядит молодо, и те, кто ее не знают, думают, что ей даже шестидесяти нет.

— Но она тем не менее твоя бабушка.

— Я называла ее «гранма».

— Это потому что она не пьет ни грамма?

— Да не «грамма», а «гранма». То есть «грандмаза».

— Тогда я гранфа [11] Гранфа — грандфаза (от англ. «grandfather» — дедушка). ?

— Не… наверно, гранпа. От грандпапа. Можно я буду называть тебя «гранпа»?

— Можно, — он обернулся и внимательно посмотрел на Тамако. — Неплохо. Гранпа, значит.

Дедушка выглядел довольным.

Вскоре дедушка, все в том же кимоно без хакама [12] Хакама — одежда в виде юбки, надеваемая поверх кимоно. Быть в кимоно без хакама — значит быть одетым не по форме. стал вечерами захаживать в питейные заведения у станции. Бары — отличное место для сбора информации, ведь у захмелевших посетителей быстро развязываются языки. Во время ужина дедушки, как правило, не бывало дома, иногда он возвращался только заполночь. Перед уходом всегда предупреждал, что ужинать не будет, да и пьяным тоже не приходил, поэтому особых неудобств от такого его поведения никому не было, только Тиэко не переставала удивляться, откуда у него столько денег на развлечения.

— Наверно, мам, он не все тебе отдал, — предположила Тамако, — оставил себе немного на расходы.

— Может быть, он как-нибудь зарабатывает, — пожал плечами отец. — Я никогда до конца не понимал, чем он занимается.

Однажды по дороге из школы, увидев дедушку в магазине фотоаппаратов, Тамако тоже зашла в магазин.

— Гранпа, ты фотоаппарат покупаешь?

Кэндзо как раз договаривался о цене со своим бывшим одноклассником — владельцем магазина «Фотоаппараты Ако-да». Он посмотрел на Тамако и снова обратился к хозяину:

— Знаешь мою внучку?

— А как же. Знаю, конечно. Известная красавица, так сразу и не скажешь, что твоя внучка.

— Правда, красивая? Моя гордость.

Уже взяв пакет с фотоаппаратом, Кэндзо сказал хозяину:

— Ладно, до завтра. Скидка двадцать процентов в обмен на полную оплату сразу. Договорились?

— Без проблем, — хозяин невесело улыбнулся.

— Дорогой же фотоаппарат ты себе купил, — сказала Тамако, шагая по торговой улице домой рядом с дедушкой.

— Ну, для ночной съемки другой не подойдет.

— А что ты собираешься снимать ночью?

— Я тебе потом покажу.

— Гранпа, а разве ты не отдал все деньги маме?

Какое-то время Кэндзо молчал. Тамако начала думать, что, наверно, не стоило задавать так много вопросов, но тут Кэндзо сказал:

— Об этом я тоже скоро тебе расскажу.

«Расскажет? О чем это, интересно знать?» — Тамако вздохнула.

— Не понимаю, что за секреты у тебя, гранпа.

— О, смотрите, кто идет! Бывший зэк!

На стоянке перед комбини в этот день тусовалась группа мальчишек, постоянно хулиганивших в школе. В основном это были старшеклассники, а Бундзи Сакасита, самый младший и пустоголовый из них, просто пытался примазаться к компании. Завидев приближавшихся Тамако с дедушкой, он, чтобы угодить остальным, тут же вскочил и принялся громко насмехаться над ними.

— Гранпа, я не пойду той дорогой, — сказала Тамако, опасаясь, что дедушка начнет разбираться с мальчишками.

— Да ладно тебе. Все в порядке, — улыбнулся Кэндзо.

— Гранпа, не связывайся с ними, — чуть не плача сказала Тамако, — они ничего не понимают. Они еще дети!

— Знаю, знаю.

— О, бывший заключенный! Круто!

— Конкретный старикан!

— Если убиваешь людей, сиди тихо и не высовывайся!

Подростки отчаянно демонстрировали свою смелость, задирая взрослого человека, отсидевшего срок. Поравнявшись с ними, Кэндзо остановился и с улыбкой сказал:

— Вы что, хотите со мной подраться?

Они замолчали.

Кэндзо обратился к одному из них:

— Ты ведь сын Токунаги из лавки вывесок? Передай отцу, чтобы он позвонил мне. Скажи, что Годакэн вернулся.

Главарь компании Хироси Токунага озадаченно кивнул. Все молчали. Возможно потому, что Кэндзо говорил на удивление спокойно. А может быть, они опасались, что и об их семьях ему известно что-то такое, чего они и сами не знают. Однако когда Тамако с дедушкой прошли мимо, Токунага, должно быть, разозлился на себя за проявленную слабость, и, чтобы не ударить в грязь лицом перед товарищами, вскочил и начал громко ругаться, вслед за ним затявкали и остальные.

— О чем это ты собираешься говорить с отцом? Тоже мне, начальник!

— Не выпендривайся, убийца!

— Отсидел-то всего один срок!

— Нечего тут из себя изображать!

Тамако изо всех сил тянула за руку пытавшегося обернуться дедушку. Наконец они повернули к дому.